Оборотная сторона

— Значит так, — пришурился на нас Игорь. — Мы едем разгребать, а ты, остаёшься здесь, — тычет во Власа вилкой.

Встрепенулся, выпрямился, сжимая меня крепче.

— Я сказал, — ставит точку Игорь. — У вас есть, чем заняться. Твоя дурная голова сейчас там не нужна, уж поверь. Воевать ни с кем не собираемся. Выйдем на связь с охотниками и предложим помощь.

Кирилл отталкивает со звоном тарелку, я вздрагиваю.

— Обезумел?!

— Игорь прав, — говорит Влас, чем Кирилла приводит в ещё больший шок. — Разоблачить эту тварь, а там пусть сами с ним делают, что хотят. Это их работа убивать, не наша, если мы сами, то без трупа не обойдётся.

— Ясно всё с вами, — поджимает капризно губы Кирилл. — Теперь Миланочка, не будет переживать за любимого.

Меня так опалило жаром, аж щёки защипало, будто на чём-то поймали или вскрыли при всех страшную тайну.

— Надеюсь по излову бешеного пса, ты не вернёшь её домой? — продолжает в противной манере, теперь уже обращаясь к монстру.

Пауза затянулась, Кирилл с Власом мериются взглядами, а я выжидаю, сердце стучит с перебоями. На лице Кира пакостливая ухмылка. Вот гад, он намеренно вытаскивает всё наружу.

— Не, ну я должен быть уверен, что не просто так сдаюсь без боя, — снова адресовано моему монстру.

Кажется или не кажется, что всё же они порою общаются мысленно. Надо будет уточнить, как случай подвернётся.

— Раз все согласны, выдвигаемся, чего время тянуть, — хлопнул ладонями по краю стола Игорь.

Гости наши так и не завершили завтрак, поднялись, направляясь к выходу. Я за ними, но Влас остановил и усадил обратно к себе на колени. Недовольно посмотрел в глаза.

— Я уже сказал не отпущу, ты, моя, — тычет мне пальцем в грудь.

Нервно хохотнув, вскакиваю. Услышал паразит трепыхания внутри меня и выводы то правильные сделал.

— Сказал ты мне! — получилось громче, чем сама ожидала. — Ничерта ты мне ничего не сказал.

Подаётся следом, грудь опасно вздымается, отступаю к холодильнику трусливо.

— Мне кажется всё предельно ясно, — почти рычит, нависая.

Расправляю плечи задрав подбородок, изображаю смелую.

— Кажется, именно, что кажется… — упираюсь спиной в холодный металл, а сама продолжаю: — Каждый раз ты мне не даёшь ясности, ни тогда, ни сейчас. Я была уверена… А ты бросил меня, одну, всем на растерзанье.

Смотрит в упор в прямом смысле слова, лицо очень близко, почти касается носа.

— Не бросил, я искал выход. Вынужден был. И я его нашёл, а ты отказалась.

Дрожу, от злости, от эмоций, вслух озвучивает мои догадки, опаляя сердце, и радостью, и горечью одновременно.

— Это было не честно… — слёзы набегают, стараюсь не моргнуть.

Знал бы Кирилл, какую атомную смесь вытащил наружу. Думаю он знал, что делал. Разговор состоялся, я плещу забитыми в угол страданиями.

— Это было приемлемо.

— Для тебя, — толкаю его отодвинуть, не поддаётся.

Зло смотрит.

— Не хочу копаться в том, что было. Чего ты от меня хочешь? К чему постоянно начинаешь эти разговоры?

Свирепеет на глазах.

— Постоянно?! — вскрикиваю истерично, не так уж и боюсь, скорее опасаюсь. Дура!

Притихаю сжавшись, замечая в зрачках всполохи жёлтого. В эту секунду, понимаю одну важную вещь, он не умеет выражать свои чувства словами, Влас всегда это делает поступками. Значит пора учиться, я не умею копашиться в мозгах, а если человек не говорит, то никогда не знаешь, чего от него ожидать. Возможно банально боится.

— Я ничего от тебя не хочу, я люблю тебя и без тебя не смогу, — жалко сдаюсь, выдав сокровенное. Теперь уже правда не смогу, просто сдохну!

Рывком к губам, уворачиваюсь, выскользнув из рук. Не надо пытаться каждый раз заткнуть мне рот. Пячусь вон из кухни, к хищнику спиной поворачиваться нельзя, очень опасно. Взглядом говорю не приближаться и сбегаю в спальню, хлопнув от души дверью. Реву, сама прислушиваюсь, окно открыто на проветривание, разговаривают, смеются в обычной манере. Тут судьба моя решается, а они как всегда веселятся. Уехали, монстр не показался, наплакалась вдоволь, даже успела заскучать.

Появился спустя час, не меньше, вошёл, подал мне чай, я идиотка, чуть опять не разревелась. Подумаешь, пакетик в чашке заварил и сахар положил, много ума не надо чайник вскипятить. Опираясь своей офигенной задницей о стол, сложил руки на могучей груди и сверлит во мне дыру необыкновенными глазами.

— Ты со мной остаёшься. Так вношу ясность?

— Не особо.

Ругнулся сквозь зубы, задрал лицо к потолку и выдохнул.

— Чего ты хочешь от меня? — вернулся ко мне взглядом, голос поникший, усталый.

Даже жалость накатила. Молчу, он не спускает с меня глаз. Я вижу, не может сказать, то, что надо бы. Да я верю, любит, я чувствую, сомнения всё равно грызут. Про инстинкты на уровне подсознания не забыла, но мне хочется верить, не они вина привязанности ко мне. Разве от слов что-то изменится, чего добиваюсь. Словам нет веры, все мы знаем, поступки не всегда мотивированы искренностью. Словам не верь, поступкам не верь, я запуталась, остаётся только чувствовать и верить себе.

— Пса изловят и мы съездим к родителям твоим, они должны знать, что ты переезжаешь.

Мой монстр чувствует, чего мне надо, изворачивается донести. Садится рядом.

— Не начинай, — предупреждает мягко, — иначе останешься дома.

Глотаю слёзы, забирает кружку и опрокидывает на спину, чувственно целует губы, дразнит, рассказывает, как любит, углубляя поцелуй показывает, как желает быть ближе. Рвано вдыхает, знаю почему, сердце сжимается от переполняющих чувств, вот так он умеет выражать отношение ко мне. Властно подчиняет, и сейчас предстоит серьёзный разговор, совершенно на другом языке. У меня нет выбора, подхваченная бурным потоком сдаюсь.

Вырисовывая узоры на его животе, всё равно думаю и думаю. Мало, мне постоянно мало, что-то подсказывает он не научится быть таким как все, монстр мой весь и всюду особенный. И не хочу, я верила однажды росказням и клятвам, убеждениям и меня всегда обманывали. Ловит мою ладошку, прижав сильнее к коже. Но всё же не хватает милашности общения, комплиментов… Сдерживаю вздох. Вечно недовольная дура, обнимаю крепко. Целую в солнечное сплетение и вспоминаю.

— В смысле я останусь дома?

Сначала улыбнулся, потом вообще рассмеялся, прикрыл глаза рукой.