Обо всём

– Нет, я не Бог. Я –Творец. Можешь называть меня Создателем – засмеялся Я. – Я – это Ты. Ты разве не узнал меня?

– Узнал, но как? Ведь я умер, и должен отправляться или в рай, или в ад, а тут встречаю тебя, то есть себя, то есть не понимаю кого…

Творец улыбнулся: – Ты и отправишься в рай или в ад. Бог истинно мудр и милосерден, он никого никуда насильно не посылает. Ты попадешь в то место, которое сам всей своей жизнью, своими помыслами и делами создал. Раз ты так усердно его создавал, значит ты дорожишь им, и тебе будет подарен этот мир для жизни. Так яснее?

– Ты хочешь сказать, что я сам Творец?

– Да, ты сам Творец. Творец всего, что происходит с тобой.

– А кто же ты?

– Я – это Ты, а Ты – это Я. Я – твое высшее сознание. Но у меня нет опыта телесной чувственной жизни. Для этого я стал тобой. Твоя жизнь – путь нашего телесного чувственного опыта. Как использовать свою жизнь – полностью в твоих руках, ты сам создаёшь жизни, которые будешь сам же и проживать. Пора. Пойдем, я провожу тебя.

Он повернулся и пошел вглубь сферы. Писатель последовал за ним. Из света проступили очертания другой двери. Они остановились перед ней.

– Иди, – сказал Я. – Там увидишь несколько дверей. За каждой дверью твой новый мир, но для тебя он не нов, это мир, который ты сам создал. Будь осмотрителен. Ты можешь из выбранного мира перейти в другой только в течение суток, спустя сутки дверь выхода из мира в коридор пропадет. Тебе на выбор (на переход из мира в мир) дается девять дней по земному времени. Ровно через девять дней коридор исчезнет. Если ты не выберешь себе новый мир, тебя закинет произвольно в один из них. Прощай. Удачи тебе. – Он повернулся и стал уходить, постепенно растворяясь в свете.

Писатель смотрел ему вслед, пока тот не пропал из виду, а затем осторожно открыл дверь. Он увидел длинный коридор. Мягкий приглушенный свет разливался по нему, освещая одну сплошную гранитную стену, и вторую – со множеством дверей. В противоположном его конце на глухой стене висели огромные квадратные часы, которые показывали время. Писатель всмотрелся в них, он сначала не понял, что показывает циферблат, а потом сообразил: часы отсчитывали обратное время, время до исчезновения коридора. Сейчас часы показывали 216:00:00. Внезапно раздался щелчок, и красные цифры сменились: 215:23:59, 215:23:58 – обратный отсчет пошел. Надо выбирать.

Писатель подлетел к первой двери. Прислушался. Из нового мира не доносилось ни звука. Осмотрев дверь, он не увидел ручки. «Как же ее открыть?» – подумал он. Он протянул к ней руку и увидел, что на двери появилась ручка. С опаской потянул ручку на себя, приоткрыв дверь совсем немного, он осторожно заглянул во внутрь.

Дверь открылась в чудесный зелёный мир. Рядом проходила дорога, вдоль которой стояли весёленькие домики, окружённые небольшими ухоженными лужайками. С другой стороны дороги высились вековые липы. Пейзаж понравился, показался знакомым, может он уже бывал в таком месте? Писатель вошёл в мир, и прикрыл за собой дверь. Была ночь. Огромная луна освещала безлюдную улицу и спящие домики, в которых не было ни огонька.

Что-то изменилось. Взглянув на себя, он понял, что у него новое тело: молодое и сильное. На нем появились джинсы, светлая рубашка и лёгкие сандалии, через плечо висела барсетка. Заглянув в неё, он увидел паспорт и деньги. Деньги были такие же, как и в его бывшем мире. «Значит я попал в свой мир опять!» – подумал он, и радостно вздохнув всей грудью, легко пошёл по дороге.

«Далеко отходить не буду, чтобы не заблудиться», – решил писатель. Он остановился, осмотрелся и разглядел в окнах домов странные лица, выглядывающие из-за кружевных занавесок.

***

Проходя мимо одного из таких домиков, мужчина увидел, как дверь открылась, и на пороге появилась девочка. На вид ей было лет десять. На ней было надета ночная рубашечка и смешной ночной колпачок.

– Здравствуй, дядя, – сказала она.

– Здравствуй. Ты что не спишь ночью?

– Я не могу уснуть, мамочка болеет, и я очень беспокоюсь о ней. Телефон, почему-то не работает, я не могу позвонить доктору. Дядя, миленький, помоги, пожалуйста, посмотри, что такое с моей мамочкой!

– А вы с мамой одни в доме? Может лучше позвать соседей?

– Мы одни, а соседи до утра никому не откроют.

– Ну хорошо, пойдём посмотрим, хотя я не знаю, чем я могу помочь, я ведь не врач.

Он зашёл вслед за девочкой в дом, и сразу оказался в кромешной темноте.

– Что так темно у вас? Зажги, пожалуйста, свет, я ничего не вижу.

– Я пробовала зажигать, но у меня ничего не получается, – захныкала девочка. – Давайте руку, я вас провожу в комнату, где мама, там светлее.

Писатель протянул руку и почувствовал, как маленькая, крепкая, но очень холодная ладошка вцепилась ему в руку.

– Ты что, замёрзла?

– Замёрзла, – глухо ответила девочка.

Писателю стало не по себе.

Осторожно ступая вслед за девочкой, он поднялся по винтовой лестнице на второй этаж. Тут было чуть светлее. Девочка вела его вперёд. Пройдя одну дверь, они остановились у второй. Было очень тихо, казалось, что во всём доме нет ни одной живой души.

– Мама, мы пришли! – девочка толкнула дверь и вошла, потянув писателя за собой.

Лунный свет заливал комнату. Затхлый воздух и скудость обстановки создавали неприятный контраст с весёлым фасадом домика. Писатель увидел в дальнем углу комнаты большую кровать. Под темным одеялом угадывались очертания тела. Девочка отпустила руку писателя, и подошла к постели, встала рядом.

– Мамочка, я пришла. Вот мужчина, который может тебе помочь, – девочка склонилась над матерью.

– Здравствуйте, – произнёс он, подходя ближе.

На светлом пятне подушки он разглядел лицо. Оно было, казалось, еще белее, чем подушка, худое, с ввалившимися глазами, и с черными кругами под ними, черные волосы разметались, лихорадочный взгляд обжигал.

– Вам плохо? Чем я могу вам помочь?

– Вы мне можете помочь, – хрипло откликнулась она. – Я умираю от голода.

– От голода? У вас нет в доме еды? Давайте я схожу в магазин? Или может у вас нет сил приготовить, тогда пусть девочка мне покажет, где у вас продукты и кухня, и я приготовлю вам поесть.

– Хе-хе, – послышался странный, то ли кашель, то ли смешок. – Еда теперь у нас есть, и готовить не нужно. Она уже приготовлена, только руку протянуть.

– Вас покормить?

– Ага, покормить, – она засмеялась уже в открытую.