Обратный билет

– Володя, что случилось? Что это за детский сад такой? – не скрывая раздражения спросил Виталий Евгеньевич, держа в руках Володино заявление об увольнении по собственному.

– Ну не могу я, не привык делать то, что не знаю. Я не понимаю, что мне надо делать. Где искать этих деканов, где мне вообще следует находиться? Рабочего места у меня нет. Приезжаю сюда и не понимаю, когда начинается и заканчивается рабочий день. Лучше вернусь на старую работу, там все понятно и просто.

– Так, ясно. Позовите Ляпина ко мне сейчас, – передал он свои указания секретарю через внутреннюю связь. – Не надо так суетится. Я понимаю твое состояние, но писать сразу заявление об уходе глупо, – обращаясь к Володе уже без раздражения, сказал Виталий Евгеньевич. – Сейчас разберемся, и рабочее место найдем для тебя, что-то я упустил этот вопрос. В следующий раз ко мне входить обязательно с блокнотом и ручкой.

Через несколько минут в кабинет заходит проректор по учебе. Невысокий, худощавый, возраст – около сорока лет, проректор всем своим видом пытался произвести впечатление человека властного и самоуверенного. Поздоровавшись кивком головы, Валентин Давидович садится на стул рядом с ректором, показывая этим, что он второй человек в организации, без которого она не может существовать.

– Валентин Давидович, вот новый человек у нас, Владимир Семенович. Ему поручено курировать подготовительное отделение. Надо ему помочь.

– А какие тут проблемы? Необходимо согласовать планы отделения. Для этого нужно встретиться с деканами и с ними поговорить. Мы обсуждали этот вопрос с Андреем Петровичем.

– Да где они, эти деканы? Сколько раз прихожу, их никогда на месте нет, с двумя только удалось встретиться, – сокрушенно говорит Володя. – Не могу я бегать по чужим кабинетам, своего места нет.

– Валентин, помоги ему, ведь отделение в твоей епархии, – сказал мягко ректор. – А место мы сейчас же найдем, пока в учебном отделе. Тем более потом ведь нужно будет и с людьми встречаться. Пойдемте все вместе туда.

Учебный отдел («учебка») тогда находился совсем рядом с кабинетом ректора.

– Нелли, давайте подумаем, где посадить Володю. А то у него места пока нет, упустили мы это, – обратился ректор к заведующей.

– Да, конечно, сейчас организуем, – быстро и кратко ответила та, затем перевела взгляд на Владимира и улыбнулась.

– А тебе на будущее – не надо принимать резких бездумных решений, – сказал он быстро Володе и ушел к себе.

Затем Валентин Давидович объяснил Володе, как и в какое время лучше найти двух недостающих деканов, после чего также ушел. При этом в его взгляде и голосе сквозило недовольство тем, что пришлось отвлечься по столь пустяковому поводу.

Работники отдела помогли Володе поставить стол и дали все самые необходимые на первое время канцтовары. Наконец-то у него появилось первое чистое рабочее место! Вскоре подошла декан менеджеров Татьяна Константиновна – среднего возраста, невысокая, улыбчивая, рыжеволосая, на лице веснушки, которые придавали ей немного шарма.

– Здравствуйте, – поприветствовала она всех. – У нас новые люди?

– Да, знакомьтесь. Это Владимир Семенович, наш новый работник, он курирует подготовительное отделение. Он как раз вас ждет, – весело и непринужденно ответила Нелли Раисовна.

– Здравствуйте, – сказал Володя. – Мне надо согласовать с вами планы подготовительных курсов. Вот прошлогодние планы, посмотрите, может быть нужно внести изменения.

– Ну, сильно менять не будем уж, – после краткого ознакомления с планами ответила она. – Немного сократим часы по русскому языку, а математику добавим, а то преподаватели жалуются, что с математикой совсем плохо.

– Спасибо, я внесу коррективы.

После этого короткого разговора Володя остался осваиваться на новом месте, а Татьяна Константиновна куда-то ушла по своим делам. Вскоре появился последний декан – юриспруденции. Он оказался совсем молодым, чуть старше самого Владимира, звали его Эдуард Михайлович Волков. Ростом чуть выше среднего, плотного телосложения, волосы светлые, лицо широкое с крупными чертами, на лице задумчивость и какая-то отрешенность, как будто в этом месте он оказался случайно и на время, но внутри он далеко. Володя тогда этого не замечал, еще многого не понимая и не чувствуя, жизненный опыт для него только начинался. После краткого знакомства Эдуард стал изучать планы и вносить туда изменения, при этом не замечая присутствия окружающих. Окончив эту работу, он почти убежал из отдела. Володя сел сводить в единое все внесенные деканами изменения и готовить приказ об открытии курсов на текущий учебный год. «И совсем не сложно, пока все получается. Посмотрим, что дальше», – несколько успокоившись, подумал он.

4. Безоблачные годы

Утро в деревенском доме начиналось одинаково: взрослые вставали за 1,5-2 часа до восхода солнца – нужно было доить корову, чтобы затем пустить ее (выгнать) на пастбище. Потом приступали к приготовлению пищи для свиней и птицы, и только после этого думали о себе. К тому моменту, когда просыпались дети, как раз готов был сытный завтрак – обычно это были блины из картошки или муки, сырники, картофельное пюре со свиными скварками, запечённое в горшках (чугунах) в печи. На обед часто был суп – щи или борщ, также сваренный в чугунах в печи. Но специальный обед готовили далеко не всегда, так как много времени и сил занимал уход за домашним хозяйством. Поэтому в обед доедали то, что осталось от завтрака, делали салат из свежих овощей, доставали из бочки квашеную капусту, заправленную теми же свиными скварками, окрошку (называли рассол – овощи и зелень, залитые простоквашей и водой с солью и уксусом), нарезали соленое сало и вяленое мясо, хлеб, варили яйца. Вечером часто готовили молочный суп. Как же все это было сытно и вкусно! Нет лучше пищи в мире!

Мальчик любил утро в деревне, любил просыпаться и вдыхать запахи с кухни, слушать возню взрослых. Детей никогда не будили – спи, сколько хочешь. Как-то само получалось, что мальчик с сестренкой просыпались в тот момент, когда был готов завтрак. Мальчик любил не только утро, но и день, и вечер, немного побаивался ночи – даже в дальнюю часть двора в темное время ходить было страшно.

Мама с отцом работали в районном центре в 5 километрах от Горной, а дети были под присмотром бабушки, дедушки и тети – старшей маминой сестры. Взрослые любили детей и отдавали им все что могли, в первую очередь заботу и внимание. Дед буквально души не чаял во внуках и часто возился с ними, когда не было более важных дел. Жаль, ушел он очень рано, мальчику было всего 4 года, поэтому деда он почти не помнил, а похороны почему-то хорошо отложились в памяти – шел первый снег, проститься с дедом пришло очень много людей, а гроб с телом деда через всю деревню нес отец с другими мужчинами.

Бабушка была немного строже с внуками – могла и прикрикнуть, и погрозить. Но дети ее совсем не боялись. И ругалась бабушка только для порядка, чтобы дети не разбаловались и слушались взрослых. Детское послушание наряду с приобщением к труду играли важную роль в деревенском воспитании.

У тети своей семьи никогда не было. Она рассказывала, что в молодости у нее было много женихов, приезжали к ней свататься даже из других деревень. Но ни один из них не пришелся к ее искренней, доброй и немного скрытной девичьей душе. Так и прожила всю жизнь одна, ничего не испытав, кроме деревенского труда и забот. Но женская природная потребность любить и заботиться о детях в ней никогда не умирала, вот и любила она племянников, как могла. Дети отвечали взаимностью и ласково назвали ее «тётя».

Само это слово «любовь» в деревенской речи отсутствовало напрочь, его слышали только по телевизору и читали в книгах. Но саму любовь нельзя обмануть или скрыть. Дети чувствовали ее со стороны всех окружающих взрослых, они ведь и не знали ничего другого, поэтому и росли, любимые всеми. Уже значительно позже мальчик учился чувствовать любовь и в природе, в цветах, животных и птицах, в шелесте листвы, дуновении ласкового ветра, в солнечных лучах, журчании ручья и плеске волн

– Ой, я вам сейчас дам! – то ли шутя, то ли серьезно ругалась тетя, застав детей за какими-нибудь забавами, которые, по ее мнению, были недопустимыми в хозяйстве. – Такие большие дети, а занимаются всякими шкодами 1 . Вот всё батьке расскажу. Сходите в огород лучше и сорвите три огурца на обед, рассол сделаю. Укропа пару веточек и цыбули 2 нащипайте.

1

Шкода – баловство, мелкая проделка.

2

Цыбуля – зеленый лук.

Дети совсем не боялись такой ругани, точно зная, что тетя ничего не даст, и отцу не расскажет, что они гоняли подросших цыплят по двору и одного поймали.

Какое все же беззаботное счастливое время – детство!

Возле дома был большой двор, по которому спокойно весь день гуляли куры, а вокруг располагались огороженные участки, где росли фруктовые деревья, ягоды и цветы. Дальше был большой сарай, где содержались животные и хранились корма на зиму, за ним – соток десять огорода, где выращивали картошку и другие овощи. Пока был жив дедушка, держали овец, уток и гусей. После его ухода остались только корова, свинья, куры, собака и несколько кошек. Но и этого вполне хватало, чтобы с пользой проводить время, особенно летом. Кур нужно было накормить, побегать за ними, если повезет – поймать и втайне от взрослых накормить хлебом, поиграть с кошкой и собакой, напоить котят молоком, посмотреть, как кушает большущая и немного страшная свинья, что-то принести тете и бабушке, встретить корову с пастбища, почесать ей шею, угостить яблоком или хлебом. Да мало ли дел для детей в деревне летом!.. А за пределами двора? Наблюдать, как копошатся в траве разные насекомые, ловить кузнечиков, смотреть, как плавают головастики, поймать лягушку, найти созревшие ягоды возле речки – красную смородину (поречку) и малину.