Обрести себя

– Что-то не так, Федерико?

Но тот, казалось, даже не расслышал ее вопроса. Эти невинные карие глаза, эта бархатистая девичья кожа, эта бесконечная нежность во взоре – не для него. Как он мог так забыться? Как мог опять оказаться в плену самого необузданного из человеческих инстинктов?

– Что произошло? – Кэсси взяла его за руку. – Я ничего не понимаю. Ты сожалеешь, что пригласил меня?

– Не надо, Кэсси, – хрипло произнес Федерико. – Не заставляй меня сожалеть об этом больше, чем я сожалею теперь.

Кэсси в растерянности уставилась на него. Поведение Федерико, его странные слова привели ее в полное замешательство, граничащее с отчаянием.

– Да в чем же дело? – воскликнула она, и на ее глазах показались слезы.

– Будем считать, что у меня сегодня выдался неудачный день. Пойдем. Мы и так опаздываем.

Выйдя из дома, он подвел Кэсси к ожидающему их «мерседесу».

– Побыстрее, Луис, – велел он шоферу и нажал кнопку, опуская стекло, отделяющее кабину водителя от салона.

Некоторое время они молчали. Лицо Федерико по-прежнему оставалось суровым и непроницаемым.

Наконец Кэсси решилась и спросила:

– Ты любишь детей?

С мрачным удовлетворением он отметил, что его план почти достиг цели. После нескольких недель знакомства она уже мечтает о свадьбе и детях. Что ж, теперь ей придется самой прочувствовать, что испытывал Чарлз. Должно быть, она пребывает в полной уверенности, что он влюблен в нее. Блажен, кто верует…

– Только на расстоянии, – холодно ответил Федерико.

Эти слова болью отозвались в сердце Кэсси. Но она взяла себя в руки и, робко взглянув на него, снова спросила:

– Что ты имеешь в виду?

– Я спокойно отношусь к детям моих друзей и знакомых, с удовольствием рассматриваю их фотографии. Но все они обычно такие шумные, назойливые, капризные, а я слишком эгоистичен, чтобы желать собственного ребенка.

– От души надеюсь, что твоя жена будет такого же мнения, – только и сумела выговорить Кэсси, потому что подступивший к горлу ком не позволил ей продолжить. Ее губы чуть дрогнули, и предательская влага потекла по щекам. Кэсси незаметно смахнула слезы и призвала на помощь всю свою волю. Он не должен знать, что она чувствует.

– В настоящее время я не планирую ни того, ни другого, – жестко ответил Федерико, не обращая внимания на ее состояние. – Мой отец был женат трижды, однако я не думаю, что он чувствовал себя по-настоящему счастливым хотя бы с одной из жен. На что же в таком случае рассчитывать мне?

– Ну, если ты так смотришь на это, тогда, конечно. Но я отношусь с подозрением к мужчинам, не любящим детей. – Отчаяние придало Кэсси неожиданную решимость. – Твой взгляд на мир очень ограничен. Но уверяю, тебе придется изменить свое мнение, однако будет уже поздно.

Федерико долго и напряженно размышлял над ее словами. Затем, сжав кулаки и стараясь не повышать голоса, почти проскрежетал:

– Что ты вообще знаешь о жизни, девчонка? Мой отец обожал мою мать, но она предпочла его другому и бросила нас, когда мне было только пять лет.

Кэсси подняла на него глаза.

– И ты ее больше не видел?

– Нет. Она умерла три года назад. За все это время она не предприняла ни единой попытки встретиться со мной. Когда умер отец, я известил ее, но эта женщина не сочла нужным даже появиться на его похоронах. Моя первая мачеха вышла за отца по расчету. На словах она уверяла, что бесконечно любит его, а на деле предпочитала развращать молоденьких служащих особняка. Когда отец узнал, он немедленно развелся с ней. Следующая его жена оказалась наркоманкой. Они не прожили вместе и года, как она умерла от передозировки.

– Твоему отцу просто не повезло, – мягко сказала Кэсси, дотронувшись до его руки. Ей вдруг стало бесконечно жаль этого сильного и властного мужчину, в прошлом которого было столько боли и разочарования. – Существует столько счастливых семей, что не стоит примерять на себя чью-то горькую судьбу. Почему ты считаешь, что должен быть несчастлив, как и твой отец?

– Все. Хватит об этом, – отрезал Федерико. – Я и так был излишне откровенен с тобой. Лично для меня этот разговор тягостен и неприятен.

Вилла возвышалась на холме, внизу располагался чудесный парк, поэтому казалось, будто она парит над зеленым облаком. У Кэсси от восторга перехватило дыхание.

– Как красиво! – воскликнула она, забыв на мгновение обо всем на свете. – Что-то неземное!

«Мерседес» остановился на большой вымощенной камнем площадке перед главным входом перед домом. Кэсси молча пошла следом за Федерико, пытаясь не думать ни о чем, кроме необходимости переступать ногами. Ее провели на второй этаж в подготовленную для нее комнату, а хозяин дома остался встречать гостей, о которых ни словом не предупредил ее. Через полчаса Кэсси спустилась в холл. Дверь в гостиную была открыта, и в ней уже толпились приглашенные. Среди них была скандально известная журналистка Хэтти Логан. Понимая, что Кэсси невольно станет объектом всеобщего внимания, Федерико неожиданно для себя пожалел, что пригласил Хэтти. И сейчас он решил, что не позволит снова терзать Кэсси бесконечными расспросами о Чарлзе в их последний вечер.

– Познакомьтесь, это Кэсси, – представил он собравшимся молодую женщину.

На обеде присутствовали восемь человек, и все они были ровесниками Федерико. Вскоре завязалась легкая светская беседа, искусством которой Кэсси прекрасно владела, но сейчас она ощущала себя лишь безучастной зрительницей, как бы наблюдала за происходящим со стороны.

– Какая красавица, – обратился к Федерико один из его друзей, взглядом указывая на Кэсси. – Твоя новая пассия? У вас роман?

Услышавшая это Кэсси замерла, искоса глядя на хозяина дома. Но тот отрицательно покачал головой.

– Не уверен. Пока присматриваюсь, стоит ли начинать. Сам понимаешь, в этом деле торопиться нельзя, а то не успеешь оглянуться, как уже женат.

Мужчины негромко рассмеялись.

Сердце Кэсси чуть не разорвалось от боли и негодования. Какое-то время она молча вглядывалась в гордый профиль Федерико, затем встала.

– Когда я встречу настоящего мужчину, ты первый узнаешь об этом.

Наступило неловкое молчание. Затем раздался гул удивленных голосов, который перекрыл восторженный возглас журналистки:

– Браво, Кэсси! Замечательно! Я еще никогда так не развлекалась.

– Рада, что хоть кому-то сегодня весело, – бросила она.

Теперь ей следовало уйти. Что бы Федерико ни сказал в ответ, ей этого не вынести. Кэсси заставила себя сделать шаг, но ноги ее подкосились, и она больно ударилась бедром об угол стола при попытке обогнуть его. Это дополнительное унижение стало последней каплей. Слезы, которые она так мужественно сдерживала, хлынули из глаз, и Кэсси содрогнулась от рыданий.

Выскакивая из столовой, она услышала, как Федерико окликнул ее, но не обернулась. Она быстро поднялась по лестнице и, вбежав в свою комнату, рухнула в кресло, зажав руки между коленями. Кэсси ощущала странную тяжесть, словно все ее тело налилось свинцом, не давая ей ни двигаться, ни дышать. Приступы тошноты сменялись приступами головокружения.