Обреченный на скитания. Трилогия

– Ты прав, Варун!
– парень смущённо опустил глаза, - вдвоём они разорвали два десятка Безликих за пять ударов сердца. Даже мне ничего не досталось...

Для Пластунов сегодня утро удивлений. Сочувствую. Повторяю, я их не звал. Пусть привыкают. Они стояли ошеломлённые. На сегодня хватит, улыбнулся я мысленно.

– Ладно, по ходу разберемся, кто что стоит. Можете идти, - Пластуны поклонились, четко одновременно повернулись и ушли в таверну. Мне тоже туда, поесть бы чего.

Войдя в зал, подошел к стойке. Трактирщик стоял сонный, протирая посуду.

– Доброе утро!
– поздоровался я.

– Доброе, - отозвался тот, - завтрак через час.

– Мне бы молочка и булочку. А?
– сделал я просительную мину. Трактирщик усмехнулся.

– Сейчас подам, садитесь, - и уже в подсобку, - Млада! Господину молоко и выпечку.

Через минуту из кухни выпорхнула Млада, подошла, поигрывая бедрами. Ты смотри, уже и умылась и причесалась. Поставив передо мной молоко и тарелку с горячими булочками, проговорила:

– Ох, господин, и горячи же вы. Что в бою, что в постели, весь трактир слышал ваш ночной бой!
– вот ведь негодница, и то, что я с орчанкой, ее нисколько не останавливает, - я бы не отказалась, попробовать усмирить ваш пыл.

– Ох, красавица, рискуешь, а вдруг я соглашусь?

– А я не боюсь! Настоящих мужчин не так уж и много!
– смеясь, Млада пошла на кухню. Трактирщик укоризненно покачал головой. Горячая девица, видимо уже достала его своими похождениями. Мне сейчас не до Млады, да на глазах у Зулы флиртовать с другой - стрёмно. Зула, ведь, влюблена в меня, и вот так ее - мордой об асфальт. Некрасиво. Хотя я ничего Зуле не обещал, возможно, у нее синдром первого мужчины. Помню, у меня любовь к моей первой женщине полгода длилась, пока с другой не попробовал.

Допивая молоко, услышал шаги по лестнице. Ага, Саймон проснулся. Саймон подошел к столу и сел.

– Доброе утро!
– поприветствовал я. Тот удивленно посмотрел на меня

– Доброе. Алекс, вы при дворе воспитывались?

– В смысле?

– Ну, этикет обычно соблюдают только особи королевских кровей. А у вас 'Доброе утро', 'Спокойной ночи', 'Спасибо', 'Пожалуйста'. И вы это так естественно говорите, как будто всю жизнь так поступали, - 'Опачки! Это что, тут не принято утром здороваться? Прикольно'.

– Да, Саймон, это мне привычно, но не потому, что я при дворе воспитывался. Так принято было в моем окружении. Меня уже не переделать.

– Да и ни к чему. Это говорит о вашем хорошем воспитании. Вот только хотел попросить вас.

– Я слушаю.

– Вы когда занимаетесь... ну ... этим...

– Сексом!
– подсказал я.

– Как вы сказали? Секесом? Это что?

– Не секесом, а сексом. Это когда мужчина насилует женщину по ее согласию!
– хохотнул я.

– Интересное слово. Секс-сом, - проговорил Саймон, как бы пробуя слово на вкус, - Да, о чем это я? Ах, да, так вот, когда вы занимаетесь своим сексом, не могли бы уходить на сеновал, например. У вас так шумно это получается, что мне трудно объяснить Елизавете, что там у вас происходит, - Мне стало очень стыдно. Вот же, елки-палки. Второй раз - на те же грабли!...

– Простите, Саймон, мою несдержанность, нашу несдержанность. Мне очень стыдно, я даже не подумал об этом. Блин! Уже ведь обещался вам!

– Нет, нет. Все нормально. Мне удалось ее отвлечь. Все нормально!
– заизвинялся наставник Лизы, - конечно, она уже большая, и крестьянские дети в этом возрасте уже знают, откуда берутся дети. Но Лиза, все-таки - графская дочь. Сами понимаете, я не спешу просвещать ее в этом вопросе.

– Все верно, Саймон. Я буду следить за этим. Вы все правильно делаете. Какие у вас планы?
– перевел я разговор.

– Схожу в Ям, передам послание графу, и в управу - насчет дома. А у вас?

– Ям - это что?
– спросил я

– Ям - это Ям, место, где можно отослать или получить сообщения от кого-то, - удивленно пояснил Саймон.

– Ясно, почта.

– Что? Почта?
– смешно проговорил Саймон.

– Почта, у нас это так называлось, - и перевел разговор, - Хочу сходить с Зулой на базар, прикупить надо кое-что, к цирюльнику зайти, а то зарос, как бродяга. Не терплю волосы на лице. Так, особых планов нет. Давайте к вечеру тут встретимся, там и решим, что делать дальше. Может, даже пораньше. Мы и Лизу с собой возьмем, вы мне пару золотых выдайте.

– Да-да, конечно!
– засуетился Саймон. Достал мешочек и отсчитал мне десять штук золотых монет, - возьмите, возьмите. Найм дома будет не более двадцати монет за месяц. А вам для девушек покупки делать.

– Спасибо!
– поблагодарил я, пряча монеты в карман, - Я уже наелся, пойду лежебок будить.

– Не за что, господин Алекс. Это ваши деньги, - ответил Саймон, - я перекушу и пойду в город. Увидимся.

Подхватив меч, пошел наверх.

Зула не спала. Нежилась в кровати, гладила кота.

– Доброе утро. Выспалась?

– Да!
– девушка потянулась, - такое ощущение, что я заново родилась. Такая легкость во всем теле. Ты уже поел?

– И поел, и умылся, и размялся. Вставай, уже утро давно.

– Иди ко мне, мой господин!
– Зула откинула одеяло, выставляя свои прелести на показ. Я присел на край кровати. Поцеловал девушку в коленку, пробежавшись рукой по ее телу, останавливаясь на интимных местах.

– Ты в курсе, что мы всему трактиру спать не давали, и Лизе тоже. Думаю, нужно воздержаться пока, - приговаривал я, продолжая путешествовать рукой по ее телу.

– Ох, Сашенька, какой же ты желанный!
– полустоном ответила Зула.

– Скажи, у тебя тут не больно?
– спросил я, гладя жестковатые кучерявые волосики на ее лобке.

– Нет, а почему ты спросил?

– Смотрел тебя в истинном зрении, тут у тебя что-то непонятное. Думал, что с непривычки натер тебе.

– Нет, Саш, у меня все нормально. А что такое - истинное зрение?

– Как бы тебе объяснить? Ну, такое магическое зрение, когда видишь, как жизненная сила по телу течет, - пояснил я.

– Никогда не слышала о таком.

– А о каком слышала?

– Ну, маги и одаренные могут свечение человека видеть, кажется, аура называется, ну, еще разные заклинания невидимые видят, но жизненную силу? Не слышала. Я ведь воин, а не маг.

– Вставай, воин, а то наплюю на всех и буду до вечера с тобой сражаться в кровати. А нам еще на базар нужно.

– Зачем?
– подозрительно спросила девушка.

– Тебе обновку покупать.

– Правда?

– Конечно. Пойду Лизу будить!
– и уже коту, - пошли. Привыкай быть нянькой.