Обратная сторона зла

Как только мастер объявил об окончании занятий, она тут же свалилась с ног. К ней кинулся, гремя костями Костян, помогая ей встать, чему она была очень благодарна.

– Шазик, ты мой фамильяр и должен мне помочь, сделай что-нибудь, иначе я не выдержу этих занятий, - мысленно обратилась она к нему, ковыляя на выход.

– Мряуу, единственный способ - это овладеть тебе мечом не хуже этого мастера!

– Ты издеваешься надо мной, комок меха?
– возмутилась она.

– Милая, никто не отменял магию, кто сказал, что мы не можем использовать ее. Ну, это моя проблема, твой фамильяр об этом позаботится, доверься мне, детка, - муркнул он, трясь об ее щечку.

Мастер Старвей смотрел в след уходящей дочери архимага, которую заботливо поддерживал скелет и ухмылялся, а девчонка молодец, выдержала нагрузку лучше, чем парни. Будет с нее толк, хоть она этого и не желает, вон, как обрадовалась, когда услышала об освобождении от занятий. Если бы она не была дочерью архимага, он бы точно ее исключил. Но ему не нужны проблемы с руководством, раз они ее сюда направили, значит, так надо. Его дело ее выучить и сделать с нее отменного мечника.

"Обед", - заботливо напомнил Шазик, при этом его мордочка появилась на мгновение возле ее головы и облизнулась. Увидевшие это адепты шарахнулись в сторону с мыслью: "И померещится же такое".

Лорель прогнала через себя целительские силы, выпрямилась, расправив плечи, не забыв поблагодарить своего Костяна, который доставлял ей сплошные неприятности и прямой походкой потопала в любимое место всех адептов, большую столовую. На пол шага от нее важно вышагивал Костян, привлекая к ним внимание своим стуком костей. Народ уступал им место, обходя их стороной, чем облегчал движение в направлении столовой.

Зайдя в огромный зал столовой, она замерла на пороге оглушенная гулом голосов, звяканьем посуды. В зале было полно народу, практически свободных столов не имелось. Долго ей стоять не дал поток адептов, толкнув ее в правильном направлении раздаточной. Лорель протянула руку за разносом, но ее опередила костяная кисть Костяна, которая ловко подцепил разнос, ей осталось только взять столовые приборы. Очередь сама собой расступилась возле них. Многие брезговали находиться рядом со скелетом, а другие побаивались. Лорель по ходу передвижения набрала себе еды в услужливо подставленный разнос, не забывая про Шазика, который давал ей указание, что брать для него. Набрав еды удивляя адептов ее количеством, они двинулись на поиски свободного столика. Не найдя такого, она села за стол, где уже сидело две девушки. Не разглядывая толком соседок, она выложила из разноса тарелки, принадлежащие коту, и приступила к обеду. Тут же услышала звук отодвигающихся стульев и злой шепот, подружки, подхватив свои разносы, встали, не желая сидеть с ней за одним столом.

– И куда ей столько?
– прошипела одна.

– Видать из нищих, раз набрала столько бесплатной еды, - ответила ей ее подруга.

Лорель с болью в глазах посмотрела на место, где сидел невидимый Шазик. Ну вот, теперь ее еще будут считать жадной обжорой.

И тут одна из говоривших вскрикнула, привлекая к себе всеобщее внимание: струйка соуса поднялась из тарелки, находящейся на ее разносе, и ляпнула прямо ей в лицо. У второй на лице начали прорисовываться усы из сметаны и круги вокруг глаз. Из ступора их вывел Костян, который влез между подругами и клацнул челюстью прямо возле их лиц. Подруги громко завизжали и под общий смех кинулись вон из столовой.

Концерт окончился и все продолжили обед. Костян по ее указанию сел рядом с ней за стол. В какой-то момент Лорель подняла глаза от тарелки и замерла с вилкой возле рта. Вокруг нее собрались студенты и с любопытством смотрели, как с тарелок пропадала еда, притом кто-то невидимый слизывал соус.

Проходящий мимо ассистент зам кафедры заинтересовался собравшейся толпой, заглянул, увидев исчезновение казенной еды, обратился к Лорель:

– Адепт, кто у тебя тут?
– строго спросил он.
– Ты знаешь, что привозить животных на территорию академии строго запрещается, тем более кормить их за счет академии.

Лорель вскочила на ноги, да что же это такое, весь день она под общим вниманием.

– Это не совсем животное и в правилах не сказано, что его запрещается кормить, - начала оправдываться она, растерявшись от его напора и взглядов, обращенных на нее.

– Покажи его немедленно!
– рассвирепел ассистент, упиваясь своей властью.

Тут же появился Шазик, сидящий на стуле, и, как не в чем не бывало, поедающий с тарелки.

Ассистент, увидев облизывающую морду кота, рассерженно прошипел: "Это животное! Кот!"

– Сам ты животное необразованное! - обижено проговорил Шазик.
– Я потомственный ФАМИЛЬЯР!
– затем прищурил свои изумрудные глазища, сканируя разум опешившего и добил его, - еще и ассистент зав кафедры называется! Вот я твоему начальству и доложу, что ты обычного кота от фамильяра отличить не можешь! ПОЗОР!
– мявкнул он, указывая на него лапой.

Студенты вокруг, давясь, засмеялись, зашумели. Ассистент вначале покраснел, потом побледнел и, наконец, выдавил.

– Фффамилия?

– Вот неуч, откуда у фамильяра фамилия, - фыркнул Шазик, на потеху публике.

Лорель прикрыла морду своему коту ладошкой.

– Лорель Старв"эйдо, - поникши ответила она, отец, наверное, очень расстроиться.

– Старв"эйдо, - прошептал ассистент, краснея.
– Прошу прощение, что побеспокоил Вас.

От такого поворота событий Лорель, опешивши, выпустила мордочку кота, который тут же вцепился в кусок мяса. С этими словами ассистент развернулся и полетел на выход. Шазик окинул толпу студентов и важно проговорил.

– Ну, что встали не видите, мы кушаем!
– оторвавшись от лакомого куска мяса, известил он толпу.

Нервы Лорель дали сбой, она подхватила своего болтливого друга и поспешила на выход, бурча себе под нос. За нею следом побряцал костями Костян.

– Когда же мы перестанем привлекать к себе внимание? ...

Щазик остановил поток ее бурчания, с важностью подняв лапу верх и выставив один коготь.

– Мы обречены с тобой на СЛАВУ! Судьба у нас с тобой такая, быть известными!
– пафасно проговорил он.

– Как я погляжу, у кого-то появилась звездная болезнь? Вот не мог смолчать, я бы сама все уладила, зачем нужно было выставлять его на посмешище.

– Вот еще... нас оскорбляют, обижают, унижают, а я буду молчать?
– фыркнул он.
– Эх, хозяйка добрая у тебя душа, - сочувственно, как о больной, проговорил этот двухцветный комок нервов.

– Ладно, последние занятия остались на сегодня, надеюсь хоть там пройдет все хорошо, - вздохнула она, - куда нам, проблемный мой?