Обреченная невеста

Казалось, что возрождается и сама природа. Снег растаял, солнце светило все жарче, и весна обещала быть прекрасной.

За ними во прахе лежал Кедлингтон. Певерил был рядом с Флер, и та почувствовала, что несчастье наконец ушло от нее навсегда.

Днем они вернулись в оживленный Лондон, где увидели пестрые толпы людей, ленты, флаги. Кругом царило оживленное волнение. Приехавшие взглянули друг на друга и вспомнили дату: канун свадьбы королевы!

Завтра молодая Виктория выйдет замуж за принца Альберта. Молодой властелин поможет ей нести королевское бремя.

Сердце Флер забилось, и она повернулась к Певерилу.

– Давай притворимся, что колокола звонят и для нас, – прошептала она.

– Не нужно. Очень скоро они зазвонят и для нас, – сказал он.

– О, Певерил, – сказала она, – какое счастье, что я нашла отца, прежде чем ты стал моим мужем. Теперь я не пойду к алтарю одна, он будет со мной.

– Если его светлость желает, – вставил Люк, – поедем ко мне домой, где Элис предложит нам выпить.

– Буду счастлив, мой мальчик, – тепло сказал Гарри, – но попозже, сначала я заеду к мистеру Нонсилу.

Флер задрожала.

– Я всегда ненавидела этого человека.

– Извини, дорогая, – сказал Гарри, – твоя мать тоже не любила его. Кажется, я и мой дядя были не правы.

Певерил взял руку Флер и сказал:

– Забудь обо всем и давай вспомним нашу любовь и посмотрим, что ждет нас в будущем.

Она взяла его перевязанную руку и поцеловала.

– Эти замечательные пальцы пострадали из-за меня.

– Дорогая, доктор Барнстэйнл сказал, что через две недели рука и плечо заживут и я снова смогу рисовать, – утешил он ее.

Гарри Родни открыл голубые глаза и улыбнулся юноше: он все больше нравился ему. Певерил был очаровательным идеалистом и обожал Флер. К тому же Гарри был тронут храбростью молодого художника, отважившегося на дуэль с Чевиотом, не имея ни малейшего шанса выиграть ее.

– Вы нарисуете меня, когда поправитесь, Певерил, – сказал он со странной веселой улыбкой, которая когда-то очаровывала Элен, – шрам и прочее, не так ли?

– Шрамы украшают мужчину, сэр, – сказал Певерил.

– Совершенно верно, – мягко сказала Флер и в который раз прижала перевязанную руку юноши к своим губам.

Мимо них проходил пьяный парень, который повернулся и хлопнул Певерила по плечу.

– Да здравствуют королева и ее супруг! – крикнул он.

Певерил слегка поморщился от боли, но улыбнулся и эхом ответил:

– Да здравствуют королева и ее супруг! Казалось, звонят все церковные колокола в городе.

Флер взяла за руки отца и возлюбленного. Она подумала о молодой Виктории во дворце, которая сейчас готовилась к большому событию.

– О, дорогая королева, – прошептала она. – Благослови, Господь, твое счастье, как он благословил мое.

Она больше не видела лиц двух мужчин, которых так любила, потому что впервые плакала не от горя, а от радости жизни.