Община Святого Георгия. Второй сезон
Шрифт:
Вера:
Пять. Пять дней полного покоя. И стол пропишите офицерский.
Врач хочет возразить, но Вера ангельски уставилась на портрет государыни императрицы (которая и осуществляет патронат Царскосельского госпиталя). Врач кивает.
Вера:
(к Врачу Клиники) Оставьте нас наедине.
Врач клиники:
(вставая) Конечно, княгиня!
Выходит. Вера подходит к Бельцевой, садится на край кушетки,
Вера:
Прекрати немедленно, дура! Я не тебя спасаю! Я себя спасаю! И молодого доктора! Как выпишут – приходи. Вот… (достаёт из кармана визитную карточку, отдаёт Бельцевой) Нам нужны сёстры милосердия.
Бельцева благодарно смотрит на Веру, начинает плакать, шепчет:
Бельцева:
Спасибо!.. Меня хозяйка со свету сживала. Идти некуда…
Вера встаёт, качает головой, смотрит в окно. Взгляд печальный, холодный, жёсткий.
Бельцева:
Я хотела его родить… Но – как? Куда? На что жить?
Вера:
Я знаю одну чудесную женщину – она смогла. Но какой ценой?! Продавая себя…
Бельцева:
Ей пришлось… торговать своим телом?
Вера, не оборачиваясь, горько усмехается. Моргает, скатываются слёзы.
Вера:
Хуже… Душой.
Оборачивается, видит перепуганный взгляд Бельцевой.
Вера:
Она хотела спасать женщин. Но… женщины не хотели спасаться. И она вынуждена была пойти на сделку с собственной совестью. По ряду причин. В том числе – из-за своего дитя. Так что, может, как у тебя – не худший исход. Ты – свободна.
Бельцева:
Почему же вы плачете?
Вера:
Потому что я… свободна.
Лариса Алексеевна пишет письмо, довольная, радостная. В гостиную входит Яков Семёнович Сапожников.
Сапожников:
Девицы осмотрены, дражайшая Лариса Алексеевна. Клёпа на удивление быстро идёт на поправку, но к господам её ещё нельзя.
Лариса Алексеевна:
Сама долго не захочет. Она теперь решила в порядочные женщины податься.
Сапожников:
(с ехидной готовностью) А и слава богу! Так и представляю Клёпу сельской учительницей. Или… сестрой милосердия.
Хихикает. Лариса Алексеевна поднимает на него суровый взгляд.
Сапожников:
Молчу, молчу! Да только вы лучше меня знаете, любезная, кто в это ремесло попал – другой жизни не захочет. Как бы тяжко ни было – это надо сбой иметь здесь (показывает на голову) и здесь (прикладывает руку к груди). (меняя тему)… Как сынок?
Лариса Алексеевна:
Прекрасно!
Первый ученик на курсе. Уж русский забывать стал. Вот выучится – и к нему поеду.Сапожников:
И чем займётесь?
Лариса Алексеевна:
Внуков буду растить.
Сапожников:
Хорошо бы! Да только деткам мы нужны пока им помогать способны. А внуков тех ещё иди знай, когда получите. И получите ли вообще. Стали бы вы этим (жест, имея в виду бордель) заниматься, если бы не нужды сына?
Лариса откладывает письмо, уставляется сурово на врача.
Лариса Алексеевна:
Я же надеюсь…
Сапожников:
Вашу тайну знают только присутствовавшие на родах: я и Вера Игнатьевна. За княгиню Данзайр поручаться не надо. А я, может и не такой уж чести человек, но испытываю невероятное удовольствие все эти годы наблюдать всеведающего самодовольного Андрея Прокофьевича.
Лариса знает, что Яков Семёнович куда добрее, чем желает показаться. И любит её. Встаёт, идёт к нему, обнимает.
Лариса Алексеевна:
Сейчас чаю попьём, старый дурак.
Он обнимает её в ответ, говорит с горечью:
Сапожников:
Избаловала ты сына, Ляля. Страшно избаловала. Ни в чём отказу не знал, и не знает. Он хорош собой, умён и очень эгоистичен. Весь в папашу. Как бы беды ни вышло.
Лариса отстраняется, шутливо стукает его кулачками по груди. Крестится, при этом трижды сплёвывая через левое плечо.
Лариса Алексеевна:
Не каркай!.. Мальчишка и должен быть красив, умён и эгоистичен. Вон, Сашка Белозерский каков? И никаких бед!
Лариса ещё раз плюёт через левое плечо. Яков Семёнович смотрит на Ларису с печалью. Прикладывает руку к груди – как когда говорил о проститутках.
Сапожников:
У наследника императора кондитеров здесь не сбоит.
Бригадир (в возрасте, из 1-й сцены) курит на крыльце. Из клиники выходит Белозерский – ему сейчас заняться нечем, а подмеченная им у Бригадира анизокория не даёт ему покоя. Бригадир скорее весел, чем зол, но к доктору относится с покровительственным пренебрежением. Как и к медицине в целом.
Белозерский:
Перекур? Хорошее дело. Позвольте, я вас осмотрю. Считай, две папиросы выкурили. Это не больно, недолго, и к тому же – бесплатно!
Бригадир:
Что ж вы ко мне, доктор, прицепились-то, как репей до собаки! Говорю ж вам, я здоров! Да и толку от вас, докторов!.. У меня доктора племяша зарезали.
Белозерский:
Это как?!
Бригадир:
А так! Лечили-лечили, надоело, видать. Так они: хрясь по горлу – и зарезали!