Обнаженная модель

— Да, уж! — негромко продолжил Расул, — из 144 стран в Олимпиаде 80 приняла участие всего 81.

— Сейчас спорт и политика срослись, — с горечью произнесла Тамара.

За столом воцарилось молчание. Рекут внимательно посмотрел в сторону лейтенанта.

— Скоро и я отправляюсь снимать боевые действия в Афган. Кто знает, может, еще встретимся там, — и он опять посмотрел на лейтенанта, — главное, чтобы наш молодой воин вернулся живым к своей Катеньке.

Мы молча выпили.

Прошло месяца полтора. Расул выполнил обещание. Он показал мне фотографии, сделанные в гостинице «Спорт». На меня смотрели молодые открытые лица лейтенанта и его жены Кати. Расул поведал мне грустную историю:

— Когда я передавал фотографии Кате, она пришла ко мне в траурном платочке и рассказала, что ее Сергей погиб в Афганистане, и это фото последнее, где они вместе.

Наступило лето 2010 года. Гуляя с женой, Риммой Исаковой, по набережной вдоль Центрального дома художника, мы любовались на Москву-реку, на сверкающий под солнцем купол храма Христа Спасителя. На Стрелке Москвы-реки и Обводного канала взметнулся бронзовый памятник Петру Великому, установленный «В ознаменование 300-летия российского флота», скульптора Зураба Церетели.

— Ты, Володя, служил на Балтике, так что этот памятник, хоть и косвенно, но имеет и к тебе отношение, как бывшему моряку Балтийского флота, — сказала Римма.

— Тогда уж и к тебе тоже, дорогая! Ведь «Стрелка», где сооружен монумент, связан и с твоей юностью. Ты еще старшеклассницей занималась здесь академической греблей, — парировал я.

— Ты прав. Я была загребной на восьмерке. Мы ходили на веслах по Москве-реке от «Стрелки» до моста окружной железной дороги и обратно, мимо моего дома на Фрунзенской набережной, Нескучного сада и дальше, где когда-то стояла «Девушка с веслом»скульптора Ивана Шадра.

— Я обожал эту скульптуру. Когда школьником гонял на коньках в парке по ледяным аллеям, я глядел на запорошенную снегом гипсовую статую и мечтал, что когда вырасту, обязательно женись только на такой красавице, — засмеялся я. — Так что тебя я выбрал уже тогда, любуясь на эту «афродиту».

Как все символично и дорого для москвичей, чье детство и юность прошли здесь. На фоне розовых облаков вечернего солнца мачта с парусами и золотой свиток в руке Петра вспыхнули, усиливая романтическое впечатление от всего монумента.

— Тебе не кажется, что корабль двинулся в дальний поход? — удивленно спросил я.

— Это розовые облака в небе плывут навстречу, создавая иллюзию движения, — ответила Римма.

— Мне не понятно отношение некоторых художников к этому памятнику, не всем он пришелся по душе. К сожалению, так часто бывает. Эйфелеву башню поначалу тоже отвергали, но прошло время, и она стала символом и гордостью не только Парижа, но всей Франции, — сказал я.

< image l:href="#" />

— Башне повезло, что она была сооружена во Франции, а не в России, неизвестно, чем бы обернулась ее судьба. Сносить — не строить. У нас в Москве взорвали Храм Христа Спасителя, снесли Сухареву башню, в Петербурге упрятали подальше конную статую Александра III работы Паоло Трубецкого — грустно сказала Римма.

— Гостиницу «Спорт» тоже взорвали, чтобы построить на этом месте новый современный комплекс. Но там до сих пор пустырь!

Случилось это летом 2004 года. Под обломками гостиницы были похоронены все произведения декоративного искусства, украшавшие интерьеры. Спасибо Валерию Рекуту, что он тридцать лет тому назад успел сфотографировать эту красоту во время той памятной встречи в ресторане гостиницы «Спорт». После его смерти в 2009 году вдова оператора Наталья передала мне большую подборку фотографий с надписью: «Для В. Артыкова».

Я вспомнил, как в 2001 году Валерий Рекут получал боевые награды: медаль «За ратную доблесть» и нагрудный знак «Участник боевых действий» вместе с группой операторов за репортажи из горячих точек. Мы с Ахматом Маликовым были свидетелями этого торжественного события.

В фойе Белого зала Союза кинематографистов России операторам, снимавшим репортажи для телевидения из горячих точек, вручал награды режиссер-документалист Сергей Говорухин. Знаменитый оператор Павел Лебешеви известный актер Михаил Глузскийпоздравили награжденных кинооператоров.

Валера много снимал в Афганистане и Чечне, рискуя жизнью. Мы с Ахматом обняли нашего друга, пожелали ему здоровья и поздравили с достойными наградами.

— Ты живой, а это для твоих друзей — главная награда! — сказал я Валере.

Открыв конверт, переданный мне Наташей уже после его смерти, я увидел среди прочих памятных нам фотографий и снимки, сделанные когда-то в гостинице «Спорт». Это были эмали, часы, декоративные панно, некогда украшавшие стены холла и ресторана. Разглядывая их, я сказал Наташе:

— К счастью, существуют люди, которые неутомимо собирают по крупицам произведения искусства, отыскивая картины, скульптуру, графику, эмали. Эти собиратели красоты встречаются с множеством художников в их мастерских, посещая малые и большие города страны. Найденные ими произведения искусства обретают вторую жизнь в частных галереях и коллекциях. Появляясь на выставках, эти произведения открывают новые грани творчества не только известных мастеров, но и ушедших из жизни и незаслуженно забытых художников. Спасибо тебе, Наташа, что сохранила и передала эти ставшие теперь уникальными фотографии.

Мне вспоминаются слова Веры Мухиной: «У каждого стиля есть свой ритм, и ритм этот рождается из своей эпохи. Он рождается от ее социального лица, от культуры того класса, который его создает… Гениальный художник — это тот, который силой своего таланта идет впереди своей эпохи и предвосхищает грядущее мировосприятие…»

Мое решение опубликовать в газете «Наш Изограф» фрагменты художественного оформления интерьеров уже не существующей гостиницы возникло из надежды, что после сноса гостиницы «Спорт», возможно, сохранились произведения искусства, находившиеся в ней, и они дополнят творческую биографию Зураба Константиновича Церетели. Хотелось бы верить в истину, что «рукописи не горят»!

Глава 51

Как-то раз, зашел в мастерскую художник Павел Арзуманидис. Римма быстро накрыла на стол, за чашкой кофе зашел разговор о последних выставках, новых работах художников.

— Володя, мы не раз говорили с тобой о том, чтобы сделать в Центральном доме художникабольшую выставку, где смогли бы показать свои работы не только художники Москвы, России, но и бывших союзных республик. Ты был участником многих Всесоюзных выставок, знаешь кухню больших художественных форумов и также, как и я, мечтаешь о возобновлении подобных мероприятий. В последнее время я живу мыслью всерьез заняться этим вопросом. Давай подумаем вместе, как осуществить нашу мечту.