Обреченный на скитания. Трилогия

Отец Анариэль, строго-настрого наказал дочери установить с чужаком хорошие отношения, но у девушки было собственное мнение по этому поводу.

– Милён, вот ты говоришь, что лес даёт всё, что нужно для жизни, – начала разговор Анариэль, чтобы скоротать время ожидания, и отвлечься от навязчивой дрожи, как перед боем, – и что всё в лесу принадлежит всему живому.

– Да, – заулыбалась друидка в ответ, – мы все дети Леса.

– Тогда почему друиды присвоили себе рощу Мэллорнов? Разве это справедливо?

– Ну что ты, – Милёна повернулась к принцессе, – вовсе мы ничего не присваивали. Лес попросил охранять рощу Мэллорнов, вот и всё.

– Ну да, – криво усмехнулась Анариэль, – а заодно забирать себе ценнейшие плоды.

– Глупости. Мы берём себе ровно столько, сколько нужно для жизни, остальное раздаём.

– За деньги, и не малые, – вставила принцесса.

– Медяк за плод, серебрушка за ведро, – рассмеялась друидка, – это ты называешь немалые деньги?

– Сколько? – принцесса удивлённо посмотрела на собеседницу, – а по золотому за плод не хотела?

– Анариэль, ну какой золотой? Да я таких денег-то и не видала. Если бы они столько стоили, у нас дворцы были бы больше, чем у твоего отца, – отмахнулась Милёна.

– Ты не врёшь? – спросила принцесса и задумчиво добавила на эльфийском, – нужно поговорить с главой торговой ветви.

– Нет, конечно, – беззаботно рассуждала друидка, – многим просто так отдаём. Просят для своих больных матерей и жён, для детей. Как не дать? Да и незачем нам столько плодов.

– А чего ж вы тогда воюете с эльфами? Если всем раздаёте просто так, почему нам, своим ближайшим соседям не даёте?

– А вы хоть раз просили? – сурово спросила Милёна, – в стычке с эльфийскими воинами погиб мой отец.

– Извини, я не знала, – тут же извинилась Анариэль, которой действительно стало неловко.

– Вы меня простите, ваше высочество, – перешла Милёна на деловой тон, – я не знаю, чем руководствуются эльфы, когда приходят вооружёнными отрядами, рвут всё подряд, ломают ветви. Вам ли не знать, что недозрелый плод Мэллорна это яд, самый сильный и смертоносный, который ни один целитель не определит. Сломать ветвь у Мэллорна, все равно, что сломать вам руку! И что друиды должны думать, когда видят подобный разбой ваших подданных?

– Это действительно так? – строго спросила принцесса.

– Да, – стушевалась Милёна, и тихо добавила, – Орки приносят выделанную кожу, гномы всякие изделия из металла, люди … ткани, посуду… Эльфы никогда на торг не приходят, всё по ночам, да с оружием в руках…

– Эльфы живут в том же самом лесу, что и вы. Что мы можем вам предложить, чего нет у вас самих? – Анариэль перешла на спокойный тон.

– Не скажите, ваше высочество. У нас нет доступа к Первозданному лесу, только через земли людей. А в этом лесу много чего растёт… Ну вот хотя бы цветы Самбука. Его лепестки во многих снадобьях используются…

– Цветок Самбука?! Так он же кусается!

– Конечно, – рассмеялась Милёна, – но если его попросить, он за лакомство сам отдаст лепесток.

– Мда, – протянула принцесса, – ты знаешь, я как-то не задумывалась о конфликте вокруг Мэллорнов. Так говоришь, можно просто попросить и вы просто так отдадите?

– Конечно. Один, два плода. Этого хватит на целую семью.

– А если больше нужно?

– Тогда можно поменяться. Мы же ухаживаем за деревьями, собираем зрелые плоды, лечим раны ветвей. Меняться – это справедливо!

– Безусловно, – живо отозвалась принцесса, – а какие травы ещё вам нужны из Проклятого леса?

– Первозданного, – поправила друидка, – вам лучше обратиться к бабушке Жизнемире.

– После всего, что произошло, друиды с нами вообще разговаривать не будут, – посетовала эльфийка, – слишком много взаимных обид.

– А знаешь что? Я когда доберусь до Алекса, то через переговорник с бабушкой свяжусь. Так что, вас никто не тронет и выслушают!

– У Алекса есть переговорник? – удивлению принцессы не было предела, учитывая, что у эльфов их был неполный десяток – откуда?

– Есть. Я не знаю откуда. Он один бабушке отдал, один у него, – хмуро сказала Милёна, поняв, что сболтнула лишнее.

– Хорошо, договорились, – кивнула Анариэль, – когда…

– У нас гости, – прозвучало предупреждение на эльфийском. Анариэль, недоговорив, вскочила и обвела взглядом опушку леса. На противоположном конце стоял чужак с двумя арвендами и внимательно смотрел в их сторону.

– Алекс, – шёпотом проговорила, стоявшая рядом, друидка, – он пришёл за мной, – глаза девушки наполнились слезами.

– И, похоже, он не один, – прокомментировала принцесса.

– Это его коты, – не отрывая взгляда от любимого мужчины, прошептала Милёна, не решаясь идти навстречу тому, к кому рвалась всё её существо.

– Пойдём вместе, – попросила Анариэль, – хорошо?

Девушки, в сопровождении магов, медленно двинулись навстречу чужаку. Сделав десяток шагов, процессия остановилась, поражённая увиденным. Из леса всё выходили и выходили арвенды. Они шли обратным клином, в центре которого был Алекс, окружая эльфов и друидку. Рейнджер потянул меч, понимая, что у него нет ни единого шанса, не то что против десятка арвендов, но даже против одного кота.

Метров за двадцать, парень остановился, молча рассматривая эльфов. Кот, шедший с рядом ним, сел и уставился на Анариэль. Шесть арвендов взяли их в полукольцо. Девушке стало не по себе. Удерживать в подчинении стольких арвендов не мог ни один маг. Арвенды просто выпьют из мага жизненную силу. Чужак же был довольно бодрым, криво улыбался и поглаживал сидящего рядом кота между ушей, как домашнего любимца.

Эльфийский лес.

Алекс.

– Стрекоза, иди сюда, – сказал я порусски, – нам с этими господами не по пути.

Друидка отделилась от компании и медленно подошла:

– Сашенька… Я не хотела… я только чуть-чуть… Саша, – слезы медленно текли из глаз девушки.

– Перестань плакать и иди сюда. Мы все обсудим. Попозже, – также по-русски произнёс я. Девушка закивала и, улыбаясь сквозь слезы, подошла, – и не пытайся меня обнять.

– Хорошо, – улыбка девушки погасла.

– Господин Алекс не хочет поблагодарить за спасения своей жены? – чуть надменно спросила принцесса.