Обратная сторона смерти

— Я приняла решение, — твердо произнесла писательница. — Билет на самолет в Москву я закажу сегодня же.

Опасаясь, что служащие отеля, выполняя негласное распоряжение профессора Шахта, затянут с покупкой авиабилета, Татьяна решила сделать это сама и вышла в Интернет. Затем заглянула в свой электронный почтовый ящик и обнаружила послание из лаборатории.

Итак, решение принято, билет был заказан. Она должна вернуться, просто должна! Убежать можно от сталкера, а вот от себя самой никак.

Но оказалось, что и от сталкера тоже нельзя. Потому что, уложив один чемодан, Журавская зашла в ванную, включила свет и — лицезрела на стене знакомые ей кривые буквы: «Я вернулся!»

Странно, но прежнего страха не было. Татьяна знала, что невесть каким образом маньяк выследил ее, проник в номер и оставил надпись. Но убивать он ее не будет — по крайней мере, сейчас.

Буквы писательница тщательно стерла, пытаясь понять, какой субстанцией те нанесены на плитку. И пришла к выводу, что это опять же кровь, однако человеческая или животного, сказать было сложно. Хотя, по всей видимости, тот, кто шел за ней по пятам, готов к убийству. И все же по какой-то причине его мишенью стала именно она, Татьяна Журавская?

Женщина проследила за тем, чтобы ее чемоданы оказались в багажнике автомобиля, за рулем которого находился работник отеля. Ему и надлежало доставить пациентку клиники в ближайший город, откуда стартовал самолет до столицы Австрии. А уже из Вены — в Москву.

Профессор Шахт не вышел проводить ее. Точнее, стоя на улице, Татьяна видела, как врач наблюдает за ней из наполовину приоткрытого жалюзи окна своего кабинета. Она махнула ему, прощаясь, а профессор быстро отошел в глубь комнаты.

Вдруг детективщицу пробрала дрожь — а действительно ли это был профессор? Или тот, кто следовал за ней по пятам, проник в его кабинет и… Думать о том, что киллер мог сделать, не хотелось.

Но на всякий случай Татьяна вернулась в отель и попросила даму, сидевшую за стойкой администратора, соединить ее с владельцем клиники. Трубку взяла секретарша Шахта, и оказалось, что тот принимает пациента, а тревожить профессора в такой момент запрещалось под страхом увольнения.

— Фрау Журавски, я передам герру профессору, что вы звонили, — прощебетала секретарша. — Желаете, чтобы он с вами связался?

— Нет, я просто хотела…

Татьяна запнулась. Что сказать в такой ситуации? Хотела, мол, убедиться, не находится ли профессор в руках маньяка?

— Хотела еще раз поблагодарить его за все, что герр Шахт сделал для меня, и пожелать ему всего самого наилучшего, — произнесла она наконец.

— Ах, как мило, как мило, фрау Журавски! — закудахтала секретарша. — Я обязательно передам ваши слова герру профессору. И не забудьте прислать ему свою следующую книгу с автографом — он будет чрезвычайно рад.

Татьяна повесила трубку, попрощалась с дамой-администратором и последовала к автомобилю. Шофер предупредительно распахнул перед ней дверцу. Писательница снова посмотрела на окно кабинета главы клиники, однако на сей раз жалюзи были спущены и плотно закрыты.

Наверняка профессор обиделся на нее. Что ж, имел полное право на это, ведь она повела себя с ним далеко не лучшим образом. Поэтому Татьяна приняла решение позвонить ему уже из Москвы. И, конечно же, прислать экземпляр нового романа — предложение секретарши пришлось ей по душе.

Однако странное щемящее чувство все еще продолжало терзать детективщицу. Словно она что-то упустила, словно чего-то не поняла…

Покоя не давало то, что сталкер нашел ее. Вывод был один: Игорь дал ему задание, и киллер честно отрабатывает свои бандитские деньги.

Все бы ничего, Татьяна могла бы даже понять, что Игорь решил избавиться от нее, желая сойтись с «зайкой». Однако почему для этого выбрана такая непонятная стратегия? Не проще ли было бы подстроить несчастный случай или что-то в этом роде? А тот, кто преследует ее, знаком с содержанием последнего романа. Нет, пожалуй, лучше будет сказать, внимательно ознакомился с ним.

Татьяне вспомнилось, как муж жадно припал к монитору, просматривая текст. Однако именно что просматривая! Не исключено, Игорь выхватил один-другой абзац, возможно, даже тот, в котором идет речь о надписях, оставленных маньяком в жилищах его жертв.

Но ведь нападение сталкера произошло вскоре после ухода мужа. И тем не менее неизвестный начертал свою кровавую угрозу на стене ее ванной!

Татьяна прикинула, сколько прошло времени, и решила что вообще-то Игорь мог успеть выходя из квартиры и впуская туда убийцу, дать ему наставление, какую именно надпись и где сделать. Но как быть с кровью которой написаны буквы? Лаборатория ведь подтвердила, что это именно кровь, ошибки тут быть не может. Если сталкер узнал о необходимости накорябать странную фразу на стене ванной непосредственно перед проникновением в квартиру, откуда у него взялась кровь?

Версию о том, что несостоявшийся убийца носил ее с собой в пузырьке — на всякий, так сказать, пожарный случай, Татьяна отвергла как несостоятельную. Вампиром неизвестный тоже не являлся. То есть не был исчадием ада в мистическом или церковном представлении. Этот человек — исчадие ада в моральном и этическом отношении.

В то, что бандит, нанятый мужем, использовал для нанесения надписи на стену свою собственную кровь, Журавская также не верила ни секунды. Во-первых, кто на такое согласится: резать себе руку или ногу и выводить какие-то письмена? Во-вторых, даже если бы подобное и имело место, крови сталкеру пришлось бы пожертвовать весьма много, потому что буквы на зеркале в ванной были большие, кровь с них стекала, как со стола мясника. После такой кровопотери человек вряд ли бы мог нормально передвигаться. В-третьих, и это самое важное, кровь-то женская, по заключению лаборатории! Что — если принимать в качестве основного мнения будто сталкер использовал собственную кровь, — означает: ее неведомый преследователь женского пола .

В романах писательницы Журавской женщины совершали преступления, в том числе и убийства, наравне с мужчинами.

Какой-то любитель современных детективов провел исследование и установил следующее. Если автор книги — мужчина, то женщины у него в основном либо жертвы, либо второстепенные персонажи, например, любовницы отважного следопыта, занимающегося раскрытием преступления, или глуповатые подруги главного злодея. А вот если автор женщина, то существует высокая вероятность, что женщиной будет являться не только жертва, но и убийца. И, более того, главный герой-детектив. В смысле, героиня.

Так вот, в этом отношении писательница Журавская придерживалась гендерного равноправия. И именно потому сейчас не верила, что сталкер женщина. Да, она неизвестную личность, проникшую в ее дом, разглядеть не смогла, но зато слышала шаги, дыхание. И теперь не сомневалась ни мгновения: ее преследователь — мужчина!

Хотя, не исключено, этот человек способен мастерски менять свое обличие и, вероятно, даже изображать, причем очень искусно, женщину. Конечно, только услышав дыхание и шаги сталкера, она прийти к такому выводу никак не могла, но имелись и иные причины для подобного умозаключения.