Обреченные

Телефон Лозинского зазвонил, и вице-премьер ответил на вызов:

— Да, господин Президент! Противник взорвал здание ретранслятора! Их агенты уже здесь! Мы в порядке, но вынуждены перейти в защищённый командный пункт! Да, в городе идёт эвакуация, мы стараемся минимизировать панику! Что, повторите! Судя по всему, нет у нас времени! Понял! Буду держать вас в курсе!

Он отключился и посмотрел на затихших Директоров:

— Операция «Дезинфекция» начата. Семь минут до удара. Эвакуация в Ухте объявлена?

— Сигналы гражданской обороны прозвучали, — пожал плечами Белов, — но после взрыва у здания мэрии там стоит неразбериха, и не понятно, как отреагировало на них население. МЧС не может связаться с Воронцовым и предпринимает меры с опозданием. Они начали эвакуацию, но это лишь усиливает вызванную взрывами панику. В общем, то, что нам нужно. Мы своевременно предупредили руководство Ухты, но оно не справилось с ситуацией. Неразбериха уляжется ещё не скоро, взрывы взбудоражили город надолго. Этого времени хватит, чтобы арестовать Воронцова и всё замять. Правда, с задержанием возникли некоторые трудности, он успел организовать оборону лаборатории силами своих людей, прибывших туда вместе с ним, но к моменту завершения «Дезинфекции» я решу и эту проблему.

— Хотя на этом расстоянии ядерный взрыв нам ничем не угрожает, — вице-премьер окинул взглядом Совет Директоров, — я всё же предлагаю на всякий случай спуститься в защищённый командный пункт. Там составим план дальнейших действий. — Лозинский вновь посмотрел на Белова: — Воронцова живым лучше не брать. Эдуард, держи всех, кого можешь, на границе с Жёлтой Зоной. Не хватало ещё, чтоб какой-нибудь Рентген выскользнул оттуда у нас из-под носа. Вениамин, — обратился вице-премьер к Линдеру, — как взорвётся, необходимо направить в Жёлтую научные партии, нужно выяснить, что из этого вышло. Лена, возьмёшь на себя прессу и общественность, Роман, пока заменишь Прокопенко.

Он нахмурился с видом крайнего недовольства и сказал Белову:

— Прокопенко пока под домашний арест! Из квартиры не выпускать, и глаз с него не спускать. И присмотри за своим племянником, чтобы держал язык за зубами. Как появится время, необходимо разобраться, что за выходки они устроили. — Вице-премьер раздражённо поморщился: — Из-за каких-то копеек всё началось, а теперь… — Он замолчал, скривившись.

— С мелочами будем возиться потом, — нахмурился генерал-лейтенант, — сейчас есть проблемы важнее. Весь этот спектакль не возник сам собой. Его устраивали соответствующие специалисты. Это мои проверенные и надёжные люди, но теперь они знают нечто лишнее. Кто-то больше, кто-то меньше. С этим надо что-то делать.

— Заплати им, — прищурился Лозинский. — Заплати всем, и заплати хорошо. Используй личный счёт Прокопенко, по моим данным, он ещё не успел спустить всё в казино. Он тщательно скрывает свои счета в нейтральных странах, но я дам тебе доступ.

— Не нужно, — коротко отмахнулся Белов, — он у меня есть. — Генерал-майор многозначительно окинул взглядом остальных. Пусть понервничают, гадая, а что, если он имеет доступ и к их оффшорам? Это заставит родственников лишний раз оценить, с кем они имеют дело.

— Тем проще. — Лозинский удовлетворённо кивнул. Похоже, его этот момент не смутил абсолютно. Или старый прожжённый интриган искусно скрыл свои эмоции… — Солидный кусок на какое-то время заткнёт им рты. Позже, когда всё утихнет, мы уладим все детали.

13

В коридоре послышался звук приближающихся шагов, и Медведь поднял голову, прислушиваясь. Похоже, конвоир остановился у ближайшей к выходу камеры. Обед уже был, для ужина ещё рано, скорее всего, арестанта собрались отвести на допрос. Но вместо грохота дверного замка раздался скрип открывающегося по соседству смотрового окошка, и голос конвоира произнёс:

— Руки в окно!

Вероятно, учёный подчинился, и Медведь услышал клацание защёлкивающихся наручников, следом за которым последовала новая команда: — Отойти назад! Развернуться лицом к стене! — Дверной замок загремел, и стальная дверь камеры со скрипом отворилась. — Стоять на месте и ждать команды!

— В чём, собственно, дело, сержант? — донёсся до майора ироничный голос Степанова. — Вы решили проветрить мою камеру?

— Молчать! — оборвал его конвоир. — С места не сходить, оружие применяю без предупреждения!

— Хорошо-хорошо, — хмыкнул учёный, — обойдёмся без нервов. Стою я, стою…

Это уже интересно. Медведь уселся на нарах. Он как раз собрался извлечь пользу из своего ареста и как следует проспать несколько суток, благо пользоваться нарами в дневное время ему не запретили, но послушать, что там происходит со Степановым, стоило. Тем временем конвоир подошёл ближе и вновь остановился. Видимо, перед камерой Николаевой, — других арестантов в подвале не было. Лязгнула заслонка окна, и требование повторилось:

— Руки в окно!

— Молодой человек, — сердито заявил голос Николаевой, — я хочу знать, где мой адвокат?! Почему нам до сих пор не предоставили адвоката? Это нарушение наших прав! Я направлю жалобу в конституционный суд!

— Направляйте хоть в ООН, мне-то что? — огрызнулся конвоир. — Моё дело маленькое. Отойти назад! Лицом к стене! С места не сходить! Оружие применяю без предупреждения!

Скрежет несказанных петель возвестил о том, что дверь в камеру профессора тоже открылась.

— Я хочу видеть следователя! — настаивала Николаева. — Потрудитесь доложить об этом своему начальству. Надеюсь, эта обязанность входит в ваши «маленькие дела»?!

— Начальству сейчас не до вас, — буркнул в ответ конвоир, — оно изволит в игрушки играть. А мне лишняя возня. Вот натешатся, тогда и доложу.

Медведь подошёл к двери. Не иначе теперь его очередь, всё это очень напоминает учения или штабную проверку, когда проверяющие намоделируют нештатных ситуаций, а простым сотрудникам приходится с этим возиться. Интересно, это тоже дело рук Рентгена или просто совпадение? Более вероятно, всё-таки, второе. Про побег речи не шло, провоцировать контрразведчику тоже вроде бы незачем… Заслонка на его двери со скрежетом скользнула вверх, и в открывшемся оконном проёме показалось лицо конвоира.

— Руки в окно! — скомандовал он.

Медведь подчинился, и наручники защёлкнулись на его запястьях.

— Отойти к дальней стене! Лицом к стене! Не оборачиваться! — монотонно повторял заученные фразы конвоир. — Огонь открываю без предупреждения!

— Что, начальству, как всегда, нечем заняться? — поинтересовался здоровяк, отходя в дальний угол камеры. — Устроило вводную?

Защёлкал замок, и открывающаяся дверь лязгнула.