Обратная сторона медали

Раздался звонок в дверь, и Рината, отпустив дочь, пошла открывать. В холле послышался веселый голос Таисии, русской девушки, работавшей у них няней. Алиса понятия не имела, что было бы, если бы они однажды не нашли Таську. Она возила Нику на танцы в балетную школу, на каток, оставалась с ней, когда они с Риной уезжали на соревнования и шоу. Николь пронеслась мимо Алисы в комнату, а спустя пару минут, на ходу засовывая руку в легкую курточку, помахала ей рукой и скрылась в арке.

Когда шум в холле стих, Алиса подошла к плите и заглянула в стоящую на ней сковородку.

– М-м-м… – многозначительно протянула она, увидев изрядно пережаренную яичницу с подсохшими желтками и начавшими подгорать краешками.

– Ну что?! – в гостиной появилась Рината и возмущенно покачала головой. – Вообще-то, я хотела тебя покормить.

– А может, не стоит?

Фыркнув, Рина подошла к плите, схватилась за ручку сковородки, открыла дверцу под раковиной и стряхнула неудавшийся обед в мусорное ведро. Затем бросила сковородку в мойку и посмотрела на Алису.

– Мне кажется, моя дочь и та готовит лучше.

– Твоя дочь еще нас обеих переплюнет своими талантами, – хмыкнула Алиса и хитро улыбнулась. – Я купила мерло и банку оливок, – сказала она, направляясь в коридор. Не прошло и минуты, как она вернулась с бумажным пакетом и достала бутылку дорогого вина. Поставила на стол и вытащила оливки. – Ненавижу перелеты…

– Выглядишь отлично. – Рината осмотрела ее придирчивым взглядом и добавила: – Мне очень нравится твое платье. А ну, покажись. – Деловито глядя на подругу, она покрутила пальчиком, и Алиса обернулась вокруг своей оси. – Ты просто конфетка.

– Да? – Решетникова усмехнулась и устало опустилась на мягкий стул с высокой деревянной спинкой. – А чувствую себя морковкой. Вареной.

Когда Алиса, приняв душ и переодевшись, вышла из ванной, на столе уже стояли бокалы для вина и тарелка с чеддером, золотистым пармезаном и нарезанным неровными кубиками сыром с голубой плесенью. Промокнув волосы полотенцем цвета слоновой кости, Алиса кинула его на широкий подоконник и вышла на балкон, с которого открывался прекрасный вид на парк с аккуратными клумбами и расставленными вдоль дорожек скамейками, по вечерам привлекавшие влюбленные парочки. Дующий со стороны океана ветерок приносил с собой запах соли, солнце, достаточно теплое, но не слишком жаркое, ласкало лицо и голые руки. Алисе нравилась эта квартира с тремя маленькими спальнями и общей гостиной. Иногда Алекс подшучивал над ними, говорил, что они могли бы позволить себе что-то побольше, но у них редко бывали гости, а на троих места хватало. Ей нравились широкие окна со светлыми занавесками, удобная добротная мебель теплых оттенков, нравилось, что в любое время они могут сесть в машину и добраться до берега океана. Они любили шум волн, любили гулять по пляжу даже в прохладную погоду. Для Николь Сан-Франциско был домом, для них с Ринатой же… Обе они так и не привыкли к чужой стране, хотя по-своему любили этот город.

– Вот ты где, – сказала Рината, заходя на балкон, и протянула подруге бокал с вином.

Алиса взяла его, сделала глоток и отвернулась к периллам. Держа в руках точно такой же бокал, Рината встала рядом. Теплый ветер поигрывал с ее длинными волосами, бокал, наполненный багряным вином, покоился в бледных пальцах. Убрав с лица влажные волосы, Алиса вздохнула. Сделала еще несколько глотков. Вино было терпким, с мягкими фруктовыми нотками. Она устала и была голодна, но это солнце, этот ветерок, эта квартирка с широким балконом… Она по-кошачьи сощурилась и допила вино.

– Я все про Пекин думаю. – Рината покачала бокал и посмотрела на нее. – Все не то, Лис. Не то…

– А что ты хотела? – Алиса забрала у нее бокал, вручив взамен свой, пустой. Вздохнув, Рината с недовольством покачала головой, но ничего на это не сказала. – Тебе уже двадцать шесть.

– Вот именно, Алис. Слишком тяжело становится. Я смотрю на всех этих девочек…

– Девочки-попрыгушечки, – пренебрежительно фыркнула Алиса, делая глоток из Рининого бокала.

– Может быть, и так, – вздохнула она. – Но будущее за ними. Иногда мне кажется, что все только и ждут, когда я сделаю что-то не то. Стоит только оступиться, меня тут же закинут в конец первой десятки.

– Можно подумать, что когда-то было иначе, – резко ответила Алиса.

– Не в этом дело. Ты правильно сказала – мне уже двадцать шесть и бороться с шестнадцатилетними. – Рина пожала плечами. – У меня целый букет из травм, накопленных годами, а тот разрыв связок до сих пор дает о себе знать.

– Ты слишком форсировала подготовку после родов.

Рината ответила лишь через несколько секунд:

– Какая теперь разница, что я сделала. Я о другом, Лис.

Медленно потягивая вино, Алиса смотрела вперед. Она понимала, что хочет сказать подруга, и внутри нее боролись противоречивые чувства. С одной стороны, она знала, что Рината права, а с другой испытывала горькое сожаление. Но сожаление это было отчасти эгоистичным. Если бы они с Алексом решили пойти еще на один цикл, если бы не возраст, не травмы, не его абсолютно правильное желание быть нормальным отцом своему ребенку… Смогли бы они? Был бы у них шанс продержаться еще одну четырехлетку? Или, может быть, завершение карьеры после олимпийского золота и выигранного вслед за этим чемпионата мира было единственно-правильным решением? Теперь об этом уже никто никогда не узнает…

– Что бы ты ни решила, Рин, я уверена, это будет правильно, – сказала Алиса, все так же задумчиво смотря вдаль. – Только не оглядывайся ни на кого. Ни одна девочка не сможет вложить в свое катание того, что можешь ты.

– Возможно, это и к лучшему. – Рината грустно улыбнулась.

– Возможно, – согласилась Алиса. – Но люди идут смотреть на тебя, а не на кого-то еще, и тебе это прекрасно известно. У медали, как говорится, две стороны.

– Я устала. – Рината оттолкнулась от перилл и подошла к двери. Уже там обернулась и сказала: – Пока ты плескалась, я заказала в нашем любимом ресторанчике кучу всякой еды. Скоро должны привезти.

Услышав нарочито громкий хлопок двери, Алиса потянулась и пошла в кухню. В тот момент, когда она поставила на стол пустой бокал, в дверях, сжимая в руках три пакета с фирменным логотипом ресторана, показалась Рината. Посмотрев на нее, Алиса с недоумением покачала головой.

– Как можно столько жрать и оставаться тощей?

– Зато на тебе любой мешок смотрится дизайнерской шмоткой, – парировала Рината, ставя пакеты на стол. – Так что не завидуй.

– Иногда я тебя ненавижу! – горестно вздохнула Алиса и стала открывать тот, что стоял к ней ближе всего. Достала сохраняющий тепло контейнер, открыла и с наслаждением вдохнула аромат, исходящий от аппетитного мясного стейка.

Рина выставила на стол остальные лотки, сложила пустые пакеты в один и пошла за тарелками. Разлив вино по бокалам, Алиса присела на край стола, но не удержалась и оторвала кусочек мяса. Оно оказалось сочным, хорошо прожаренным и достаточно мягким. От удовольствия она застонала в голос и, поймав на себе насмешливый взгляд Ринаты, объявила:

– У меня сейчас случится гастрономический оргазм.

– О, Боже! – засмеялась Рина. – Тебя на этой Майорке вообще, что ли, не кормили?

Алиса дожевала мясо, сделала глоток вина и как-то странно посмотрела на нее. Рината приподняла бровь, но Алиса только скривилась и, отобрав у нее тарелки, отвернулась к столу. Переложила салат в глубокую керамическую миску, дополнила композицию помидорами черри и листиками базилика. Рината все это время стояла, сложив руки на груди, и не сводила с подруги взгляда.

– Говори, – наконец потребовала она, а потом, ухмыльнувшись, добавила: – А то скоро вернется Николь, и ты будешь весь вечер играть с ней в куклы.

– Завидно? Могу и с тобой поиграть, – улыбнулась Алиса и стала раскладывать по тарелкам мясо и приготовленные на гриле овощи. Долила в бокалы вино и занялась сырной тарелкой, но не выдержала и отставила в сторону.

– Я переспала с Мартье, – заявила она, оборачиваясь к Рине.

– М-м-м… – протянула Рината, не сводя с нее глаз.

Алиса вздохнула и с несчастным выражением лица добавила: