Обрести любимого

— Господин визирь, разрешите представить вам леди Валентину Бэрроуз, англичанку. Она дочь моего старого друга, чья семья связана делами с моей семьей. Вы правы. Она не еврейка. Валентина, дитя мое, — продолжила она, обращая свой взгляд на леди Бэрроуз, — я хочу представить тебе Чикала-заде-пашу, великого визиря его императорского величества султана Мехмеда, да дарует ему Яхве тысячу лет жизни.

— Вы англичанка! Моя вторая жена была шотландка. — сказал визирь. — Женщины вашей расы обладают независимым духом, который мне очень нравится. — Его взгляд встретился со взглядом Валентины, и он наклонился вперед. — У вас замечательные глаза, леди. Они похожи на драгоценные камни.

— Вы так добры, говоря такие слова, господин визирь, — сказала Валентина, приведенная в замешательство его взглядом и смелыми словами. — Я никогда не встречала мужчину, у которого есть две жены, — закончила она, не находя слов и не уверенная в том, вежливо ли говорить подобные вещи. Однако Эстер Кира была спокойной, поэтому Валентина заставила себя расслабиться.

Визирь засмеялся, показав ровные, крепкие зубы, особенно белые на загорелой коже.

— У меня было две жены, — сказал он. — Моя вторая жена умерла несколько лет назад. Это было большое несчастье. Она была очень красивой, и она очень радовала меня. Ее звали Инсили, что в переводе означает «Истинная жемчужина».

— Я слышала, что мусульманам разрешается иметь до четырех жен, — сказала Валентина. — Оказывается, что вы человек очень умеренный, когда дело касается женщин, господин визирь.

— Потому что у меня только одна жена? — Глаза его искрились весельем. — Мою первую жену зовут Латифа Султан; она оттоманская принцесса, миледи. Я мог брать других женщин в жены только с ее разрешения, потому что такова привилегия женщин из царствующих семей. Однако мне не нужно ее разрешения, чтобы содержать гарем, и думаю, что в настоящее время в нем около сотни женщин. Мусульмане не считают, что женщина должна быть женой, чтобы радовать мужчин.

— Господин Чикала-заде, постыдитесь! — выбранила его Эстер Кира. — Вы шокируете леди Бэрроуз таким разговором. Визирь засмеялся.

— Я вас действительно шокирую, леди? — спросил он ее — его серо-голубые глаза насмешливо дразнили ее.

— Если бы я применила обычаи своей страны к вашему поведению, господин визирь, тогда я, возможно, была бы шокирована, — холодно и бесстрашно ответила Валентина. — Но мне хорошо известно, что в мусульманском мире дела обстоят по-другому, а в гареме я вижу определенные преимущества.

— Неужели, леди? Какие же преимущества? — Он почти откровенно насмехался над ней, получая большое удовольствие от этой забавы.

— Для мужчины преимущества очевидны, господин визирь, потому что он, подобно пчеле, может перелетать с цветка на цветок, никогда не страдая от однообразия. Однако для женщины преимущество заключается в том, что, если она питает отвращение к своему хозяину и господину, ей приходится не часто страдать от его общества, во всяком случае, в большом гареме. Если она умна, он никогда не узнает о ее неприязни, а ее шкатулка с драгоценностями всегда будет пополняться благодарным, ни о чем не подозревающим хозяином. Думаю, что это очень удобно, — сделала вывод Валентина.

Глаза визиря гневно вспыхнули, но он быстро взял себя в руки и тихо сказал:

— Если бы вы были моей рабыней, я бы с удовольствием покорил ваш необузданный нрав. Такие прекрасные губы созданы для поцелуев, а не для произнесения непристойных мыслей в резких выражениях.

Это опасно, подумала Эстер Кира. Я не видела такого интереса в глазах Чикала-заде-паши после Инсили. Он безжалостный человек, и один только Яхве знает, что случилось бы с дочерью Марджаллы, останься она в Стамбуле.

— Мои мысли, господин визирь, — ласково сказала Валентина, подливая масла в огонь, — являются всего лишь следствием моего независимого духа.

Чикала-заде-паша рассмеялся еще раз с искренней веселостью.

— Леди, у вас действительно независимый дух. Скажите мне, не этот ли ваш дух так далеко услал вас от родного дома? Где ваш муж?

— Я путешествую с членами моей семьи, господин визирь. Я вдова, и мои родители посчитали, что я легче перенесу период траура вдалеке от Англии. Мы едем по делам в Каффу, потом вернемся домой.

— Вернетесь ли вы снова в Стамбул, леди? — спросил он ее с улыбкой.

— Я пытаюсь получить аудиенцию у валиды для леди Бэрроуз, — вмешалась Эстер Кира. — Валентина была так любезна, что привезла послание для Сафии от ее брата в Венеции.

— Если я могу в чем-то помочь вам, Эстер Кира, прошу вас, просите, хотя вы обладаете гораздо большим влиянием на правящую оттоманскую семью, чем я, несмотря на то что я женат на женщине из этой семьи, — визирь усмехнулся.

— Вы мне льстите, господин визирь, — сказала старуха.

— Ха, лукавая старая женщина, я говорю правду! Это вы ищете способ польстить мне, — сказал визирь с улыбкой и поднялся. — Теперь я должен удалиться, довольный, что вы живы и, как всегда, коварны.

— Хе! Хе! Хе! — прокудахтала Эстер Кира и погрозила ему пальцем. — Не забудьте передать от меня привет своей жене. Скажите ей, что, если она окажется в Балате, я буду рада принять ее у себя. Я не могу сама передвигаться, с тех пор как сломала бедро.

Чикала-заде-паша повернулся к леди Бэрроуз.

— Валентина, — задумчиво проговорил он. — В переводе с латинского «valentis» означает «сильный». Да, вы и в самом деле сильная. Мы встретимся с вами снова, леди. Это я обещаю вам. — Его белая накидка взметнулась, когда он уходил из комнаты.

— Этот человек опасен, — сказала Эстер Кира.

— Вы сказали, что он великий визирь султана, Эстер Кира, но кто же он в действительности? У него необыкновенно властный вид.

— Его мать была дочерью Ферхад-бея из Мории 42 . Ее звали Фатима. Она была взята в плен христианскими рыцарями, еще будучи девочкой. После принятия христианства она вышла замуж за того, кто взял ее в плен — итальянского графа Джованни Антонио де Чикала, родила ему трех детей: двух сыновей и дочь. Старший из ее сыновей в возрасте восемнадцати лет отправился сражаться с неверными и был пленен турками. Следуя наставлениям своей матери в случае чего-то непредвиденного, он объявил о своем благородном происхождении и о матери-турчанке. Его немедленно обратили в ислам. Это спасло его от работы на рудниках. Его ум был замечен, он был послан в Стамбул в школу принца, где получают образование государственные служащие империи.

42

Мория — часть Пелопоннесского п-ва.

Он медленно продвигался вверх по лестнице успеха благодаря своему уму и трудолюбию. Его очень ценит султан Мех-мед, потому что спас честь султана в битве много лет назад, превратив поражение оттоманских войск в великую победу. Мехмед не забудет этого. Его жена Латифа Султан является кузиной султана. Она добрая и красивая женщина, подарившая ему трех сыновей и двух дочерей. Они хорошие друзья, и он очень уважает ее, даже изредка спрашивает ее совета. Она, в свою очередь, не жалуется на размеры его гарема, потому что у Чикала-заде-паши гигантский аппетит на женщин. Его гарем славится разнообразием красавиц. Он ценит ум так же, как и красоту.