Оборотень по объявлению. Судьбоносный песец
Шрифт:
Ничего, оружие — это не то, чем привыкли сражаться гибриды. Дима порвет его за дочку на леопардовые кружочки!
— Вот так-то! Этим двоим с тобой не повезло — они тоже пойдут за тобой. А вот другие гибриды с радостью перешли на мою сторону. Что? Не веришь? Я им тоже еще не верю, поэтому они пока в наручниках в коридоре под прицелом. Но из них могут получиться толковые ребята, когда вас не станет. Знаешь, лидер не должен иметь слабости ни в одном обличье. А вы слабаки. Любимые, истинные, дети… Сами виноваты в том, что стали как мякоть свежего хлеба — лепи что хочешь. Нормальные
Леон засмеялся, видя, как вытянулось лицо Димы. Как опали щеки, будто он разом накинул пяток лет.
— Хоть она и человек, но подделать запах для меня не проблема, ты же знаешь. Не зря она пропадала. — Улыбка у Леона была действительно чудовищной. Он повернулся к гибриду и сказал: — На что ты готов ради дочери? О, я читаю в твоих глазах, что на все!
Леон прошел через палату к коридору и крикнул туда:
— Вы слышите, ребята, ваш глава — позорный слабак! Интересно, предаст он вас за всего лишь одну маленькую девочку?
— Ублюдок! Тот, кто не знает, что такое семья, не способен жить с другими. Ни один оборотень не пойдет за тобой, — взбеленился Дима, совсем забыв про советы Никса. — У каждого из нас есть тот, кто нам дорог! Шантажом ты делаешь себя нашим врагом!
— Да ты что? Хочешь посмотреть, сколько уже со мной? — Леон достал телефон, сделал фото в коридоре и показал Диме.
На экране на расстоянии пяти метров друг от друга на коленях стояли все его гибриды из других камер со связанными за спиной руками.
Ребята четко послушались команды главы, и Дмитрий выдохнул про себя. Сколько на них пушек направлено? Две? Тьфу! Они сейчас их заломают…
Но тут Леон показал вверх и сказал:
— А в датчиках дыма кислота. Ты же знаешь, что это такое, не понаслышке, да? В изоляторах вас всех мучили ей? Мун убил Плетку, но истории до сих пор ходят…
— Заткнись! — заорал Дима, теперь понимая, почему гибриды на фото показались такими подавленными.
Леон играл на самых слабых местах просто виртуозно.
Перед глазами Дмитрия снова показался разноцветный браслет. Звякнули друг о друга радужные мишки. Леон холодно улыбнулся:
— Ну что, убьешь себя ради спасения дочери? Нет? Бедный, ты на грани трансформации…
Леон хлопнул в ладони, и в палату зашла медсестра с цепью. Леопард взял цепь и кинул сквозь прутья решетки. Обратился к двум гибридам в клетке с Дмитрием:
— Если хотите со мной, свяжите его этой цепочкой.
Гибриды покосились на главу, а тот медленно моргнул.
— Да, мы с тобой, Леон! — кивнул первый гибрид.
— Я не хочу умирать! — подхватил второй.
И Леон широко улыбнулся своим новым соратникам:
— Я пришел сюда один, здесь еще четверо, и в пять раз приумножил количество последователей. Дима, как тебе — чувствовать себя неудачником?
Глава гибридов опустил голову, давая себя связать. Чувствовал, что цепь скрепляют так, чтобы он мог вырваться, однако делал вид, что пытается выбраться, но у него ничего не получается.
—
Вяжите крепче! Не жалейте его! Эта цепь необычная…И Дима почувствовал, что цепь сама затягивается так, что сдавливает кости.
Леон понимающе усмехнулся и развернулся к своим, открывая нажатием на кнопку пульта решетку камеры с тремя гибридами.
— Двое моих новых членов клана, выходите. На наручники не обижайтесь, я пока не сильно вам доверяю…
Пистолеты двух помощников нацелились гибридам в голову, пока их «паковали».
— А теперь Майконг. Для него у меня есть особая доза.
— А потом?
— А потом вишенка на торте. Никс-с-с…
Никс
Командир лис открыл глаза и встретился взглядом с вертикально вытянутыми зрачками Леона. Оборотней друг от друга отделяли метра два и решетка, но казалось, что лицо леопарда стояло перед носом лиса.
— Я заждался. — Холодная, словно сталь, улыбка Никса заставила Леона скукситься, будто он съел лимон.
— Был занят, — стряхнул пыль с плеча кошак. — Так и знал, что Майконг у вас самый нормальный. Без слабостей мужик. Почти… Вот только ненавидит, когда его шакалом называют. Я там ему подарок сделал… Шикар-р-рный! На всю жизнь запомнит.
Никс сделал вид, что сложил руки на груди, а сам потянулся пальцами к ножнам на поясе.
— Теперь он пахнет гиеной? Или ты перекроил его лицо? Обычно у тебя такие мелкие пакости, как у нашкодившего котенка…
Пальцы лиса тихо открыли кнопку на ножнах и нащупали по соседству с клинком шприц.
Неженка не переставала его удивлять!
Леон резко сделал шаг навстречу и дыхнул угрозой в лицо Никса через решетку:
— Этому нашкодившему котенку удалось перед твоим носом сделать котят твоей истинной.
Никсу будто прутиком по лицу дали, он чуть отшатнулся и поморщился:
— Что? У тебя совсем мозги потекли?
— А-а-а, смотрю, ты даже не в курсе… — Леон довольно зажмурился, из-за чего стал немного походить на представителя азиатских стран. — Лучший следопыт не смог понять, что его истинная беременна. Ай, я хорош!
Мужчина погладил себя по груди.
— Язык в узел скрутится! — Никс ощерился одной стороной рта, обнажая клык. Обычный клык, человеческий, но песец готов был впиться им в горло леопарду за то, что посмел врать про его Неженку.
— Если бы ты сейчас мог ощутить ее запах, ты бы понял. Знаешь, мои инъекции обычно держатся четыре месяца, но когда женщина беременна, то срок непредсказуемо сокращается. Она была здесь, в моей клинике, на столе, я мог делать с ней, что хочу. Ты же знаешь, что она меня спасла? Пожалуй, она единственная, кто достоин быть матерью моих котят.
Никс перестал щериться, мышцы лица как-то разом расслабились, а из рук чуть не вылетел шприц. Нет, он ни на секунду не поверил в бредни Леона, но вот в то, что Кира беременна… Оборотень вспомнил, как оказался рядом с девушкой в темноте, как в нос ударил ее запах, настолько густой и насыщенный, что мозг будто заработал с новой силой. Аромат, который стоило только вдохнуть, чтобы связь звериной и человеческой половин Никса мигом окрепла. Никс так давно не чувствовал естественного запаха девушки!