Обретенный рай

Она затихла, внутренне сжавшись, пытаясь угадать, какой смысл мог скрываться за его вопросом. Могла ли она на самом деле вызвать любовь Брейдера? И если такой сильный, могущественный человек окажется в ее власти, то что ей делать с его любовью? Так и не придя ни к какому приемлемому решению, она ответила на вопрос вопросом.

— Ты действительно любишь меня, Брейдер?

— А как ты думаешь? — Она уловила дрожь в его голосе. Его рука, поглаживая спину, дошла до изгиба тонкой талии.

Джулия мысленно тряхнула головой, отгоняя наваждение. Нет, не может быть, Брейдер не такой глупец, решила она. Он казался слишком далеким от любви, которую она нарисовала в своем воображении. Не могла она, как ни старалась, представить Брейдера, играющим в любовь, подобно легкомысленным франтам из светских кругов.

Влюбленный Вульф? Нет, она не представляла его читающим стихи при луне или рассыпающимся в льстивых речах перед женщиной. Для него существовала, по мнению Джулии, лишь такая любовь, которую он питал к своей матери.

Нет, этот человек не любит ее, подумала Джулия. Но предпочла не выдавать свои мысли вслух и сменила тему разговора.

— Ты, действительно, весь день прождал меня у дома Тернеров? — сонно проговорила она.

Брейдер ответил так тихо, что девушка едва услышала.

— Да.

Она удовлетворенно вздохнула и почувствовала, как он осторожно отодвигается, убирая плечо из-под ее головы.

Вцепившись рукой в рубашку мужа, она спросила:

— Куда ты уходишь?

— Тебе лучше выспаться.

Вместе с его телом, отодвигаясь, уходили и тепло, и ощущение безопасности и надежности. Джулии не хотелось расставаться с ним. Не открывая глаз, она сонливо улыбнулась и тихо попросила:

— Останься со мной сегодня.

Брейдер мгновенно замер и напрягся. Несмотря на чудовищную усталость, Джулии хотелось чувствовать рядом его сильное тело. Она пережила тяжелый, утомительный день, но муж помог ей освободиться от всех тягот.

— Пожалуйста, останься.

Его тело расслабилось и вернулось на место. Уткнувшись носом в его плечо, Джулия прошептала:

— Спасибо за то, что подождал меня сегодня и что остался.

Она прильнула к нему всем телом. Последнее, что промелькнуло в ее голове перед тем, как она погрузилась в глубокий сон, было видение о жизни с Брейдером, который любил ее.

Прохладный утренний воздух пополз по плечам и лицу. Зашевелившись под одеялом, Джулия инстинктивно пододвинулась поближе к источнику тепла. Она начала было снова погружаться в дремоту, как ее ноги неожиданно уперлись в чужие ноги… в мускулистые, покрытые волосами ноги.

Глаза девушки мгновенно распахнулись, сонливость как рукой сняло. Рядом с ней зашевелился вдруг Брейдер, натягивая на обнаженное тело одеяло.

Обнаженный Брейдер! Джулию словно молнией поразило. К ее изумлению, на ней были надеты лишь тонкая сорочка и панталоны, Кровь застыла в жилах. Но постепенно она начала вспоминать события прошедшего вечера. Теперь не оставалось никаких сомнений в том, что раздевал ее не кто иной, как Брейдер. Она не имела представления, почему не почувствовала прикосновений его рук, снимавших с нее одежду. Ведь сейчас всем своим существом, каждым вздохом она ощущала присутствие в ее постели этого широкоплечего мужчины.

Испуганная и смущенная, Джулия откинулась на подушку. И некоторое время лежала тихо, почти не дыша, пока не поняла, что Брейдер крепко спит. Затем повернула голову так, чтобы получше разглядеть его.

Лицо Брейдера, освещенное утренним светом, было спокойно и естественно. Перекинув распущенные кудри через плечо, она осторожно прижалась к его телу, стыдливо прикрываясь одеялом. Поддавшись искушению, она протянула руку и провела пальцем по краю его губ. Губы мужа в ответ зашевелились, что привело Джулию в восторг и позабавило.

Затем она прильнула к нему, тесно прижавшись бедром к его оголенной ноге. У нее перехватило от волнения дыхание, но она не двигалась. Не отрывая глаз от лица мужа, она терпеливо ждала его пробуждения.

Но он продолжал спать. Джулия не могла понять, как ему удавалось это. Что касается ее, то она каждой клеточкой ощущала его волнующую близость. Ее груди набухли и напряглись под тонкой материей сорочки. Место соприкосновения их тел горело, напоминая о ночи в кабинете. Щеки пылали огнем, не имеющим ничего общего со смущением или стыдливостью.

И в то же время она обнаружила, что находиться обнаженной в постели с Брейдером не так уж неприятно, как казалось раньше. Джулия провела ногой вдоль его ноги и замерла. Брейдер мирно спал.

В сознание девушки вихрем ворвались непрошеные воспоминания о ночи в кабинете: вот Брейдер положил ее на стол и ласкает, целует, вот его могучее тело возвышается над ней, вот он погружается в недра ее тела… Джулии показалось, что от одних мыслей она раскалилась добела. Тяжело дыша, она отодвинулась от мужа, словно спасаясь от неуместных чувств.

В этот момент Брейдер пошевелился, что заставило девушку затаить дыхание в ожидании его пробуждения. Но он только натянул одеяло на озябшие плечи и по-мальчишески суетливым движением прижал подушку к лицу.

Джулия перевернулась на живот, пряди ее волос взметнулись в воздух, образуя вокруг головы своеобразный беспорядочный ореол. Вчера вечером, подумала Джулия, Брейдер запускал пальцы в волосы, пытаясь расчесать спутавшиеся локоны. Его прикосновения напоминали прикосновения матери, ласкающей ребенка.

И еще, вспомнила она, они говорили о любви. Но не о поэтической любви, связанной с восторженными взглядами на небо и звезды. Ее мысли растерянно метались между воспоминаниями о чувствах, которые пробудил Брейдер в ее теле в ту ночь в кабинете, и заверениями Эммы, говорившей об удовольствии от близости женщины и мужчины.

Может, рискнуть и попробовать? В конце концов она должна увидеть его обнаженным хотя бы потому, что он видел ее, это давало ему ряд преимуществ. В настоящий момент, правда, девушка была не в состоянии сообразить, какие именно преимущества приобрел Брейдер, увидев ее голой.