Обреченный клан

— Это не моё дело, но мне кажется, ваш коллега смотрел на вас довольно характерно.

— Эрик? Возможно. Но, соглашусь, это не ваше дело.

Герберт облегченно кивнул и поспешил покинуть номер тайницы. Её взгляд в спину он уже не видел. Впрочем, даже если бы и видел, что за мысли бродили в голове следовательницы едва ли понял. Иначе, возможно, оскорбился бы. Потому что она… Она его жалела: слепой Дельфина не была, а потому не могла не заметить, как Киристе смотрел на новоиспеченную невесту наследника Кримос. И дело было даже не в помолвке, а в выбросах силы, которые рано или поздно, причем скорее рано, девчонку погубят: если уж резерв начал снова заполняться у выгоревшей, то остановить его наполнение невозможно. Да, можно следить и силу регулярно оттягивать, но круглосуточно следить не будешь. Да и сильное эмоциональное потрясение вполне может спровоцировать выброс раньше ожидаемого, что выгоревшую магиню, скорее всего, убьёт. Что, как выразился дядюшка Томас, «весьма досадно, учитывая её способность проводить чужие инициации». С родственником леди Вестриай была согласна, да и саму Розмари ей было жаль. Хотя и не так сильно как Киристе, об этом всем, кажется, даже не подозревающего и слишком порядочного, чтобы ухаживать за чужой невестой, даже если помолвка явно фиктивна.

Эпилог

Объявление о помолвке Леонарда Кримос с дальней родственницей, Розмари де Кирно, дали в светской хронике ближе к Солнцевороту. На приложенной фотографии молодые люди выглядели ослепительно счастливыми и на опытный взгляд следователя куда более молодыми, чем должны были. Но начальника отдела по расследованию преступлений с магической составляющей департамента внутренней безопасности, решившего полистать газету за утренним кофе, удивило даже не это, а нечто более заметное.

— Киристе ко мне, — потребовал Тиберий, вызвав секретаря. А стоило подчиненному, только несколько дней как вернувшемуся из командировки, войти, ткнул в газету и обманчиво мягко поинтересовался: — Кто её отец?

— Не знаю, — от тона начальства Герберт растерялся. В том, что базу департамента начальство уже проверило, можно было не сомневаться. — Они не говорили. Если нужно, могу спросить.

— Сам спрошу.

Тем более что и такая возможность у него была. В деле о ДТП Герт хватало вопросов даже после того, как была арестована по подозрению в убийстве Амелии Флоренс Герт и считыватели подтвердили обвинение. Сама она его пока что не признала, упирая на то, что это было несчастным случаем, но доказательств уже хватало для того, чтобы передать дело в суд. Однако Тиберий медлил. Почему именно недавно вернувшийся в столицу после окончания расследования пожара на заводе Герберт не вполне понимал. Но встречу ему с Леонардом устроить помог. Как оказалось, Тиберий не терял надежды убедить его на считывание памяти Милы. Её отца читать целители всё ещё, к сожалению, запрещали, а одного его свидетельства, даже подтвержденного воспоминаниями самой Флоренс было мало. С теми, как оказалось, возникли некоторые проблемы.

— Вы сами сказали, что девочка уже контролирует и личную, и родовую силу, — напомнил лорд Истре.

— Не в той степени контролирует, чтобы, когда считыватели поднимут из глубин её памяти воспоминания о той ночи, она никого не покалечила и ничего не разрушила, — категорично отрезал Леонард. Идея считывания Милы ему явно очень и очень не нравилась. Герберт бы даже заподозрил, что тому есть причины помимо заботы о девочке, если бы не был уверен в приятеле. — Уж вы-то с вашим опытом работы должны понимать, насколько травматично для ребенка воспоминание о смерти одного из родителей. Думаете, её собственный разум случайно оградил её от него?

— Ладно-ладно, Кримос, не кипятись, — вскинул руки начальник Герберта. — Ну давай тогда проведем ещё один опрос. Может, она что-то вспомнила, просто не говорит.

— Если бы вспомнила, она бы сказала. К тому же, я не понимаю, зачем вам сдались свидетельства пусть и главы клана, но несовершеннолетней, когда у вас есть убийца, память которой вы можете хоть по винтику расковырять.

Это заставило лорда Истре поморщиться и признать:

— Мочь-то может и можем. В теории. Но, Кримос, неужели ты и не в курсе про родовые особенности Летри и их устойчивость к считыванию?

Такой ответ Леонарда явно удивил. Похоже, информация была для него новой.

— Признаться, нет. Никогда не интересовался этим кланом.

— Зря, зря. В нашем мире стоит интересоваться такими вещами. Никогда не знаешь, где пригодится… — задумчиво посетовал Тиберий. И словно бы невзначай замети: — Кстати, забыл поздравить вас с помолвкой. — Наследник клана Кримос благодарно и уже привычно кивнул. Похоже, поздравляли его многие. — Мне вот только интересно, кто отец вашей невесты?

— Не вы, не волнуйтесь.

— Кримос, это важно, — сменил тон начальник отдела. — И совсем не повод для шуток. Если ты думаешь, что я спрашиваю, чтобы ткнуть тебя в то, что девушка — бастард, ты глубоко заблуждаешься. Всё гораздо сложнее. И опаснее для девушки. — Гость молчал. Пришлось продолжить мысль: — Я видел кое-кого похожего. В том числе и по цвету прядей и искр. Один раз. И история там неприятная.

Лицо наследника клана осталось спокойно, но не заметить, как он подобрался, следователи не могли.

— Вот и не нужно её ворошить, — обманчиво мягко посоветовали им.

— То есть всё же да, — судя по его виду, Тиберия собственная удачная догадка совсем не порадовала. — А сама Розмари эту историю знает?

— Знает, конечно, — заверили его всё тем же опасно спокойным тоном.

— Уже хорошо. Хоть какой-то шанс, что не станет рисковать.

— О чём вы? — не понял Герберт.

— Об очень неприятной истории, вошедшей в учебники по криминалистике. Возможно, ты даже о ней читал, — не обращая внимания на предупреждение во взгляде Леонарда, ответил начальник. — В разделе про смертельные проклятья. Оно там было весьма интересным.

— И его авторство принадлежало одному из ваших предков, — использовал козырь Леонард.

Взгляд начальника стал опасным:

— Осторожнее с подобными обвинениями, молодой человек.

— Я могу ответить за свои слова. А вы?

Герберт уставился на него в полнейшем ужасе. Но вопреки ожиданиям, Тиберий лишь вздохнул:

— Я не в ответе за деяния своих предков. И, к сожалению, не способен снять проклятье. Поверьте, я пытался.

— Только поэтому мы разговариваем.

— Кажется, я понял, о каком проклятии речь, — чтобы как-то остановить эту словесную дуэль, поделился огневик. В голове у него наконец-то сложилась мозаика. Стало понятно, почему Мари интересовалась тем целителем и что не так с его родом. Да и вообще многое стало понятно. — Это ведь тот случай, когда «всегда остаётся только один»?

— Садись, отлично, — съязвил Тиберий чтобы как-то скрыть замешательство. Подобной догадливости он явно не ожидал.

— Это объясняет, почему её не признали, — пояснил следователь.

— И правда. Об этом я как-то не подумал. Но наша с вами проблема проистекает именно из непризнанности: будучи непризнана отцом, а значит и силой его рода, девушка может попытаться добиться признания. — Пояснил: — Есть шанс, что в случае признания и соответственно принятия родовой силой способность оперировать магией к ней вернется. Тем более что её отец — целитель.

— В ходе признания родовая сила может пробить каналы, — ошарашенно прошептал Леонард.

Судя по цвету прядей и искр отцовский род был ей ближе, а значит шансы были довольно высокими. И это понимали все трое.

— Да, — подтвердил Тиберий. — Но если это произойдет, проклятие проснётся.

Герберт побледнел. Теперь всё окончательно встало на свои места.

— Для этого ей нужно ещё его найти, — не подозревая о том, как в очередной раз подставил его приятель, возразил Леонард.