Обнажая нежность.com

Он поднял вверх бровь, кажется, обидевшись на меня, и посветил перед моим носом салфеткой, на которой нацарапан номер телефона.

Удивившись, я продолжаю:

– Как тебе это удается? Магия? Эзотерика? Приворот? Шарм? Я до сих пор теряюсь в догадках!

Он задрал до самого неба свой нос, и ответил:

– Детка, все дело в обаянии, и в цвете моих глаз. Ты же сама клюнула на эту удочку четыре года назад.

Я недоверчиво посмотрела на него, но, ничего не ответила. Моя любовь переполняла меня, а мое счастье было рядом. Настолько рядом, что я могла его потрогать, и запустить свои пальцы в его густые волосы.

– Я люблю тебя, - сорвалось с моих уст.

– Мари, и я тебя.

Мы шли по пустынной улице, где в домах горели редкие огоньки. Летний ветерок обдувал наши тела, а выпитый алкоголь намекал на то, что до утра еще совсем далеко. И у нас есть время. Наше время, которое больше никому не принадлежит. Есть только я и он.

– Я тут вспомнил, ты же проспорила, - ухмыльнулся он. – Когда будешь отдавать долг?

– Да хоть сейчас! – невозмутимо ответила я.

– Вот как? Тогда идем!

Мы повернули за угол, и остановились в арке. Вокруг было ни души, и даже кошки молчали.

– А вдруг кто-нибудь пойдет? – я оглядывалась по сторонам, пытаясь разглядеть непрошеных зевак.

– Выплеск адреналина тоже полезен, - шептал он на ухо, не отвлекаясь на мои страхи.

Забывшись, я жадно вдыхала его запах, и боялась лишь того, что это сон. Что через минуту прозвенит будильник, и я раскрою глаза в своей кровати, а рядом со мной будет лежать книга «Золушка», которую я не дочитала, погрузившись в свои мечты и воспоминания.

Пульс учащался, а щеки наливались румянцем. Мои глаза блестели, а тело не подчинялось моим приказам. Сейчас, в его руках я была марионеткой, которой он ловко управлял, не оставляя шансов на то, чтобы я забыла эту ночь из-за выпитого алкоголя.

Минуты бежали со скоростью света, а я была той самой Золушкой, на которую уже надели хрустальную туфельку. И корону.

Первые солнечные лучи появлялись сквозь высотки домов, а мы шли пешком в сторону дома.

– Скажи, а если бы та девчонка позвала тебя с собой в туалет, ты бы пошел?

Он молчал, вероятно, обдумывал ответ.

– А, почему бы и нет? – натянув фальшивую улыбку, ответил он вопросом на мой вопрос.

– Вспоминая ее внешний вид, мне кажется, что в ее трусах только хорек не побывал. И мне кажется, она бы тебя не позвала. Знаешь почему?

– Почему же?- он прищурил глаза.

– Потому что ты только мой.

***

Мне всегда казалось, что только на экранах в кинотеатрах бывает так, что человек вдруг становится «чужим», и от одного его вида трясет. Меня же выворачивало наизнанку. Ежедневно. Без перекуров, и пятиминуток на кофе-брейк.

После выпитого капучино, который не смог меня взбодрить, я отправилась в книжный магазин.

В наше время вымирающий вид – это люди, которые не читают книги с бумажных носителей, активно пользуясь электронными гаджетами. Я же та самая редкая птица, которая до сих пор без ума от запаха новой книги, также, я прихожу в восторг от звука, когда раскрываю книгу в середине. Этот треск незабываем.

Я потратила порядка трех часов, крутя и скупая все подряд с полок иностранного языка. Чтобы быть ближе к человеку, от которого я без ума, я должна понимать его, чувствовать его каждой клеточкой своего тела. В моем арсенале были различные книги по французскому языку, который я была обязана выучить, чтобы мои шансы были еще ближе на пять шагов к моему предмету воздыхания.

В магазине напротив я прихватила пару бутылок красного полусладкого, и, поймав такси, отправилась в свою «раковину».

Такси долго пробиралось сквозь пробки, оставляя лишь надежды на этот прекрасный вечер.

На ресепшн меня встретила девушка, улыбаясь своими отбеленными зубами.

– Вам просили передать, - она обратилась ко мне.

Не понимая, о чем говорит девушка, я подхожу к ней:

– Что, простите?

Она протягивает мне огромный букет алых роз, не комментируя это ни единой фразой.

Я округляю свои глаза, и, попросив вазу, ухожу в свой номер.

Закрыв дверь, адреналин приливает в мозг, а я пытаюсь отыскать какую-нибудь записку в цветах, путаясь в догадках, чьих это рук дело.

«Даже если ты убежишь от меня на край света, я все равно найду тебя»

Аноним.

Найдя зарядное устройство, я включила телефон. Снова сыпались сообщения одно за другим, напоминая о прошлом, о том, отчего щемит в сердце.

Среди сотни посланий я нашла письмо от него:

«Быть вулканом несложно, но сможешь ли ты стать тихой, словно море?»

Мое решение не было помутнением рассудка. Я просто делала то, что подсказывало мне сердце. Мы сгорали миллионы раз за ночь, оставляя после себя горсть пепла. Нити порваны, связь потеряна, «Абонент стирает алые краски перекисью водорода».

Я перечитывала сообщение раз за разом, пытаясь уловить суть. В голову ничего умнее не приходило, кроме того, что букет цветов от Мишеля.

Чем он меня зацепил? Забавным акцентом? Своим статусом, с деньгами и крутыми тачками? Внешностью? Я никогда не могла дать однозначного ответа на этот вопрос.

Ему чуть за тридцать. Он успешен, состоятелен, и умеет не хуже Никиты завоевывать сердца девушек. Его еле заметный флирт сводил меня с ума. Я была ручным енотом в его цепких лапах. При виде его передо мной появлялась пелена перед глазами, а пульс учащался. В эти моменты я чувствовала, как бьется мое сердце.

Наши глаза встречались ежедневно, и под его шармом на моем лице появлялась глупая улыбка.

– Bonjour madame [1], - говорил он по утрам.

Я напоминала себе собаку Павлова, которую поманили куском мяса, и у меня рефлекторно слюна брызгала в разные стороны. Мы были словно с разных планет: он с Эйфелевой башни, а я с хрущевки в спальном районе Москвы. Мы дышали одним воздухом, и в то же время были слишком разными. Он ездил на Volvo, а я на метро, в крайнем случае, могла себе позволить такси. Он пользовался туалетной водой от Gucci, а я по утрам брызгала на запястье новый аромат от Avon. Он обедал в ресторанах, позволяя себе дорогие французские блюда, а я перебивалась фаст-фудом, отчего, бока на моих бедрах не заставили себя долго ждать. Мы жили в разных мирах, и мне почему-то казалось, что я лишь «промежуток» в его жизни. Если у нас что-то будет, то это будет не по-настоящему, сказочно, но, с горечью на языке, и как итог, с порезанными венами от разбитых сердец.

Предаваясь воспоминаниям, я доливала последние капли вина в бокал. Сейчас это был единственный антидепрессант, который затягивал душевную и духовную боль. Я поймала себя на мысли, что у меня закончились слезы. Я считала, что это миф. Ведь, в человеке пять литров воды, а слезы закончились. Парадокс.

Вероятно, сейчас мне нужна была поддержка. Но, у меня не было подруг. Я считаю, что женской дружбы не бывает. Эту черту я подвела после того, как моя подруга детства Вероника буквально прямым текстом намекала моему Никите о том, как хорошо было бы им переспать. Мое присутствие ее не смутило, а вот ее предложение меня задело. Ее вещи летели с балкона, а сапоги и куртка отправились прямиком на лестничную клетку. Больше подруг у меня нет, и я не считаю себя ущербной.