Обретение

— Отец хочет оставить прибрежные земли себе.

— У меня нет причин для возражений. Я передам пожелание твоего отца моему Жрецу. Но хочу кое о чем напомнить вашему высочеству. Люди и темные существа, живущие за границами владений янтарных Жрецов, платят втридорога за фрукты, за дичь, которую ловят наши охотники, а также за вина, ткани и украшения, которые делают жрицы из храма богини сладострастия.

— Его величество король — не вождь человеческого племени, который одевается в шкуры, спит на земле и ест голыми руками. О деньгах мы договоримся, особенно если речь идет о еде и вине.

— Я вынужден отказать вашему высочеству, — ответил Элайн. — Еда, вода и вино нужны всем. Мы не делаем различий между слугами и вождями. Посланцы, доставляющие товары в лежащие за границами владений янтарных Жрецов земли, подвергаются опасности и вынуждены брать с собой воинов. Если вы не платите за охрану деревни, вы будете платить за то, чтобы торговцы доставили пищу и напитки в срок.

Далид посмотрел на одного из своих спутников.

— Вы слышали? Каков наглец. Будет вам золото. Когда воины уйдут с побережья, несколько благородных семей из деревни его величества Тимира переселятся к нам. За каждую гроздь винограда и за каждый кувшин вина ваши проклятые торговцы получат надлежащую плату. Надеюсь, шатер у первого советника достаточно большой, а то ему придется спать на мешках с деньгами. Его прекрасная подруга будет довольна — он преподнесет ей столько дорогих украшений, сколько она пожелает.

Принц поднялся, и пришедшие с ним эльфы последовали его примеру.

— Его высочество уходит так скоро, — молвил Эрфиан. — На сладкое подадут орехи в меду.

— Боги милостивы, в окрестностях нашей деревни достаточно орехов, а мед мы достанем. Приберегите это для людей и темных существ, которых охраняют ваши бесполезные воины.

Когда служанка закрыла полог за светлыми эльфами, Деон вскочил и принялся мерять шагами шатер.

— Отдать им земли?! Эрфиан, ты обезумел?!

— Как по мне, это дело, — возразила Таир. — Хотят, чтобы их перебили Следопыты или сожрали вампиры — пусть остаются с ними один на один.

— Боги набили тебе в голову мясную похлебку, женщина? Вампиры разберутся с эльфами, а потом примутся за нас!

Таир вспыхнула и приготовилась ответить, но сидевшая рядом с ней Делора погладила ее по руке.

— Не могу сказать, что советник Деон неправ. Отдавать прибрежные земли светлым эльфам — ошибка. В округе их деревни есть лес, где растут редкие лекарственные травы. Наши целители оберегали кусты лунной ягоды и лесного чая, но теперь все будет уничтожено. Жрицы богини сладострастия начнут собирать свои запасы в здешних лесах. Мы не готовы к таким набегам.

Эрфиан кивнул. Делора была права. Одна из лучших целительниц в деревне, она искренне обрадовалась приглашению в совет. Сегодня благодаря ей лекари не испытывали недостатка ни в мазях, ни в настойках, ни в отварах, ни в травах. После Эрфиана эльфийка была самой старшей из присутствующих, в ней текла кровь Жрицы Эдны, а не Царсины, и кое-кто шутил, что ее отцом стал не неизвестный воин, а оборотень. Внешностью Делора обладала соответствующей: грубоватые черты лица, высокий рост, стремительная походка, неровно остриженные темные волосы и золотистые глаза.

— Что скажешь, Элайн? — спросил Эрфиан.

— Скажу, что его величество Ниньяс крепко вцепился в свое золото. Сегодня он пренебрег законами гостеприимства, завтра, неровен час, поссорится и с Тимиром. А потом и до разделения деревень недалеко. Тимир более осмотрителен, чем Ниньяс, и он не откажется от воинов. Если мы не можем заставить отца принца передумать и вернуть нам земли, то почему бы нам не приблизить момент их ссоры?

— Ах, — печально вздохнула Элиан. Хитростей она не одобряла, а ее брат, даром что казался тихоней, в хитростях разбирался превосходно.

Элайн взял один из принесенных свитков и развернул его.

— Тем, кто не живет на наших землях, мы продаем десять гроздей винограда за десять серебряных монет, — начал он. — Эльфам Ниньяса мы будем продавать их за восемь монет, а эльфам Тимира — за двенадцать. За воду они платят вампирским золотом, большой кувшин — три монеты. Ниньясу мы будем продавать кувшин четыре монеты, а Тимиру — за две. Торговцы любят поболтать. Вот вам мое слово — через пару лун эльфы выцарапают друг другу глаза.

Эрфиан встал и оправил мантию.

— Так и сделаем. И распорядись, чтобы мед и орехи Ниньясу продавали подороже. В следующий раз принц подумает перед тем, как оскорблять хозяев.

* * *

— Мой Жрец выпил приносящего хорошие сны отвара, — сообщила Гая. — Он долго не отдыхал и переживал, ему нужно поспать. Но моя Жрица просила сказать о твоем приходе.

— Она не спит? — удивился Эрфиан. — Ты давала ей настойку, которую я принес вчера?

Служанка поклонилась.

— Да, первый советник. Десять капель, как ты наказывал, с горячим вином. Моя Жрица проснулась на рассвете и хотела встать, но я сказала, что ты рассердишься. К ней вернулся аппетит, не так давно принесли пищу, и она съела все. Я провожу тебя.

Царсина лежала на боку, опершись на локоть, и наблюдала за кормилицами, которые забирали из колыбели малышей. Она до сих пор была бледна, но выглядела лучше, чем три дня назад.

— Не плачь, Нааман, — сказала одна из кормилиц, покачивая на руках мальчика. — Я знаю, что ты голоден, потерпи немного.

Вторая эльфийка поправила мягкое покрывало, убирая ткань с лица девочки, пошла в направлении выхода из шатра и кивнула подруге, приглашая следовать за ней. Сидевшая у кровати целительница подняла глаза на Эрфиана.

— Я пробуду здесь, — обратился он к женщине. — Ты можешь поужинать.

Эльфийка встала, взяла первого советника под локоть и отвела на почтительное расстояние от кровати. Царсина не могла слышать, о чем они говорят, но Эрфиан чувствовал на себе ее взгляд.

— Эту женщину ковали вместе с ее клинками, — сказала целительница. — Она родила двоих детей, но не проронила ни звука. У воинов есть тайные способы облегчать боль?

— Кто знает. Дети здоровы?

— Да. Крепкие и пухленькие для эльфят, рожденных от одного лика луны. Энлиль чересчур тиха, а Нааман плачет по ночам. Но в целом с ними все хорошо.

Гая принесла Жрице кувшин с травяным отваром, заглянула в колыбель для того, чтобы посмотреть на малышей, вспомнила про кормилиц, всплеснула руками и убежала.

— Прекратите шептаться, — окликнула собеседников Царсина. — Если вы хотите дать мне очередное сонное зелье, у вас ничего не выйдет.

— Дай ей еще десять капель настойки после полуночи, — наказал эльфийке Эрфиан.