Обожаемый интриган. За футболом по пяти материкам.

Или в соседнем Азербайджане нравы были помягче, а отношение к лучшим тренерам человечнее?

Глава III

Два цвета эмблемы

Ну и времена были в нашем футболе! После чемпионата страны 1966 года вдруг обнаружилось, что среди трех призеров нет ни одной московской команды: первое место — киевское «Динамо», лидировавшее на протяжении всех 217 дней, на втором — армейцы Ростова, а на третьем…

На эмблеме «Нефтяника» (так называлась раньше команда «Нефтчи») был и два цвета — черный и белый, да только главенствовал минорный: долгие годы бакинские футболисты были добросовестными поставщиками очков, и лишь в том самом шестьдесят шестом в Азербайджане поняли, как много радостей может приносить, оказывается, футбол. Молодой, своевольный, да умеющий «хорошо думать» Ахмед Алескеров, сменивший у руля команды опытнейшего Б.А. Аркадьева, смог взять у него все лучшее и повести подопечных по неведомым ранее путям. Девиз «Не игроков — под схему, а схему — под игроков!» сработал что надо. Взято 15 очков из 20 в матчах с лидерами чемпионата, на каждый пропущенный гол (на всю страну прогремело искусство Сергея Крамаренко) форварды Казбек Туаев, Эдуард Маркаров, Анатолий Банишевский, Мубариз Зейналов отвечали двумя. Третье призовое место, восторг и всеобщая эйфория.

На банкете в ресторане «Интуриста» тамада Председатель Президиума Верховного Совета республики М.Л. Искендеров. Первый тост — за команду и ее новые победы. А второй…

— Мы горды тем, что воспитали у себя молодого и такого талантливого тренера как Ахмед Лятифович Алескеров. Он многое нам обещает, и мы многое обещаем ему — всемерную помощь и поддержку.

И туг я услышал как прошепелявил сидевший недалеко от меня старичок, в прошлом неудачник-вратарь.

— Все хвалят Ахмеда, а мне жаль его… Будут требовать первого места… Со своим характером он долго не продержится.

Характер у Алескерова и правда не сахар. Требователен, иногда резок, любимчиков (в отличие от некоторых своих коллег) не имеет, ценит игрока не потому как он предан тренеру, а по тому — как футболу.

Через полтора года в местной прессе, на радио и телевидении начинается кем-то умело организуемая травля Ахмеда. Он уезжает в Одессу тренировать «Черноморец», но достают его и здесь. К сожалению, свою лепту в притеснение талантливого человека вносит и центральная пресса. Все, дело сделано, прощай, бывший тренер Алескеров, ищи теперь свое жизненное счастье подальше от футбола!

…Фальян, Симонян и Алескеров мои давние знакомые.

А Ахалкаци, о котором пойдет речь ниже, — родственник. Его мать из рода Кикнадзе. Значит, есть в нем что-то от предков, заслуживших не слишком ласковое прозвище: «вирисчамия» — «съевшие осла», еще теми, видно, были упрямцами. Но и их превзошел неуступчивостью и готовностью к конфликтам с начальством Нодар Парсаданович. Где это видано — не выполнять руководящих установок Спорткомитета — как тренировать команду, «основываясь на новых разработках ученых», и кого на какие игры выставлять.

Через два года федерация спортивной прессы Грузии снова назвала Ахалкаци лучшим тренером республики. Спорткомитет не включил его даже в десятку.

Глава IV

Тревожный звонок

Еще недолгий срок спустя ко мне позвонил начальник управления футбола Всесоюзного Спорткомитета Анатолий Еремин. Я знал его как человека, достойного во всех отношениях, а потому сразу же откликнулся на просьбу встретиться по одному неотложному делу.

Вот что я услышал от Анатолия Дмитриевича:

— Какое-то странное письмо получили из Тбилиси, просят утвердить их решение о строгом выговоре Ахалкаци за низкий уровень тренировочной работы, в результате которого команда «Динамо» скатилась на третье место. Мне поручено разобраться и доложить руководству. Хотелось бы услышать ваш совет.

Обращали на себя несколько строк из письма: «Но и на третьем месте команда не шла бы, если бы судьи засчитали гол, забитый ей в последнем матче, и не засчитали гол, забитый ею с офсайда — в предпоследнем».

Угадывался почерк демагогов, ненавидевших взлетевшего и неподвластного тренера всеми фибрами завистливых душ.

— Вы знаете, — сказал я Анатолию Дмитриевичу, — Ахалкаци — мой родственник, и то, о чем я думаю, не может быть объективным.

— Но все же?

— Бессовестное наказание.

— И вы бы на моем месте?

— Спрятал бы письмо подальше.

— А если меня спросят?

— Ответил бы, что наказывать команду только за то, что она в середине розыгрыша опустилась со второго места на третье, неразумно… Чемпионат-то продолжается.

— Очень серьезные подписи под представлением.

— Я немного знаю этих мстительных людей. Забудьте, пожалуйста, о письме. И еще одна просьба: о нашем разговоре Нодару Парсадановичу не рассказывайте.

Не удержался Еремин, рассказал. Когда я прилетел в Тбилиси, Ахалкаци устроил дружескую родственную пирушку, на которую пригласил не изменивших ему.

— Я знаю все, — сказал тренер. — Поклонитесь от меня Еремину.

Нодару Парсадановичу дали поработать более или менее спокойно еще несколько лет. А потом достали и его.

Развал грузинского футбола начался еще до развала Советского Союза отстранением отдел тренера с Божьей искрой, человека прямого и неподвластного (это мое личное мнение, и я не имею права настаивать на том, чтобы его разделил и другие). Была школа Ахалкаци, рожденная в Грузии и пригодная для Грузии. Увы, за исключением пяти-шести футболистов, уехавших в другие — ближние и дальние — страны, они себя не показывают. Виданное ли дело: двенадцать нападающих и полузащитников, выступающих в клубах Западной Европы, забили в 104 играх 14 мячей.

…А Немезидой древние греки называли богиню возмездия, каравшую своей уздечкой нарушителей общественных и моральных норм.

У футбольной Немезиды был свой норов: всегда ли выбирала тех, кого надо?

Часть девятая

Звездопад

Прорицатели наших дней. — Конечно же, у Олега Романцева был шанс обыграть чемпионов мира на их французском поле… один из двадцати, а может быть, из ста. — Беда всероссийского масштаба. — Почему олимпийская чемпионка вот уже полвека не смотрит «эту игру». — Расправы.