Обратный отсчет

– По-моему, в праздник они как раз пьяных и ловят, – возразил Дима, но с предложением согласился. В этом доме ему было не по себе. – Поедем, господин Бельский все равно не явится.

– Кто?

– Да тот тип, который занял у меня сто рублей.

– Вот пусть он и идет в милицию, все равно этим кончит! – подытожила Марфа. – А мы нагрянем к Людкиному прежнему мужу. Это нелепо – я так хорошо помню, где он живет, а телефон как стерло! А ведь я миллион раз звонила туда, когда Людка вышла замуж.

– Давно это было?

– Да она лет пять как с ним в разводе. А поженились, когда ей двадцати не было – вот и считай. Они года три прожили, и, между прочим, неплохо… Я всегда удивлялась, зачем она его бросила? Ну, давай собираться, в дороге расскажу. Поедем на электричке, как все нормальные люди.

– Что ж ты вчера настаивала на такси?

– Я ехала на пикник! – заявила Марфа, причем было неясно – шутит она или говорит всерьез. – А теперь – по делу.

Когда поезд подходил к перрону Ярославского вокзала, Дима был полностью осведомлен о семейной жизни своей исчезнувшей подруги. Судя по словам Марфы, этот скоропалительный брак удивил всех знакомых Люды. Она считалась девушкой спокойной и серьезной, мало интересующейся парнями, и никто не думал, что она выйдет замуж раньше всех своих подруг.

– Я тогда решила, что Людка залетела от своего Шурика и потому вынуждена идти за него, но это было не так, – делилась воспоминаниями Марфа. – Тогда я предположила, что это брак по расчету – но и этого не было. Шурик где-то что-то преподавал, и прилично жить можно было только за счет репетиторства. Где же он работал? – Она задумалась. – В каком-то техникуме, кажется.

– Преподавал? Сколько же ему было лет? – заинтересовался Дима. – Ты говоришь, Люда выскочила замуж в девятнадцать?

– Вот-вот, еще одна причина удивляться! Ему было тогда тридцать пять! – воскликнула Марфа. – И прямо скажем, позариться не на что – он уже начинал понемногу лысеть. Причем с затылка – ненавижу такие лысины!

– А ты не предполагала, что Люде такие лысины нравятся? – усмехнулся он. – Может, у Шурика были какие-то скрытые достоинства?

– Я про них не знаю, во всяком случае, – бросила она. – Наверное, были, да немного – продержались-то они вместе три года. О! – встрепенулась вдруг Марфа и ткнула пальцем ему в грудь: – Как вы! Может, у нее такой брачный цикл?

– Она не бабочка и не живет по циклам, – возразил Дима, уязвленный сравнением с неизвестным пока, но уже неприятным Шуриком. Он не то чтобы ревновал – да и какое бы он имел на это право… Но ему было не по себе уже оттого, что Люда скрывала свое замужество. – Что ж ты, лучшая подруга, не знаешь, почему они разбежались?

– Знаю, конечно! – с торжеством заявила она. – Уж кому знать, как не мне! Но тебе не скажу!

– Ты просто не знаешь! – поддразнивал он.

– Он оказался банальным бабником – вот почему Людка ушла! И даже раздела имущества не потребовала, хотя за время брака он успел купить машину!

– Значит, не так уж любила, – заметил Дима с подспудным облегчением. – Иначе простила бы.

Марфа фыркнула:

– Наверное, она в самом деле сильно изменилась за то время, пока мы не виделись! Она прощать не умеет!

Диме было неловко вваливаться к незнакомому человеку, да еще не предупредив, но Марфа настаивала – этот визит необходим.

– Тебе любой мент скажет, что надо опрашивать бывших супругов! Ну и пусть они пять лет не виделись – она могла о нем вспомнить!

– Ну да – Люда вспомнила про ключи, побежала за ними в дом, по дороге ни с того ни с сего вспомнила о бывшем муже, бросила меня и уехала в Москву, никому не сказав ни слова? И с тех пор даже мать не известила, где находится? Такая картина!

– А если она там? – упрямо спросила Марфа, и Дима притих. В самом деле – а если его новая подруга права? Если уравновешенная Люда окажется сумасбродкой – одной из тех особ, которых он всегда избегал? Что он знал о ней? Он даже не подозревал, что она была замужем!

Шурик жил в одном из переулков, выходящих на Плющиху, пустынную в этот выходной день. Увидев дом сталинской постройки, Дима тихо присвистнул:

– Сколько здесь стоят квартиры?

– Не мечтай, – оборвала его Марфа, уверенно сворачивая во двор. – Сразу информирую – квартира там двухкомнатная, и кроме Шурика там должна быть его мама. Интересно, он женился второй раз?

Ответом ей был плач грудного младенца, раздавшийся сразу после того, как им ответили по домофону. Голос был мужской, едва различимый из-за детского визга.

– Шурик, ты? – фамильярно спросила она. – Так и знала, что не переехал – с такого-то места! Можно зайти? Я Марфа, помнишь? Ну, Люду-то хоть не забыл?

Мужчина секунду помолчал, потом спросил, в чем дело. Судя по голосу, он не очень обрадовался гостье.

– У меня пара вопросов, – ничуть не смущаясь, заявила Марфа. – Не орать же мне по домофону! Спустись, если не хочешь приглашать.

Шурик что-то буркнул и дал отбой.

– Он спустится, – уверенно сказала Марфа. – А то я домофон оборву, и ребенок никогда не уснет. Значит, женился.

Этот вопрос она и задала первым делом, когда из подъезда вышел мужчина лет сорока пяти, одетый в спортивный костюм и с собачкой на поводке. Собачка вызвала бурю восторга у Марфы и недоумение у Димы – таких существ он еще не видел. Крошечная, голая, с пышной черной гривкой и кончиком хвоста, она больше напоминала микроскопического ослика – даже очертаниями грустной наивной мордочки.

– Женился? – Воскликнула Марфа. – Ребеночек? Молодец! Это китайская хохлатая? У моей подруги в Мюнхене такая, но она стоит бешеных денег! Ты разбогател, что ли?

– Ты зачем пришла? – не обращая внимания на ее возгласы, перебил мужчина. На вид ему было больше законных сорока пяти – его старила лысина и неудачно подобранные массивные очки, моментально прибавлявшие лет пять как минимум. – У меня нет времени.

– У меня тоже, – подобралась Марфа. – Ничего, пусть собачка воздухом подышит. Ты Люду давно видел?

– В последний раз не то в ЗАГСе, не то в паспортном столе, пять лет назад, – бросил он, подтягивая к себе безропотную собачку, заинтересовавшуюся было конфетным фантиком. – Сама знаешь.

– А злиться нечего, – спокойно сказала женщина. – Вы хотя и сцепились напоследок, но все-таки не чужие. Она пропала. Уже неделю ищут.

Шурик несколько раз сморгнул – что-то вроде нервного тика, отметил Дима. Сам он предпочитал хранить молчание и не представляться.

– Скверно, – слегка охрипнув, сказал наконец бывший муж. – Как это случилось?