Оборотни. Легенды и реальность. Проклятая кровь

В полночь явился оборотень. Идет, потом обливается. Присмотрелся Тасукэ получше, и видит — несет оборотень большой мешок. Отдышался и говорит:

— Ну, готовься, сейчас я тебя пугать буду!

Вынул он из мешка горсть золотых монет и в Тасукэ швырнул.

— Ну что, страшно тебе? — спрашивает. — Сейчас еще страшнее будет!

Бросился Тасукэ от оборотня, бегает по храму и кричит:

— Ой, боюсь! Ах, боюсь!

Обрадовался оборотень.

— Все чего-нибудь боятся! — кричит.

Бегал Тасукэ по храму до тех пор, пока оборотень весь пол золотом не усыпал. А потом подбежал к чану, да крышку-то и открыл. Вырвался оттуда пар, и наполнился храм запахом вареных баклажанов.

Поморщился оборотень, задергался весь, а потом опрометью бросился из храма. Выбежал в сад, да за дерево схватился, глядь — ив гриб превратился, большой-пребольшой.

Обрадовались жители деревни, что от оборотня избавились. Накупили у Тасукэ в благодарность много-много трав и снадобий. А потом пошли в храм золотые монеты собирать. Смотрят — а это и не монеты вовсе, а маленькие грибы. Такнис чем и ушли.

Славянские оборотни

Древние славяне называли волка-оборотня волкодлаком, волколаком или волкулаком — человеком-волком, который сам способен превращаться в волка, а затем в человека, а также превращать в волков других людей. Легенды об оборотнях у всех славянских племен очень похожи. Сначала волколак был языческим образом, а затем превратился в христианского злого демона.

В летописи 1282 года говорится о волколаке, который «гонит облака и изъедает луну». В отличие от европейских мифов, у славян оборотень не был злым, кровожадным убийцей. Славяне не считали оборотничество ужасной болезнью. Это было необычно и без сомнения связывалось с колдовством, но часто оборотень — один из главных и положительных героев славянских сказок. Так, в древнем славянском защитном заговоре сказано следующее.

На море, на океане, на острове Буяне, на полой поляне светит месяц на осинов пень, в зелен лес, в широкий дол. Около пня ходит волк мохнатый, на зубах у него весь скот рогатый, а в лес волк не заходит, а в дол волк не забродит. Месяц, месяц — золотые рожки! Расплавь пули, притупи ножи, измочаль дубины, напусти страх на зверя, человека и гада, чтобы они серого волка не брали, теплой шкуры с него не драли. Слово мое крепко, крепче сна и силы богатырской.

Превращение в волка считалось уподоблением одному из самых почитаемых, могущественных, мудрых и наделяемых сверхъестественной силой зверей. Имя волка у славян-язычников было настолько священным, что его запрещалось произносить вслух всуе, а вместо этого волка называли «лютый».

Способность превращаться в волка издревле приписывалась особо сильным колдунам и, видимо, составляла необходимую часть определенных обрядов. «Оборотиться» — превратиться — часто буквально означало «перевернуться», то есть перекувырнуться, «переброситься через себя» или через условную границу. «Оборачиваясь», человек как бы переворачивался той стороной своего существа, которая приобщена к высшим силам мира, к почитаемым зверям, птицам, рыбам. У язычников все они были предками, родственниками и покровителями. В легендах об оборотнях грань между человеком и зверем — это узенькая полоска ножа, веревка, ветка, через которую полагается «перекинуться», чтобы стать зверем. То есть эта граница проходит через самого оборотня: он и человек, и животное одновременно. Практика оборотничества была настолько распространена среди славянских племен, что Геродот описывает как нечто само собой разумеющееся ежегодное превращение одного из славянских племен полностью на несколько дней в волков.

Один из славянских героических эпосов вообще характеризует главного героя-оборотня — Вольту Всеславьевича — как существо божественного происхождения:

А и на небе просветя светлел месяц,

А в Киеве родился могуч богатырь,

Как бы молоды Вольх Всеславьевич.

Подрожала сыра земля,

Стреслося славное царство Индейское,

А и синея море сколыбалося

Для-ради рождения богатырскова,

Молода Вольха Всеславьевича.

Многие исследователи говорят о том, что Вольх — это киевский князь Олег, «вещий Олег». Кстати, одним из обозначений волка было «вещий». А слово «вещун» означало «волк-оборотень». В «Слове о полку Игореве» говорится, что волком-оборотнем был и славный князь Всеслав Полоцкий, живший во второй половине XI века. Всеслав Полоцкий «князьям города рядил, а сам в ночи волком рыскал… Херсону великому волком путь перерыскивал».

Еще один славянский герой в белорусских и сербских эпосах — Змей Огненный Волк, который был настоящим оборотнем. Согласно мифу о нем, Огненный Волк появился на свет от Огненного Змея, причем родился в человеческом облике, но в рубашке и с волчьей шерстью — приметами чудесного происхождения. Огненный Волк может оборачиваться волком, а также другими животными и птицами. Он совершил множество славных подвигов, используя свою возможность превращать себя и свою дружину в зверей.

Когда на Русь пришло христианство, все языческие божества были свергнуты и объявлены демонами. Этой участи не смогли избежать и оборотни. Из божеств и героев-богатырей они превратились в злых демонов. В XX веке оборотни почти исчезли из народных сказок и мифов, хотя в некоторых районах России до сих пор популярны.

Кроме того, в языческой славянской мифологии за темные души (души-птицы), неупокоенные, отверженные (воры, отступники, отшельники, поэты, юродивые, колдуны, волхвы и пр.), отвечал бог Волос (Велес), чьим образом были чаще медведь и волк, реже ворон и вепрь. После смерти души шли на Велесовы пастбища. Душа-тень же уходила до Костного царства (Чернобоговы земли). Иногда рассказы об оборотнях-колдунах сопровождает характерная деталь. В минуты опасности такой оборотень в образе зверя ли, птицы ли может исчезать. Якобы именно по этому признаку охотники-коми узнают оборотня. Такой оборотень-медведь, например, когда в него стреляет охотник, исчезает. Или подстреленная птица-оборотень — упала в траву и «как сквозь землю провалилась». Известны и чисто житейские наблюдения такого плана. Неизвестное животное появляется внезапно и так же внезапно и необъяснимо исчезает.

Оборотнями считались белые и черные волки — на фоне общей серой масти. Считалось, что белый волк наделен особыми, высшими способностями, что он — лесной хозяин, князь, «старший волк». Если кому-то удавалось убить такого волка, он никому не говорил об этом, а шкуру старался сохранить, поскольку она, по примете, приносила счастье, наделяя того, кто хранит ее у себя, магической удачей.

Говорят, что оборотнями также были волхвы — защитники племен, живших по берегам Днепра, просители за людей перед богами. Есть старая легенда об Авенуме.

Род Никодия Авенума жил на притоке Днепра — Березине — и поклонялся волку-оборотню Ургору. Маленьким Никодий слышал много историй о страшном существе, черном призраке-оборотне Ургоре. Несмотря на то, что Ургор был черен и был призраком, он много помогал племени Никодия, являясь то в образе зайца, то медведя или кого-нибудь еще. Никодий очень любил одну картину, на которой был изображен Ургор: волк с кроваво-красными глазами добродушно подмигивал мальчику.

Однажды зимой, когда Никодию было двенадцать с половиной лет, он отправился в лес.

В глубине леса, у сосны, он увидел неподвижно сидевшего огромного темного волка. Никодий не испугался его, но остановился. Вдруг вместо волка внезапно оказался большой заяц. Авенум пал ниц. Когда он поднялся, то ни волка, ни зайца возле сосны не было, но на земле в снегу лежал медальон на кожаном шнурке. На одной его стороне было изображение волка, а на другой — две елочки.

Ночью Никодий увидел странный сон. В нем большой черный волк что-то рассказывал ему, но что именно, утром он вспомнить не смог. Так прошло семь дней, и каждую ночь Никодию снился волк.