Обратная сторона
Шрифт:
Рёкин смутился, наскоро вытащил из шкафа первую попавшуюся одежду и оделся. В целом, ничего не изменилось – те же темные джинсы, толстовка, разве что черная футболка была с треугольным вырезом. Мокрые волосы он причесал пятерней назад, зная, что это не сделает его привлекательнее, но так они не лезли в глаза.
– Пойдем? – он тронул девушку за плечо. – Может, ты хочешь в душ тоже? Или… хотя бы умыться, – он взглянул на ее белые волосы, испачканные в крови и подтеки на лице. Ее водолазка также была рассечена на плече, что придавало ей какой-то неформальный вид.
– Нет. Хотя, да. Умоюсь, – Клара вскочила и поспешила в ванную, а Рёкин уселся на ее место, усмехнулся, замечая, что у новой знакомой есть вредная привычка на все отвечать отказом на автомате. Девушка вернулась с чистым мокрым
– Я как будто тебя где-то видел, – сказал он, рассматривая Клару. – Мы не встречались?
– Я не встречаюсь с такими, как ты, – парировала она, натягивая фильтратор. Его белый цвет превратился в красный. – Шевелись.
– А, да, – словно очнулся он. Вдвоем они покинули квартиру и спустились в ночи вниз. У дома стояла машина – на таких машинах Рёкин никогда не ездил и не думал, что доведется. Это явно была новая беспилотная модель, которая двигалась при помощи воздушных турбин, а потому не касалась днищем изрытого асфальта.
– Залезай быстрее, – Клара посмотрела по сторонам, а затем быстро шмыгнула в машину. Изнутри на Рёкина пахнуло теплом хорошего салона и отличными фильтрами для очистки. У него пролетела малодушная мысль сбежать сейчас, подняться наверх, выпить снотворного и забыть про все это раз и навсегда. – Ну же, Рёкин или как тебя там, – раздраженно поторопила девушка, глядя на него из полумрака злыми карими глазами. Имя Клара как никому подходило ей, подумалось парню. Он решительно сел в машину и захлопнул за собой дверь.
Она тут же тронулась с места и понеслась по темным улицам. Сначала брюнет смотрел через затонированные стекла, следя за дорогой, но после очередного поворота потерял направление и откинулся на сидение. Он все равно бы ничего не смог сделать: двери автоматически закрывались до прибытия на место. Он стянул маску вниз и глубоко вдохнул. Машина и правда была экстра-класса: воздушные фильтры по ощущениям не ниже А-3, а то и выше, поскольку от внезапного обилия кислорода у парня немного закружилась голова. Зато девушка чувствовала себя, как дома. Рёкин делал неглубокие глотки воздуха, стараясь не пересытить мозг кислородом, а она дышала полной грудью, с усмешкой взглянув на него лишь один раз и затем отвернувшись. Казалось, что ей совершенно наплевать на парня, но на самом деле по наладоннику, в который она уткнулась, она проверяла информацию на Рёкина. Отдел информационной поддержки не выдавал ничего необычного – Рёкин был чист. Она бросила на него косой взгляд – Кларе было жутко любопытно, почему капитан приказал немедленно привезти его, ведь сама она не заметила в нем ничего особенного.
Да, он странно реагировал, однако вряд ли это могло зацепить капитана, ведь он об этом не знал. Как и посмотри, а Рёкин был совершенно обычным и даже слишком серым типом, каких в этом городе сотня на каждый квадратный метр. С другой стороны, на таких обычных и серых не нападают твари из сновидений. Очевидно, что его соноплазма достаточно сильна, чтобы чудовища проделали брешь в ткани реальности по его душу. Осталось только выяснить, насколько сильна она сильна.
Машина мягко качнулась и остановилась напротив одного из небоскребов. Рёкин натянул фильтратор и вышел на улицу, оглянулся и понял, что место ему знакомо. Оно находилось в паре кварталов от его работы, правда, в такое позднее время он никогда сюда не забредал. Высокое здание чернело над ним, внутри – ни огонька, потому он очень удивился, когда Клара непринужденно направилась к крутящейся двери, которая, естественно, сейчас была заблокирована.
– А мы не поздновато? – спросил Рёкин, когда они остановились у самого входа. – Закрыто вроде.
– Это маскировка, – бросила Клара, прикладывая ладонь к ничем не примечательной каменной панели на стене рядом с дверью. Парень не успел было подумать, что это до невозможности тупо, как сканер просчитал отпечатки пальцев Клара, и дверь пришла в движение. – Быстро, – она подтолкнула его внутрь.
Холл был темен и пуст, как
и должно быть в обычном офисном здании по ночам. Они зашли в лифт, и Клара наклонилась к камере слежения вплотную. Сканер считал сетчатку глаза и женский голос поприветствовал ее:– Страж номер тридцать шесть, Клара Свифт, добро пожаловать. С вами посетитель?
– Так точно, объект… – она покосилась на Рёкина, который будто бы скучающе тут же уставился в глухую стену лифта. Словно его это совершенно не касалось, – …номер пять тысяч сто одиннадцать. Приказ Макгрегора.
После небольшой паузы голос заговорил снова:
– Принято.
Лифт наконец тронулся, но не вверх, как подобает нормальным лифтам, а вниз, а затем резко вбок, так что Рёкин с непривычки чуть не упал, но успел схватиться на поручни, вмонтированные в стенки. Теперь он начал догадываться, что это не простое здание, а вход в секретную организацию. Клара словно наконец расслабилась, облокотилась на поручни и уставилась на него. Она размышляла о том, как будет докладывать капитану насчет этого парня. Кроме того, рана на руке беспокоила ее своей болью, потому следовало еще зайти в медпункт к Люси. И очевидно, ночевать сегодня она будет в Бюро, а значит, точно надо договориться с Люси. В медпункте самые удобные кровати, мечтательно подумала Клара. Поездка была довольно короткой, и вскоре двери отворились и тот же женский голос произнес:
– Добро пожаловать в Бюро сновидений.
Рёкину потребовалось несколько секунд, чтобы подобрать свою челюсть с пола.
Глава 4
Бюро сновидений совершенно не походило на то, чем должно было бы быть, стоило кому-то произнести это название. Тут было людно, шумно, беспрестанно что-то падало и гудело, и никогда не бывало тихо и темно. Первое, что увидел Рёкин, когда вышел из лифта, это огромный светлый холл, по которому сновали люди. Они все были настолько разные, что невозможно было выделить что-то общее между ними. Словно на часах и не была глубокая ночь – в Бюро был самый разгар рабочей «ночи». Увидев, что он застыл, Клара схватила его за запястье и потащила его через холл, и он спиной почувствовал, как на них все таращатся – неужели он так сильно выделяется при всей общей разношерстности? Хотя, вероятно, дело было в окровавленной Кларе.
Они быстро минули холл и по длинному светлому коридору направились к самой дальней двери. Проходя мимо оконного проема Рёкин неожиданно застыл.
– Разве мы не под землей? – спросил он, глядя на освещенные солнцем облака. – И разве сейчас не ночь?
– Иллюзия, проекторы, – бросила Клара, продолжая тащить его дальше, как маленького ребенка. Она держала голову низко опущенной, спрятавшись за капюшоном, но ее все равно узнавали.
– Клара! Бог мой, почему ты в таком состоянии? А это кто? – одна из самых любопытных стражниц Бюро, Мэлл притянула ее к себе. – Это что, кровь?
– Мэлл, я потом объясню, – коротко отозвалась Клара, зная, что через десять минут о ее прибытии будут знать все стражи, поскольку длинный язычок Мэлл постарается донести им в красках, что Клара Свифт вернулась в крови и явно с объектом! Немыслимо! Она прошла мимо застывшей стражницы и пнула дверь, впихивая туда брюнета. Тот уже не особо сопротивлялся подобному обращению, потому что глазел по сторонам, открыв рот.
В комнате стояли полупрозрачные капсулы в рост человека, рядом с каждой находился пульт управления: сложный компьютер, на котором что-то крутилось, похожее на клип или фильм. В некоторых лежали люди, они выглядели мирно спящими. У каждого к вискам были присоединены присоски с проводами, уходящие куда-то внутрь капсулы. Рёкин всмотрелся в монитор ближайшего к нему парня: на нем тот явно в костюме какого-то супергероя сражался с похожим на большое желе чудовищем. Выглядело это комично, особенно когда маленький герой запустил пару молний, и чудовище распалось на сотни мармеладных мишек. Вид у парня, лежащего в капсуле, был что ни на есть неформальный: темнокожий, сережка-кольцо в носу, разноцветные дреды, какая-то рваная майка и белые рваные джинсы. По нему и не скажешь, что его сон (а ведь это был именно сон, как сообразил Рёкин) мог бы быть таким странно-желейным.