Обреченный трон

— Я не меняю верность, — серьезно сказал я, схватив его за затылок, чтобы заставить его посмотреть мне в глаза. — Я хочу, чтобы ты был у власти, Дариус. Но они — законные королевы. Мой отец был членом Гильдии Зодиака, он защищал короля, королева пришла к нему с видением, которое указало ему путь.

— Ты уже рассказывал мне обо всем этом, — фыркнул он. — Но ты просто поверил на слово какому-то мертвому старику, который просидел несколько лет в Даркморе.

— У меня было письмо от отца. И ты знаешь, что это нечто большее. Близнецам были дарованы видения от звезд. Они увидели правду. Дикий Король был не тем, кем мы думали. То, что сделал Хейл Вега, произошло из-за Темного Принуждения Лайонела. Он выжидал время все эти годы, он все спланировал.

— Я всю жизнь тренировался, чтобы править этим королевством, — прорычал Дариус, его глаза превратились в золотые Драконьи щелки, а дым заклубился меж зубов. — Я свергну своего отца и буду править вместе с другими Наследниками. Вега не сядут на трон.

Я замолчал, видя пылающую решимость в его глазах, упрямство, которое никогда не исчезнет.

— Правь с ними, — умолял я, но он покачал головой.

— Нет, — прошипел он. — И другие Наследники тоже не потерпят этого. Мы можем быть друзьями с Вега, Лэнс, но когда дело дойдет до трона, мы будем сражаться против них за него.

Я тяжело вздохнул, понимая, что не смогу переубедить его. Я встал с кровати, подошел к окну и провел пальцами по волосам.

— Я всегда буду прикрывать тебя, брат, — поклялся я, и между нами воцарилась тишина.

— Я вернусь домой завтра, когда взойдет луна, — сказал он наконец.

— Тогда до встречи, — серьезно сказал я, открывая окно.

Я наложил на себя иллюзию, а затем спрыгнул с оконного карниза и помчался в ночь.

Следующий день я провёл в одиночестве, с тревогой ожидая захода солнца, пока Дариус и Ксавьер присутствовали на пышных похоронах, которые Лайонел устроил для Каталины. Как и предсказал Габриэль, состоялся короткий, но очень публичный суд над Кристофером, и он был приговорен к пожизненному заключению в Даркморе за похищение, изнасилование и убийство королевы. Меня удивило, что Лайонел не настаивал на казни, но я полагаю, что он просто хотел покончить с этим и таким образом жить дальше.

Я немного посмотрел по телевизору нелепые похороны, но фальшивой скорби, которую демонстрировал Лайонел, было более чем достаточно, чтобы у меня свело желудок, и я выключил телевизор после того, как увидел запряженный лошадьми катафалк, ведущий огромную процессию по улице.

Газеты были полны рассказов о том, какой любимой была Каталина и как ужасно ее будет не хватать, и мне было интересно, что подумают люди, если узнают правду о жизни, которую Лайонел заставил ее прожить.

Джеральдина сообщила всем, что Каталина хорошо спрятана у отца и прекрасно устроилась, пообещав организовать визит для Дариуса и Ксавьера как можно скорее. Я рад был, что она избежала адского общества Лайонела.

Габриэль позвонил, чтобы поздравить меня с днем рождения, и сказал, что сегодня в основном карты складываются в нашу пользу. Ночь будет ясной, луна яркой, но он не может рассказать мне о деталях того, что должно произойти, на случай, если это что-то изменит. Однако все выглядит относительно неплохо. К счастью, Лайонела сегодня не будет дома, и он сможет с пользой провести похороны Каталины и дать нам с Дариусом возможность почитать дневник отца.

Когда последние лучи солнечного света проникали сквозь окна летнего домика, мой пульс начал учащенно биться. Наступила ночь, и на небе рассыпались звезды, а я с нетерпением ждал восхода луны.

Через некоторое время появился один из приспешников Лайонела, поставив защиту по периметру летнего домика и заперев меня на ночь. Я небрежно показал ему палец, пока он работал и, нахмурившись, ушел.

Вскоре луна показалась над деревьями за бассейном, и я с учащенным сердцебиением достал дневник из тумбочки. Кожаный переплет был испещрен звездами, и я провел по нему большим пальцем, на секунду почувствовав себя ближе к отцу. В последнее время я много думаю о нем. О всех секретах, которые он хранил, о жертве, которую он принес ради всего королевства.

Если в прошлом у меня и были какие-то сомнения в том, что он хороший человек, то теперь они были полностью развеяны. Я просто жалею, что у меня не было возможности узнать его поближе в детстве. Чтобы он был рядом, когда я больше всего в нем нуждался. Когда Лайонел привязал меня к Дариусу, когда я не знал, какой путь выбрать.

Я догадался, что этот дневник был доказательством того, что он верил в меня, и в этом было некоторое утешение. Но это не то же самое, как если бы у меня был родитель, на которого можно было положиться, тот, кто мог бы помочь мне, когда я потерялся.

Я надеюсь, что в твоих глазах, пап, я не испорчен. Даже если весь остальной мир так думает.

Раздался звук раздвижной двери, и я повернулся, увидев входящего Дариуса в черной футболке и джинсах, что-то сжимающего в руке.

— С днем рождения, Лэнс, — сказал он с кривой улыбкой, протягивая подарок, выглядевший так, будто его завернул ребенок. Я ухмыльнулся, подбежал к нему и взял подарок, разорвав бумагу и обнаружив внутри небольшую коробку. Я открыл ее и посмотрел на маленький стеклянный шар внутри, который искрился красками заката.

Мои брови удивленно изогнулись.

— Сувенир на память?

— Да. — Дариус провел рукой по волосам. — Слушай, я не хочу ссориться с тобой из-за Вега. Мой отец заставил тебя быть на моей стороне, несмотря ни на что, сделав тебя моим Опекуном, и я не собираюсь заставлять тебя чувствовать себя дерьмово из-за того, что ты сам принял решение о троне. Нам просто придется согласиться с тем, что мы не согласны. — Он нахмурил брови. — И хотя моя мама на самом деле не умерла, сегодняшнее участие на ее похоронах заставило меня задуматься о том, как легко можно потерять людей, которых ты любишь. Я не потеряю тебя, поскольку мне не нравится твое мнение насчет того, что еще даже не произошло.

Я покрутил шар между пальцами, глядя на него и отмечая, каким мужчиной он стал в последнее время.

— Я всегда на твоей стороне, Дариус, — серьезно ответил я. — Но знаю, что прошу у тебя многого.

— Значит, ты все еще просишь? — подколол он, и я усмехнулся.

— Нет смысла отрицать. — Я пожал плечами, а он сложил руки, подперев подбородок под сувенир.

— А ты не собираешься взять мой шар в рот? — спросил он.

Я рассмеялся.

— Ладно, но только потому, что ты так мило попросил, сладенький. — Я потянулся к его ширинке, и он фыркнул, отбивая мою руку.

— Давай, придурок, — подтолкнул он, и я поднёс шар к губам и протолкнул его в рот.

Мир вокруг меня изменился. Я вдруг оказался на вершине горы, сидя на спине огромного золотого Дракона. Мое сердце забилось при виде невероятного заката, сияющего над морем облаков внизу. Пастельные цвета переливались в небе, и все это было до боли знакомо, когда солнце скрылось за горизонтом. Дариус издал оглушительный рев и взлетел, выбрасывая снег из-под когтей, неся меня к закату. Я ощущал ветер на своем лице, тепло солнечных лучей на своей коже. Воспоминание было прекрасно запечатлено, и его волшебство поражало.