Обнаженный любовник
Шрифт:
Тревога и непонимание как поступить заставили его подтянуть ноутбук к себе. Введя пароль, он зашел в поиск запросов. Он сказал себе, что нарушает ее право на частную жизнь, но не смог становиться. Что–то было не так. Что–то... было не так все это время. А он – придурок и просто беспокоится...
Имя, которое она искала, предстало перед глазами, потому что Илин не закрыла базу данных.
Сэвидж.
Она искала имя Сэвидж.
В учебном центре, на территории Братства, Ривендж вышел в офис и направился
– Господи, вы тут совсем поплыли, – отметил он.
Их эмоциональные сетки были наполнены горем таких масштабов, что даже будучи симпатом–социопатом, он не смог не провалиться в это страдание.
Ну, и еще дело в том, что это – его люди. Его сообщество. Его семья.
Дверь открылась, и из палаты вышел Ви.
– Отравление дымом. Но она справится. Мэй в сознании, и мы пытались уговорить ее остаться, но она настаивает на том, что хочет домой.
– Я думал, что дом сгорел, – сказал Рэйдж, разминая руку в бандаже.
– Другой. Какой–то коттедж.
– Что случилось с Сэвиджем? – спросил Рив.
Ви прикурил самокрутку и медленно выдохнул дым.
– Он спас всех... их. Эта женщина сказала, что Брат каким–то образом воскрес после перелома шеи, вцепился в демона и утащил ее в огонь. Они оба погибли в пожаре.
– Дерьмо, – пробормотал кто–то. – Похоже, он не был ведьмаком.
– И Книга сгорела вместе с ними, – закончил Ви.
– Слава Богу. – Бутч перекрестился. – Больше не нужно беспокоиться ни о ней, ни о демоне.
Рив посмотрел в сторону смотровой.
– Не возражаете, если я поговорю с ней? Я не стану ее расстраивать, не бойтесь.
– Я не против. – Ви сделал еще одну затяжку. – Медики не давали никаких предписаний, и Элена сейчас там.
Рив толкнул дверь в смотровую. Когда он увидел свою шеллан, его тело отреагировало мгновенно, и его женщина, стоя у раковины, улыбнулась ему в процессе мытья рук.
– Мэй, это мой хеллрен.
На кровати сидела женщина, вся в саже, она выглядела плохо, а кислородная маска закрывала большую часть ее лица... но не скрывала ее чувства.
Он слишком просто их считывал. И поэтому хотел увидеть ее.
Страдание было столь огромным, таким сильным... оно напомнило ему о себе.
Притянув к себе шеллан для поцелуя, Рив посмотрел на пациентку.
– Прости, что солгал тебе, – сказал он хрипло. – О том, что мне известно.
Женщина, сидя на койке, кивнула. Закашлялась. Не сводила с него налитых кровью глаз, но она не злилась на него. С другой стороны, она не испытывала ничего кроме боли.
– Я просто хотел, чтобы ты знала. И жаль, я ничем не могу тебе помочь.
Элена вытерла руки.
– Она бы хотела вернуться домой. Может, ты отвезешь ее, куда она скажет? В коридоре столько раненных.
Женщина на больничной койке сняла кислородную маску.
– Что произошло с ними? – спросила она сиплым голосом. – С Братьями?
Рив ответил на ее вопрос:
– На них напали тени. В центре города произошло серьезное сражение, словно демону было необходимо
удержать Братьев в Коммодоре. К счастью, обошлось без жертв. Но они могли быть... когда внезапно все остановилось. Враг просто растворился в воздухе.– Сэвидж, – сказала она хрипло. – Когда он утащил демона в огонь. Когда она умерла, действие ее чар закончилось. Он спас Братство.
Рив кивнул и посмотрел на закрытую дверь.
– Ну, это многое объясняет.
– Объясняет что?
– Почему все воины этого дома собрались у двери в твою палату.
– Прости, я не понимаю...
– Ты – женщина Сэвиджа. Поэтому проявляя заботу о тебе, они чтят его память. – Рив понизил голос. – Ты не одинока, как ты думаешь. Больше нет.
Последовала долгая пауза, а потом женщина сказала:
– Ты сильно ошибаешься. Без Сэвиджа я всегда буду одинока.
Глава 63
Два часа спустя, когда фары «Мерседеса» осветили фасад коттеджа Таллы, агония в груди Мэй снова усилилась... и она подумала, что ее боль была подобна пожару, который разожгла демон, и который резко распространился по всему дому.
Она закрыла глаза, гадая, сможет ли вообще войти, не то, что провести внутри целую ночь.
– Знаешь, ты можешь остаться в моем доме у озера, – сказал Преподобный. – Там безопасно. Там живут Избранные. Хорошее место для восстановления.
Мэй сосредоточилась на парадной двери.
– Нет, это мой новый дом. Мне нужно привыкнуть к этому.
И все же она не вышла из машины. Вместо этого она уставилась на темные окна, заросший сад, неаккуратные деревья.
– Здесь жила чудесная женщина, – сказала она печально.
И сейчас она видела путь к тому, чтобы стать подобием Таллы, пожилой женщиной, жившей в четырех стенах, бродящей среди огромной мебели, вылизывая все дочиста.
– Спасибо, что подвезли, – сказала Мэй, открывая дверь.
Когда она собралась вылезти из машины, Преподобный прикоснулся к ее руке.
– Ты всегда можешь позвонить в учебный центр. Там для тебя найдется любая помощь. Я оставлю номер.
– Спасибо, – ответила она, зная, что никогда не наберет этот номер.
– Если что–то понадобится, обращайся к нам.
Мэй кивнула, но только чтобы он замолчал. Она честно ценила все, что он сказал, но не могла думать ни о чем кроме боли настоящего и четырех столетиях, что ждали ее в будущем. Страдания кончатся только с ее смертью.
Выходя из машины, Мэй что–то сказала мужчине, и он кивнул, словно ее слова имели какой–то смысл. Потом она подошла к двери коттеджа. И, заходя в дом, Мэй сделала глубокий вдох, чувствуя запах дыма.
Так будет какое–то время, сказали они. Ее синусовые пазухи забились, и едкий запах гари будет преследовать ее несколько ночей.
Ей ли не наплевать.
Мэй махнула рукой над плечом и закрыла дверь. Потом прислонилась к холодной панели и посмотрела на комод, который сдвинул Сэвидж, чтобы обезопасить их. Воспоминание, в котором он поднимал комод, было настолько острым, буквально резало ее как нож, и все же она не могла отгородиться от кадра, несмотря на резь в сердце.