Обратная ночь

"Я не убивал их, я их не убивал!" - эта мысль, как будто вдохнула в меня жизнь заново.

Куда тогда делся нападавший? Неужели, его отпугнул рассвет? Или, быть может, то, что я обратился? Узнать правду можно только у него самого. Он не стал меня преследовать и пошёл искать убежища. Быть может, надеялся на то, что солнце настигнет меня в лесу, и я погибну из-за своей неопытности.

Солнечные лучи вплотную подобрались к палатке и передо мной что-то сверкнуло. Приглядевшись, я увидел золотое кольцо с выгравированным на ободке драконом с массивными клыками. Даже несмотря на то, что поляну уже залило солнце, я всё равно вытянул руку и схватил кольцо. Боль обожгла ладонь, но мне удалось его ухватить. Зажимая почерневшую руку, я принялся рассматривать кольцо. Я видел его раньше, только где?

Давай, вспоминай! Ты знаешь ответ!

Смутно, как сквозь густой туман, мне вспомнилась ночь, прошедшая ночь. Мы спали втроём в палатке, я, Диана и наша Лизочка. Боже, какими они были красивыми, какими были жизнерадостными!.. Вой, похожий на волчий, разбудил меня. Не успел я прийти в себя, как вой повторился. Я выскочил из палатки, а затем...

Смутные очертания, неясные образы. Они проступали с таким трудом, будто бы это была не моя, а чужая память. Внезапно появился вампир. Светлые волосы, широкие скулы и полный ненависти взгляд красных зрачков. "Бегите!" - прокричал я жене и дочери, становясь между ними и нападавшим. Вампир усмехнулся. "Куда они смогут от меня убежать?
– спросил он и, кинув мне под ноги золотое кольцо, добавил: - Я же обещал, что верну его тебе".

А затем вновь туман.

Я сильнее сжал в руках злополучное кольцо - что за ним скрывается, с чем оно связано, почему мне хотели его вернуть? Если я сразу же понял, что означает появление вампира, то, очевидно, знал его раньше.

Надо попытаться сконцентрироваться, быть может, удастся ещё что-нибудь вспомнить, но перед моими глазами застыли мёртвые лица жены и дочери. Сложно было думать о чём-то другом, как не о своей погибшей семье. Я сидел в палатке, как загнанная в угол крыса, абсолютно беспомощный до ночи. Даже если днём нагрянет полиция, то я ничего не смогу сделать. А ещё хуже то, что стоит им заглянуть в палатку - и солнце спалит меня заживо. В газетах напишут, как очередной сумасшедший убил жену и дочь, а затем покончил с собой. И моя семья останется не отомщённой. Оставалось лишь молиться о том, чтобы днём нас никто не обнаружил.

"Завтра всё начну сначала, - решил я, продолжая рассматривать кольцо.
– Завтра... как странно сдвинулось понятие о завтра. Теперь оно наступает с закатом".

Надо обдумать план на будущую ночь. Просить помощи не у кого - что я скажу? "Мою семью убили вампиры". Кто поверит? Пока моя память пуста, я могу полагаться только на себя. И ещё: надо похоронить жену и дочь.

Рядом со мной неожиданно раздались всхлипывания, и я подпрыгнул так, что чуть не перевернул палатку. Опять этот мальчишка появился из ниоткуда. Такой же прозрачный и светящийся. Сидит со мной в палатке и плачет, словно это его семья лежит сейчас мёртвая. Я попытался схватить его за плечи, но мои руки прошли сквозь. Мальчик посмотрел на меня и тут я увидел, как поразительно похож он на мою Лизочку, прям один в один: тот же нос, те же глаза, даже мочки ушей и то одинаковые. Выходит, он её брат, то есть... получается, мой сын. Я застыл, раскрыв рот от этой новости. По щекам мальчика струились светящиеся серебряным светом слёзы.

– Э... ты брат Лизочки, - я не осмелился назвать его своим сыном.

Мальчик отрицательно покачал головой и проговорил:

– Отец...

До меня не сразу дошёл смысл сказанного. Я застыл с раскрытым ртом, пытаясь осознать, как этот пятилетний мальчишка может быть отцом моей Лизочки. И только потом до меня начало доходить, что если он отец, то, выходит...

– Отец?
– еле выговорил я.

Мальчик быстро закивал головой.

– Но если ты... если ты... получается...
– я никак не мог набрать в себе смелости и сказать очевидное, - получается, мы оба отцы Лизочки.

Я знал, что сказал полную чушь, но лучше уж так, чем сказать, что мы с ним - одно лицо.

– Получается так, - прошептал малыш.

– Их убил светловолосый вампир с красными глазами?

Мальчик кивнул.

Я хотел задать ещё несколько вопросов по поводу произошедшего, но вдруг выпалил то, что было на душе:

– Я убью его! Найду и убью!

– Это неважно, - прошептал мальчик.

– Неважно?
– вскричал я, - Он убил наших... то есть, мою жену и дочь. Я найду его, он ответит за убийство.

Мальчик перестал плакать, вытер рукавом слёзы, при этом одна серебряная слезинка сорвалась и упала. Он посмотрел мне в глаза так пронзительно, что я даже позабыл о чувстве мести, которое меня переполняло.

– Ты его найдёшь, обязательно найдёшь, - сказал мальчик, но так, словно это не имело значения, - и тогда, когда ты останешься с убийцей наедине, ты... ты поймёшь...

– Опять, опять ты завёл свою пластинку. Я потерял близких, а тут ты со своей моралью, ведомой только тебе. Оставь нравоучения себе, - напустился я на мальчика.

– После заката придут они...

– Кто они?

– Помощники убийцы. Подожди, ничего не говори, - остановил меня мальчик, когда я уже открыл рот, - просто послушай. С закатом ты спрячешь тела. Ты не можешь взять их с собой, придётся спрятать. Когда ты найдёшь убийцу, то вернёшься сюда, и тогда ты поймёшь, - я повторно открыл рот, но мальчик поспешил выпалить: - тогда ты поймёшь, что это были лучшие дни в твоей жизни.

Я опешил.

– Лучшие, - повторил мальчик, - и тогда я вновь вернусь к тебе.

– Лучшие?
– вскричал я, захлёбываясь от негодования.
– Моя жена и дочь погибли, а ты говоришь, что дни, когда я буду искать убийцу, станут для меня дороже тех дней, когда они были живы?

– До встречи, - сказал на прощание мальчик и исчез.

До заката я пролежал, кусая локти от негодования. Я даже не знал, кого больше ненавижу, убийцу или этого мальчишку, который нёс всякую чушь.

Ночь вторая

В довесок к бессмертию рискуешь получить и неконтролируемую жестокость...

Сложно описать чувства, которые я испытывал, когда вновь увидел мёртвые тела своих близких. Окончательно смирившись с мыслью, что больше не услышу голосов Дианы и Лизочки, от чего, конечно, становилось только хуже, я, тем не менее, надеялся на некое эфемерное чудо, которое - и это совершенно очевидно, - никогда не произойдёт, что не мешает ждать его, как необходимое спасение. При этом меня угнетало сожаление, что не удаётся вспомнить самый сладкий кусок своей жизни. А как хотелось заново влюбиться в Диану, вновь испить это чувство. Я был уверен, абсолютно уверен, что наша любовь чистая и совершенная. Быть может, все так думают, строят фантазии, идеалистические фигуры. И я делал тоже самое, только мои мечты касались не будущего, а прошлого. Девушки верят в то, что встретят принца, благодаря сказкам олицетворявшего собой настоящую любовь. И они имеют на это полное право - будущее неизведанно, в мечтах мы вольны распоряжаться им, как захотим, даже осознавая всю фантастичность своих иллюзий, пока не потеряем даже мизерную возможность это счастье получить. А вдруг сбудется? Я же строил "розовые замки" в прошлом, которое уже свершилось. Была ли наша с Дианой любовь настоящей, я не знал, но мне хотелось в это верить. Кто знает, может, мы ругались с ней без конца, били посуду и устраивали скандалы. Я не помню этого, я не помню ничего.

Солнце ещё только коснулось горизонта, а я уже стоял возле своих родных. Деревья защищали мою обуглившуюся кожу от смертельных лучей. Она не восстановилась после солнечного ожога, как это происходило при получении ран в лесу. Похоже, ультрафиолет останавливает регенеративные способности вампира. Возможно, серебро имеет то же свойство.

Что делать с телами? Даже в такой момент и задаваясь такимвопросом, я старался думать рационально. Надо было их похоронить - так говорил мальчик, так подсказывал разум. Что ещё оставалось делать? Не отдавать же Диану и Лизочку чужим людям, чтобы они похоронили тела днём, когда я не смогу присутствовать на прощании? Или сидеть и страдать над мёртвыми, но что мне это даст? Я даже не узнаю, за что они погибли.