Оборотень, который меня купил

– Всё возможно, – возразил Развилион, – жизнь преподносит сюрпризы и часто самые неожиданные. Жизнь состоит из испытаний. И наша задача – с достоинством пройти это испытание.

Эту мысль я не поняла, но вдаваться в детали не стала, а вот Тдео напрягся, даже не знаю почему.

– Жизнь, – проговорил Тдео, – преподнесла мне достаточно испытаний. Насчёт достоинства судить себя я буду самостоятельно.

– Я очень уважительно к вам отношусь, – произнёс Развилион и чуть наклонился вперёд к Тдео, они сидели друг напротив друга. – И я надеюсь, что данный разговор не повлияет на нашу сделку.

– Не повлияет, – кивает Тдео.

– Не делайте из девушки пленницу, так вы добьётесь только страха, а страх – это не уважение.

– Я думаю, на этом разговор окончен. – Тдео швырнул салфетку на стол. – Пройдёмте в комнату для переговоров. Евдокия, иди к себе.

– Евдокия… – задумчиво проговорил Игрион, – такое редкое имя. Я слышал такое только однажды. Как звали вашу мать?

Вукки пристально глядел на меня своими полностью чёрными глазами, я нервно сглотнула и взглянула на Тдео, тот одобрительно кивнул.

– Я не знала своих родителей. Я сирота. Приятного вечера.

Я быстро выскользнула из комнаты.

Глава 18

Я стояла у огромного иллюминатора и смотрела на бесконечную вселенную. Звезды мерцали, будто миллионы бриллиантов в черной пустоте. Я чувствовала себя маленькой песчинкой по сравнению с бескрайним космосом.

Вдали виднелась планета горчично-зелёного цвета, казалось, что она переливается будто драгоценный камень. Вокруг неё мерцал золотистый ореол, чуть дальше – пара туманностей.

Невероятно красиво! Ещё недавно даже не мечтала такое увидеть. Я бывала только на Земле и там видела пару городов, остальные познания о Вселенной были из книг и телевизора.

– Евдокия, – услышала голос Аллара, а затем заметила его отражение в стекле.

По телу пробежали мурашки, а в сердце зародилось беспокойство. После ужина я направилась в свою комнату, но когда вышла в коридор, то охраны там не было. Дорогу знала, поэтому пошла сама, но заметила эту комнату и не удержалась.

Тут было пусто, никакой мебели.

Большой иллюминатор во всю стену.

Я была готова остаться и спать на полу. Только бы не обратно в изолятор.

– Евдокия, что ты тут делаешь?

– Наслаждаюсь видом. Хотя бы пару секунд, пока вы снова меня не запрёте.

Я старалась сохранять спокойствие, не грубить. Понимаю, что злить его не стоит, хотя, надо сказать, очень хочется.

Меня раздражает одно присутствие Аллара возле меня.

Я принадлежу ему. У меня нет прав.

Начинаю понимать, что работать у Терека не так уж и плохо, даже в приюте у меня было больше свободы, а там нас тоже запирали и заставляли следовать правилам, иногда безумным.

– Это необходимость, Доки. – Оборотень приблизился ко мне вплотную, и я почувствовала его дыхание у моего уха.

– Вы тиран!

– Не отрицаю.

В голосе послышалась насмешка, а еще он будто гордился.

– Деспот!

– Ты закончила?

– Я могу продолжать бесконечно…

– Ты видишь в этом какой-то смысл?

– Можно, я пойду? Я не хочу тут оставаться…

– Теперь нет. – Его губы приблизились к моей шее. Я вздрогнула, сжала руки в кулаки, не шевелясь и сохраняя спокойствие. – Ты знаешь, Евдокия, духи уже не помогают. Я снова чувствую твой аромат… Ммм… Он бесподобен. Если бы я не знал, чья ты дочь, то подумал…

– Вы можете ошибаться в моём происхождении.

– Я крайне редко бываю не прав.

– Но всё же иногда это возможно, – осторожно сказала я, и мой голос дрогнул.

Тдео провёл кончиками пальцев по моему плечу, и снова дрожь пробежала по телу. Мне почудилось, что я услышала звериный рык. Перевела дыхание и медленно повернула голову в его сторону.

Янтарные глаза без золотистого сияния.

– Вы снова это сделаете со мной? А потом я ничего не вспомню?

– Я сдерживаю своё желание. – Он пальцами взял меня за подбородок и чуть приподнял мою голову. – И как же так вышло, Доки, что именно ты дочь моего врага?

– У меня нет отца. Я сирота.

– Даже у сирот есть родители. Ты же не взялась из ниоткуда.

– Если он у меня и есть, то я не имею никакого отношения к нему. Не знаю причин, по которым оказалась в приюте. И, чтобы ни сделал тот, кого вы называете врагом, не отвечаю за его поступки!

– Нет, Доки. – Аллар положил руку на мою талию, а затем наклонился ближе к губам и прошептал: – Рассказать тебе, кто твой отец и что он сделал?

Я почувствовала аромат миндаля и неуловимые нотки кофе.

– Не стоит, – с трудом говорю это.

Конечно, я хотела узнать, по какой причине оказалась в приюте и почему росла без родительской любви. Но пока у меня есть ощущение, что он ошибается, и происходящее не имеет ко мне никакого отношения.

Тдео снова шумно вдохнул и прикрыл глаза.

– Евдокия, когда ты не боишься, то пахнешь слаще.

– Я боюсь Вас.

– Сейчас нет. – Он склонился к моему уху. – Я чувствую каждую твою эмоцию.

Мужчина резко взял меня за талию и прижал к своему горячему телу. Я вздохнула и тихонько застонала. Он прав.

Мне не страшно.

Я ощущаю нечто иное.

Вся горю, а по коже пробегает приятная дрожь. Жар льётся по телу, тяжёлым сгустком собирается внизу живота, и ноги слабеют.