Обними меня

Глава 12

Распрощавшись с Хэрри и выйдя из чайной, мисс Пламм с облегчением перевела дух, села на велосипед и неторопливо покатила домой. Она стала готовиться к встрече со старшим следователем с тех пор, как только узнала, что его зовут Грейвс-Джонс. Интуиция подсказывала ей, что этот человек и есть любимый племянник Рэймонда. Вряд ли в Англии слишком много людей, которые звались бы Хэрри Грейвс-Джонс.

Когда она впервые бросила на него взгляд сквозь окно чайной, сердце у нее забилось: Хэрри был ужасно похож на Рэймонда. Потом, когда они сели пить чай, она пришла к выводу, что у старшего следователя те же жесты и повадка. Казалось, ее прежний любовник перевоплотился в Хэрри – если не телесно, то уж дух его точно.

Оказавшись дома, она прилегла на постель, чтобы по давно уже заведенной привычке немного отдохнуть. Но сон все не шел. На нее нахлынули воспоминания о жизни с Рэймондом Грейвс-Джонсом. Они оставались вместе на протяжении пятнадцати лет. Оба были заядлыми путешественниками, во время путешествия и познакомились – в Луксоре в Верхнем Египте.

Мисс Пламм неплохо жила и до встречи с Рэймондом, да и после того, как с ним рассталась, тоже на судьбу не жаловалась. При этом на прожитую жизнь она оглядывалась редко. Не хотела копаться в прошлом и стариться, посвящая остаток своих дней воспоминаниям. Она также не относилась к тем леди, которые, так сказать, питаются святым духом. По этой причине она с улыбкой поднялась с постели и отправилась в туалетную комнату, чтобы переодеться к обеду. Там она посмотрела на себя в зеркало, еще раз улыбнулась, поскольку то, что она увидела, ей понравилось, и принялась расчесывать волосы.

Сделав прическу и легкий макияж, мисс Пламм открыла дверцы гардероба и стала раздумывать, что бы надеть. Она остановила свой выбор на длинной темно-синей юбке из шелковой тафты и шелковой блузке цвета перезревшего апельсина. Вокруг шеи она повязала невесомый шарфик из белого газа. Ювелирных украшений она обычно не носила, не стала изменять этой привычке и сейчас. Надела только нитку крупного жемчуга. Вечер обещал быть интересным, поэтому мисс Пламм одевалась очень тщательно.

Приглашая ее в гости, Маргарет сказала:

– Энти, я даю обед и хочу видеть вас у себя. Приглашены также люди из Нового Скотленд-Ярда, Септембер, Джеймс и Анжелика, ну и еще кое-кто.

Надо сказать, Энти Пламм по вечерам почти не выходила из дома. Отступала она от этого правила только в том случае, если ее приглашали на обед Бухананы или Маргарет Чен. В тех редких случаях, когда мисс Пламм устраивала приемы у себя, в числе ее гостей оказывались все те же Бухананы и Маргарет.

Глянув еще раз в зеркало, Энти Пламм удовлетворенно вздохнула: выглядела она превосходно.

Она знала, что дамы к обеду обязательно принарядятся, а Джеймс явится в черном галстуке-бабочке и смокинге. Бухананы всегда переодевались к обеду.

Мисс Пламм обула черные атласные туфельки и осторожно спустилась по крутой лестнице на кухню. Там она зажгла свет и достала из встроенного шкафа четыре фужера, предназначавшиеся для нее, Хэрри и его коллег. Открыв жестянку с сырными палочками, мисс Пламм высыпала их на блюдо, после чего поставила бокалы и блюдо на серебряный поднос.

В следующую минуту в парадную дверь, которую она намеренно оставила открытой, постучали и прозвучал приятный мужской голос:

– Мисс Пламм, это Хэрри Грейвс-Джонс со своими коллегами.

– Входите, прошу вас! – крикнула она, подхватила поднос и направилась в гостиную.

После необходимых в таких случаях представлений и приветствий мисс Пламм попросила Хэрри принести из кухни серебряное ведерко с бутылкой охлажденного шампанского.

– Боюсь, для меня оно тяжеловато, – сказала она с очаровательной улыбкой.

Когда Хэрри ушел, Джо открыл было рот, чтобы сказать хоть что-нибудь, но, застеснявшись вдруг хозяйки и смутившись при виде окружавшей его обстановки старинной гостиной, замолчал, так что беседу пришлось поддерживать Дженни.

– Какая интересная комната, мисс Пламм, – улыбнулась она. – Здесь так много старинных фотографий… Не возражаете, если я похожу по комнате и их рассмотрю?

Хэрри услышал просьбу, с которой Дженни обратилась к хозяйке, когда возвращался из кухни. Надо сказать, гостиная мисс Пламм привлекла его внимание сразу, как только он вошел в дом. В ее атмосфере чувствовалось очарование благородной старины, но в ней присутствовало и еще что-то – то, чему Хэрри пока не мог подыскать ни определения, ни названия.

Это помещение представляло собой убранную в стиле тридцатых годов просторную комнату, заставленную напольными цветочными вазами в китайском стиле и прекрасно меблированную. На оклеенных полосатыми обоями стенах висели фотографии в серебряных рамках и картины, а в углу, у выходившего в сад окна, стоял концертный рояль с поднятой крышкой.

Хэрри поставил серебряное ведерко со льдом на стол, а потом по просьбе мисс Пламм открыл бутылку выдержанного «Редедера» – одного из лучших среди шампанских вин. К тому времени Джо Сиксмит неожиданно обрел голос и затараторил как заводной, обращаясь к хозяйке дома. Хэрри же, получив неожиданную передышку, занялся размышлениями, предметом которых была мисс Пламм.

Наполнив бокалы шампанским и раздав их, он стал расхаживать по гостиной, рассматривая висевшие на стенах фотографии. К большому его удивлению, все они имели отношение к археологии. Хэрри любовался видами раскопок древнейших городов мира, отмечая при этом, что единственным человеческим существом, изображенным на снимках, была сама мисс Пламм. Фотографии были маленькие, большие, средних размеров – всякие, но на фоне раскопок была неизменно запечатлена одна только хозяйка дома.

Хэрри поднял бокал и произнес тост:

– За мисс Пламм и ее отсутствующих друзей.

Хозяйка дома улыбнулась и пригубила шампанское. Старший следователь решил, что престарелая леди – самая большая индивидуалистка из всех людей подобного склада, каких ему только доводилось встречать. И неудивительно: она одна заключала в себе целый мир. А еще она была личностью многогранной, как бриллиант. В ней соединялись качества самых разных людей, а потому дать мисс Пламм исчерпывающую характеристику было просто немыслимо. Понятие «многогранная» относилось не только к ее личности, но и жизни, которую она вела. К примеру, Хэрри знал, что она родилась в Сефтоне-под-Горой, а ее отцом был старший садовник Сефтон-Парка, служивший еще дедушке Джеймса Буханана. Оставалось только недоумевать, как простой деревенской девушке удалось превратиться в элегантную светскую даму, которая, судя по всему, исколесила весь свет.

– Должно быть, вы были заядлой путешественницей, мисс Пламм.

– Я до сих пор ею остаюсь, – ответила она.

– Даже сейчас? Для этого нужна… хм… изрядная смелость, – брякнула не искушенная в искусстве вести светские беседы Дженни.

Хэрри одарил свою помощницу яростным взглядом, а мисс Пламм рассмеялась:

– Вы хотели сказать «в ваши-то годы», правда? Но я на вас не сержусь, моя дорогая. Путешественник должен обладать отвагой в любом возрасте. А я, признаться, в свое время была жуткой авантюристкой. Побывала в самых отдаленных уголках мира. Я и сейчас путешествую, но для этого мне нужно значительно больше времени, чем прежде.