Обрыв
Шрифт:
Вокруг никого не было, Глеб спустился вниз, чтобы посмотреть, есть ли кто в машине, что лежала перевернутая на боку. Молил бога, чтобы там не было моей девочки. Я готов был душу отдать, чтобы только ее там не оказалось, и она была жива. Глеб молчал, что-то осматривал в машине, Кирилл общался с сотрудниками полиции, и тут на дороге, метрах в двухстах от нас, появились двое.
Я думал, мое сердце выскочит из груди, когда увидел Веру. Так внезапно снег закружил крупными хлопьями, я не мог разглядеть ее лица, но я точно знал, что это она. Ее вел мужчина, шедший позади, крепко держал за локоть, но она не
Когда они подошли ближе, она смотрела вокруг стеклянными глазами, не узнавала меня. Ровная спина, расстёгнутое пальто, бледное лицо, искусанные губы. Они подошли ближе, встали почти у самого края дороги. И тут она посмотрела на меня, в глазах вспыхнул блеск, одними губами проговорила мое имя. Сделала шаг вперед, но ее дернули обратно, отчего больно сморщилась.
– Мне нужна машина!
– мужик, что удерживал ее, закричал в нашу сторону.
– Мне нужна машина, иначе девчонка получит пулю.
– Э, мужик, ты чего?
– это уже полицейские, синхронно потянулись за своим оружием.
– Я сказал, я не шучу! Быстро все отошли и дали мне машину!
Мужик нервничал, а я видел только Верины глаза, которые смотрели в мои. В них было столько боли и сожаления.
– Давай ты отпустишь девушку и получишь машину. Вот эту, смотри,- показываю на нашу с Глебом.- Полный бак, вот ключи. Только отпусти девушку.
– Нет, мы едем вместе. Кидай мне ключи и отходи.
Парни в форме пытаются медленно обойти и приблизиться к мужчине, оружие уже направлено на него и Веру.
– Нет, мужики, не надо. Я сам, - поднимаю руки в знак того, что чист, делаю несколько шагов к ним.
– Послушай, это плохая идея брать заложника с собой. Отпусти ее. Возьми машину. Уезжай. Тебя никто не станет преследовать.
Он думает несколько секунд, но потом все равно кричит, чтобы все отошли, и ему дали машину. Время словно замерло, Вера бледнеет еще больше, видно, что ей тяжело стоять.
– Отпусти меня, ну что ты вцепился. Ты же видишь, тебе не уйти со мной.
Полицейские о чем-то переговариваются по рации, слышно, как им отвечают, что дорога перекрыта.
– Сильно умная, да? Я один не проеду и километра, меня сразу подстрелят. Отошли все дальше! Дальше, я сказал!
Вижу, как ровно за ними, на самом краю, около искорёженного ограждения дороги, поднимается фигура Глеба. Он делает знак, чтобы его не выдали, прислоняя палец к губам. А я начинаю говорить, чтобы как-то отвлечь его.
– Тебе правда не уйти с ней. Смотри, девочка сейчас упадет в обморок, на ногах почти не стоит. Если тебе так нужен заложник, возьми меня. Давай поедем вместе. Я поведу. Только отпусти ее.
– Нет, так не пойдет. Мне нужна девчонка.
Мужик нервничает еще больше, я шепчу Вере одними губами: «Все хорошо, девочка. Все хорошо, милая» Она понимает, чуть кивает головой, но в это время отчетливо слышен звук сирен приближающийся скорой. Мужик дергается, выводит руку из-за спины Веры и направляет оружие на меня.
– Вы специально, суки, тянете время! Ну-ка, отошли все дальше!
Он размахивает пистолетом в разные стороны, Вера испуганно смотрит на меня, прижимая
руки к груди. Глеб подходит совсем вплотную сзади и приставляет ствол к его виску, пытаясь оттеснить Веру в сторону.– А теперь, мразь, прекратил орать и отпустил девушку.
Мужик замирает, но, долго не думая, прислоняет свой ствол к виску Веры.
– А если так?
Вера застывает на месте, даже, кажется, что перестает дышать. Глазами, полными страха, смотрит на меня, а я снова ничего не могу сделать. Она начинает оседать на землю.
Все дальнейшее происходит за считанные доли секунды. Вера падает, мужик отталкивает ее в сторону, разворачивается к Морозову. Два громких выстрела оглушают пустую трассу. Мужик падает на землю словно куль, Глеб валится на бок, а я бегу к Вере, которая лежит без сознания.
Быстро смотрю на Глеба, к которому спешат медики. Трогаю холодные щеки, пытаюсь согреть, прижимаю крепче. Поднимаю на руки, больно простреливает спину, и трещат несросшиеся ребра. Но я этого не замечаю, ее надо срочно унести, согреть, привести в сознание.
– Вера. Вера. Очнись, девочка моя, - всматриваюсь в бледное лицо.
– Егор, - она тихо говорит и открывает глаза.
– Да, родная, да, это я.
Поднимает руку, проводит тонкими пальцами по лицу, задевая разбитую скулу, сильно отросшую щетину.
– Я снова падаю в обморок, а ты носишь меня на руках. От меня одни проблемы.
– Не говорит так, а то отшлепаю.
– Меня только отшлепать и не хватало,- улыбается.
– Кирилл, помоги.
Доношу Веру до машины, Кир помогает открыть дверь, сам садится за руль.
– Поехали за медиками, в больничку.
Вера ерзает на руках, пытается сеть, но я ей не даю, прижимая еще крепче.
– Посиди, пожалуйста, и не ерзай, я соскучился.
– Но я не хочу в больничку,- смотрит прямо в глаза, а у меня сердце гулко стучит от переполняющей меня нежности.
– Хочешь. Совсем бледная, да и надо узнать, что там с нашим героем.
Глава 48
Вера
– Так вас зовут Вера или Вероника?
– Вероника, но для Егора я Вера, он сам так решил. Точнее, я долгое время была под этим именем.
Наш новый общий знакомый и старый друг Морозова, Кирилл, словно между прочем задавал мне вопросы. Он привез нас в больницу вслед за бригадой, что везла Глеба.
Нас определили каждого в отдельную палату, хотя Егор сопротивлялся и хотел постоянно быть со мной. Пришлось его успокоить и сказать, что со мной все хорошо, хотя голова периодически кружилась. Если он так и дальше будет рядом, то снова начнет носить меня на руках.
На мои вопросы Егору, что с ним случилось и почему он такой помятый, словно его били трое боксеров, ответил, что упал с лестницы. На что Кирилл закачал головой и засмеялся. Правды от него не услышу все равно.
Больница тоже оказалась не простая, как и мужчины, окружающие меня. Егора с трудом, но удалось уговорить пройти осмотр, ему поставили уколы, дали обезболивающие, а еще успокоительные, и теперь он спал в соседней палате.
Мне разрешили принять душ, выдали свежую пижаму, взяли анализы и сказали отдыхать. Но напряжение прошедших суток так и не отпускало, успокоительные принимать отказалась.