Оборотни. Игры Кукловодов

Я оглядел библиотеку. Немного постояв в стороне и разглядывая журналы, я решил подойти к библиотекарше, которая что-то писала.

– Вы не можете мне сказать, была ли здесь недавно девушка… – я не успел договорить, как эта карга небрежно бросила:

– Это вам не общество знакомств, это библиотека, – старая карга явно была недовольна.

– Хорошо, я понял, – поспешил ответить я и направился в сторону книжных полок, по пути посмотрев в сторону Эллы. В её глазах я увидел странный холод и безразличие, по моей спине пробежали мурашки и я решил, что стоит поскорее найти то, зачем я сюда пришёл. Гуляя между стеллажами, я остановился под вывеской «Мифы». Моё внимание привлекла одна очень старая книга и я решил её взять. Оформив для этого всё необходимое, я направился к дверям.

Перед выходом, я бросил последний взгляд на Эллу и понял, что возможно совершил ошибку, но теперь её исправлять было поздно. Я встретился глазами со старой библиотекаршей, она сжигала меня своим испепеляющим взглядом и, повинуясь её несгибаемой воле, я удалился. «Интересно, что нашло на Эллу, неужели она настолько сильно на меня обиделась? Может у неё проблемы на работе? И что укусило эту старую каргу?». Но стоило мне снова взглянуть на книгу, как все мои мысли улетучились.

Серебряная голова волка, которой до этого не было на обложке этой кожаной книги, отвлекла мои мысли. Каждая деталь головы волка была великолепно прорисована серебряными нитями и только глаза были золотыми. Столь тонкая и изящная работа говорила о том, что тот, кто создал эту книгу, был мастером своего дела. Казалось, будто волк выл на луну, которую воображение неосознанно рисовало в правом углу книги. Его золотые глаза печально смотрели ввысь, словно бы он пытался кого-то призвать к себе, но смутно понимал, что его вой не достигнет нужной цели. Внезапно, я увидел, как этот волк опустил свою голову и повернул её в мою сторону. Его глаза из глубоко печальных превратились в хищные и мне вдруг почудилось, что волк сейчас выпрыгнет с обложки этой книги и нападет на меня. От неожиданности я даже отбросил книгу в сторону. Собравшись с силами, я нашел её на лестнице, взял под мышку и направился домой. Эти странные волчьи галлюцинации то появлялись, то пропадали. За то короткое время, что я был оборотнем, я научился не обращать на наваждения особенного внимания.

Я шел пешком, практически через весь город, и когда я пришёл домой было уже темно. Кинув книгу на кровать, я лег рядом и признался себе в том, что мог ошибаться насчёт Эллы, особенно если учитывать, что за последние годы я только и делал, что расставался с девушками, порой по одним и тем же причинам. Возможно, не оттолкни я её тогда, всё могло бы сложиться по-другому. Я допустил ошибку по отношению к Элле и теперь должен был хотя бы извиниться, но не знал как. Я не верил в то, что она могла меня возненавидеть, нет, точнее я не видел для ненависти причин и мне почему-то казалось, что за этим всем скрывается ещё что-то, о чем я не знаю. Что же с ней произошло? Почему она не обратилась за помощью? Я потянулся к телефону, набрал её номер, но так и не решился нажать кнопку вызова. Я просто не знал, что именно ей сказать.

Приподнявшись, я посмотрел на обложку книги, где уже никакого волка не было, и решил заглянуть в неё. Всё в ней было на каком-то странном, не понятном мне языке. Я даже знаков таких никогда в своей жизни не видел. Я быстро пролистал книгу и, повернув её был удивлен: с обратной стороны читался латинский текст. Пусть я его и не знал, но всегда можно было воспользоваться интернетом и попробовать что-то перевести.

Я пролистал книгу и увидел более ли менее знакомые буквы – Nivis. Под этой надписью была нарисована снежинка, в середине которой находился глаз, затем шло достаточно много текста, видимо, более подробные описания. Пролистав ещё немного страниц, я увидел рисунок под словом Noctis: луна, из которой словно бы выходила голова волка. Под словом Silvae был нарисован лист, в котором, если постараться, можно было разглядеть волчий глаз. У Multum было своеобразное слияние голов кота, медведя, лиса и какой-то птицы. Рисунок под словом Imaginis был самым простым – силуэт человека. Следующим рисунком был волк, чью голову пронзала молния, он был под словом Vecordae. Propositum спрятал под собой рисунок состоявший из трёх голов шакалов. Мастерски прорисованные худые головы, оскаленные пасти и мертвенно-безумные глаза – пугали до дрожи. Перевернув ещё несколько страниц, я обнаружил только текст, но под ним не было никаких рисунков или особенных знаков.

Temperatum, Tentum, Moriturus, Nemo – определённо скрывали под собой что-то важное. Я не мог понять, что именно, но это чувство меня не покидало. Каждому слову был посвящен свой отдел, с красиво вычерченными буквами. Тот, кто написал эту книгу явно вложил в неё очень много сил и времени. Все рисунки были сделаны с художественной точностью, каждая мелкая деталь была чёткой и добавляла свой определённый шарм к общей картине.

Я отложил книгу. Закрыв глаза, я мгновенно погрузился в сон.

Дзынь-дзынь… дзынь-дзынь… – это снова предательски зазвенел мой будильник, а я в который раз вспоминал всех его родственников, хоть и не был уверен, что таковые у него были. Так, где в этом телефоне был календарь? Ага, нашёл. Придётся согласиться пожалуй с будильником и встать на работу, что самое интересное я так и не заметил как быстро пролетело время – рабочая неделя уже подходила к концу.

Я работал, возвращался домой и так прошли все недели до календарной зимы. Снова и снова смотря в книгу и не находя в ней ничего нового, я ложился спать неудовлетворенным. Мне точно нужна была чья-то помощь. Но чья? Кто знал основы латинского и мог хоть как-то мне помочь? В библиотеку идти абсолютно не хотелось, но ответ на этот вопрос пришёл ко мне неожиданно для меня самого.

Как-то вечером, гуляя по пригороду, я увидел Эллу. Она шла за руку с каким-то мальчиком. Он смотрел на неё с обожанием, а она, мило ему улыбаясь, что-то рассказывала. Увидев её я вспомнил, что Элла говорила мне когда-то, что увлекалась изучением латинского и я решил попросить у неё помощи. Поздоровавшись и поинтересовавшись как у неё дела, я задал интересующий меня вопрос и очень обрадовался, когда она согласилась мне помочь. Перемолвившись ещё парой фраз, мы разошлись.

Я дошёл до дома, переоделся, завалился в кровать и попытался уснуть, но мои глаза не хотели закрываться, а из головы не выходила Элла. Я допустил ошибку, и теперь был в этом уверен. Её глаза были не такие как тогда, в библиотеке, но она всё равно держалась от меня на расстоянии, я это чувствовал. Какая-то часть меня ликовала, что я смогу попросить у неё прощения за то, что обидел. Я ждал. Ждал ту минуту, когда она появится и поможет мне с книгой и я смогу перед ней извиниться за прошлое. Уже утром следующего дня, мы с ней договорились о времени, когда она сможет придти. Проблем с пунктуальностью у Эллы не было, если память мне не изменяла, она всегда держала своё слово.

В ней всегда таилось что-то, и эту тайну, в прошлом, мне всегда было интересно узнать. Мягкая, спокойная, добрая, умная она была сдержана со мной, словно бы шла по острому лезвию и боялась оступиться.

Придя в назначенное время, сняв верхнюю одежду, она поздоровалась с моей сестрой и мамой, и прошла в мою комнату. Мне всегда казалось, что до момента, как я выберу ту единственную, проще жить с семьей, ведь так не нужно платить арендную плату кому-то незнакомому – все деньги уходят в семью. Да и моё прибывание с матерью решало много мелких вопросов по дому. Девушки, что хотели жить со мной отдельно, обычно не задерживались в моей жизни.

Когда я зашёл в комнату, Элла уже держала книгу в руках, листая её страницы. Она просматривала каждый лист так, словно уже знала о чём там говорилось. Мне стало особенно интересно, что именно скрыто за теми строками, что скрывают за собой эти названия и рисунки? Внезапно Элла начала бледнеть, она начала делать глубокие вдохи-выдохи и отступила на пару шагов к стене. Книгу она положила на стоявший рядом стол. Я подошёл ближе, желая помочь, но она остановила меня рукой. Приступ слабости начал постепенно отступать.

– Всё хорошо, – произнесла она, устало улыбаясь.

– Что случилось? – не понял я. В её глазах скрывалась тревога.

– Наверное перетрудилась на работе, вот и голова закружилась, – она мило мне улыбнулась и я невольно обрадовался, что она не потеряла сознания.

– Ну, ты это… старайся не переутруждаться, – мой взгляд упал на книгу лежащую на столе.

Волк снова появился на книжной обложке. Когда-то воющий, он теперь уверенно смотрел вперед и взгляд его был одинок и печален.

– Что? Как? – я показал на книгу и Элла, снова взяв книгу, пошатываясь, отошла и закрыла дверь в комнату. В ту же секунду волк на обложке растворился словно его и не было.

Молчаливая, она села на кровать, её взгляд был устремлен не просто в пол, она словно бы смотрела сквозь него, видя что-то своё. На мгновение её взгляд стал отсутствующим, но потом она снова вернулась в реальность.

– Что ты хочешь знать? – спросила она, твердо посмотрев в мои глаза. Я ответил:

– Расскажи мне, что написано в этой книге.