Оборона дурацкого замка. Том 5

— Но меня наказали за драку… — Едва слышно пробормотал Саргон, после чего прилег отдыхать на дорожку рядом с кашляющим Акургалем. Только вместо живота получил сразу в солнышко.

— Сам признался, сам получил. Мяо-мей долго смеялась, когда рассказывала о твоем идиотизме. Даже дикие звери в лесу воспитают человека лучше, чем твои родители, тупица.

"Э-э-э? В смысле?! Что он вообще имеет в виду? То есть я мог и не признаваться? И тогда что? Она прошла бы мимо? Да ну нахрен! Ну не, не может же быть все настолько просто? Хотя-а-а, она же думала, что все куда серьезнее. Не сказал бы про драку, могла и просто ограничиться дуэлью. Ну ты и куркуль, братец! Имеешь такие связи и никак ими не пользуешься!"

Впрочем, додумать свою мысль ему не дали. Гвардеец Императора не стал ждать, пока все участники группы придут в себя. Повернулся к воротам, показал короткий жест стражам, которые моментально побежали открывать проход. Причем с таким энтузиазмом, что каждый из них пытался обогнать другого. В итоге, самый медлительный все равно получил мотивирующий удар по копчику, после чего жизнеутверждающе замычал и почтительно согнулся.

Стоило воротам раскрыться, как Ксин резкой, порывистой, совершенно не похожей на обычную хищную поступь походкой зашел внутрь и зачем-то свернул влево. После пары минут ходьбы все встало на свои места. Во-первых, там стена делала поворот и Насыпь заканчивалась естественным образом, перетекала в широкую башню Старого города. А во-вторых, на пятачке, не занятом никакими зданиями ни до, ни после падения этого участка обороны, оказался небольшой курган с каменной статуэткой, похожей на Ланя.

— Если тело практика выше определенного ранга сжечь, то его пепел будет защищать территорию того места, на котором тот похоронен. Но только в том случае, если место смерти было неподалеку…

Куратор говорил холодным, невыразительным тоном. Сухим, как шелест бумаги. Равнодушным, как чернила на приговоре. С самого утра у него постоянно менялось настроение, и эти скачки становилось предугадывать все утомительнее, а переживать — все опаснее для организма. Однако сейчас, при виде могилы, он, наконец, унялся. Вернее, вернулся к своему выжженному равнодушию.

Как писал Геродот, истинно великая скорбь — не выразима. От нее не текут слезы и не кривится в крике рот. Все чувства заперты подобно преступникам в клетке. Только и ждут повода, чтобы вырваться наружу. И тлеть они могут годами, как торф на болотах. Вот и на дне души куратора тлела бессильная ярость на убийц, надежно скованная узами долга и самоконтроля.

"Но надежно ли? Ох, не думаю. Тут любой триггер может так двинуть ему кукуху, что мама не горюй".

— С этого дня вы будете проводить в медитации на этом месте не меньше сяоши (час) и не больше шиченя (два часа). Накопленная в его теле духовная энергия никуда не делась: мятежники либо изначально неправильно провели ритуал, либо он оказался прерван, либо сам Лань нашел способ полностью перекрыть внешний ток своей Ци. В любом случае, медитации рядом помогут вам усвоить часть его энергии, а вместе с ней — и некую толику знаний.

— Этот непонятливый новобранец осмеливается задать вопрос, господин… — Неуверенно начал Уру, однако, после кивка, продолжил уже смелее, — Значат ли ваши слова, что мы будем… некоторым образом… поглощать энергию Гунцзы?

— Да, именно так. Его душа Хунь ушла на небеса, а душа По так и не появилась. Возможно, проводящие ритуал отродья разрушили ее или произошло что-то еще. Нельзя сказать точно. В результате создалась достаточно редкая ситуация: его прах полон духовной энергии.

Если ее не усвоить, то мы можем получить рядом нежить или духовного зверя. Мне ее вливать в себя бессмысленно, однако вам, никчемным слабакам, даже эти крохи могут дать очень много. Главное проявить больше таланта, чем у тех халатов, которые вы содрали с трупов ваших менее удачливых сотоварищей.

— Эти старательные стражи Форта оправдают ваши ожидания, Чжэнь лао сянь-шен.

— Или так, или я оправдаю сбрасывание неких бездарных свиней с самой высокой башни замка, — Равнодушно ответил Ксин.

Он заставил каждого глубоко поклониться могиле Ланя, раздал каждому по бумажному юаню из внешнего мира и приказал сжечь на благо умершему. Вот только курс юаней был пятьдесят к одному, а каждую сожженную бумажку записали в будущий долг или вычли сразу с копилок. Жадность администрации Форта не знала границ. Вряд ли сам Ксин додумался до такой вещи.

— Н-нам приступать прямо сейчас, гунцзы? — Нервно спросил его Акургаль. Куратор со скрипом повернул к нему свою шею, придавил ближайших людей своей темной аурой, тягучей от невыразимой тоски и неясной жажды убийства.

— Нет. Сперва я очерчу круг ваших обязанностей. И… Почему у этого раба такая красная плешь и зубы выбиты?

— Он предал нас, гунцзы! — Запальчиво выкрикнул Саргон. После чего закономерно получил по ребрам.

— Как вещь может предавать, глупая ты деревенщина? — Зашипел тот, — Если вам, отродьям, не хватает сил даже на то, чтобы удержать в своих хилых ручонках подаренные предметы… Может тогда стоит самим встать на их место? Хотите оказаться в положении рабов в тех отрядах, которые вы, чванливые ничтожества, уже успели разогнать?

— Этот бездарный десятник просит прощения, Чжэнь лао сянь-шен. Мы будем лучше следить за отрядным имуществом.

— Приемлемо. Но больше не выдирать никому волосы без моего согласия. Выглядит отвратительно, — Скривился Ксин.

— Теперь насчет ваших обязанностей. С часа Змеи до часа Козы будете убирать территорию Насыпи. Только то, что успели разведать. Все таскать не стоит. Быстро разбираете завалы, мусор в одну кучу — ценности в другую. И идете дальше. В час обезьяны будете садиться в медитацию. После выполнения я буду находить другую работу. Это понятно?

— Да, Гунцзы! — Хором ответили они.

— Тогда приступайте к очистке территории, бестолочи. За опоздание я продержу вас на шичень после заката.

Дальше началось скучное, почти рутинное расчищение Насыпи. Ксин тщательно следил, чтобы работали все. Сам распределил обязанности, отправил их в разные стороны. Запрещен оказался лишь путь вперед. Приблизиться к чайному домику Гвардеец Императора не дал. Лишь сказал, что все здание вскоре будет сожжено в ритуале очистительного пламени.

При этом его глаза смотрели так свирепо, что слова просьбы об алтаре замерли в горле Саргона. Он понял: Ксин никогда не позволит ему взять часть от того тошнотворного ритуала, в котором погиб Лань. Вот только других вариантов на территории Насыпи могло и не найтись.

"Он никогда не позволит мне воспользоваться хоть чем-то из ритуальной комнаты. Да я сам не попрошу что-то настолько бестактное. Он же меня на месте зарубит, даже слова сказать не успею! Ну на фиг, трогать такой охренительный триггер. В глазах Чжэня лао сянь-шена я буду просто охренеть каким святотатцем. Не лучше тех ублюдков ритуалистов. Но и камень мне нужен! Без него алтарь не сделать!", — В отчаянии подумал он.

Вероятно, из-за него же в голове зародилась такая авантюрная мысль. К сожалению, другого варианта не было. Саргон собирался украсть элемент алтаря прямо из-под носа у Ксина. Но для этого попаданцу кровь из носу требовалась помощь Ма.

Глава 13

— Вы хотите знать, как я здесь оказался? Хотите знать, что произошло? Как все получилось и где конец этой истории? — Саргон саркастично усмехнулся.

Его голова наспех перевязана грязной тряпкой, больше похожей на оторванный рукав, грязные от засохшей крови волосы скрипели и липли, одежда носила на себе следы пыли из руин, копоти и неких химических реагентов, а сам он сидел в какой-то яме или кратере. Не то после взрыва, не то после расчистки фундамента здания. Главное, что она подвернулась ему весьма вовремя.