Общий враг
Шрифт:
– Все видели? – обратился полковник к аудитории. Молодёжь утвердительно загудела. – Отлично, теперь быстро повторяем.
Голубев повторил то же движение, только на порядок быстрее. Основание ладони снова ударило меня в грудь, но не напротив сердца, а точно в середину грудины. Удар будто прошиб насквозь, я отшатнулся, выдохнул сквозь зубы, подавляя боль.
– Такие же удары можно наносить, – продолжал полковник, – в шею, в челюсть, по лицу. Такой же короткий размах, движение всем телом и бьём по лицу, при этом продолжаем движение, как бы размазывая удар вбок, чтобы кисть прошлась по губам, по носу, по глазам.
На этот раз мой командир не стал показывать удар в полную силу, а просто обозначил его.
– Чем хорош последний удар по лицу? – задал риторический
– За левую? – уточнил я.
– Да. Так вот, ребята, смотрите, ладонь расслаблена, бьём сюда, в область пульса.
Полковник ударил в обозначенное место, боль пронзила кисть, пальцы сами разжались.
– Видите? Пальцы сами разжимаются, если правильно ударить, даже хватка неандертальца ослабнет. Можно также сочетать удары. Витя, схвати меня ещё раз.
Я сделал, что просили, полковник повторил прежний удар с тем же результатом, при этом его правая рука прошла чуть вперёд, и он сразу развернул её, обозначая удар ребром ладони мне в висок.
– Всё понятно? – ребята утвердительно закивали. – Эти комбинации мы ещё с вами отработаем. Но главное, запомните, если вы всё-таки столкнулись с нелюдями, то ни в какое прямое столкновение, чтобы применить всякие там приёмы, лезть не надо. Принцип работы, что со штыком, что с автоматом, одинаков – это удар или выстрел и сразу уход в сторону с линии атаки, чтобы пропустить противника мимо себя. – Голубев покачал маятник, изображая удары воображаемым автоматом, и показал, как правильно двигаться, чтобы обойти врага по дуге. – При этом, ведя огонь, не рекомендуется уходить за какие-то преграды. С одной стороны, это нормальная реакция: на вас нападают, вы куда-нибудь прячетесь, например за дерево, и стреляете. Однако так поступать ни в коем случае нельзя, потому что вы перекрываете себе сектор обстрела. Тот же снежный человек, даже если до этого вы в него полрожка всадили, в этом случае рванёт за дерево, схватит автомат и вытянет вас из-за преграды. Вы ведь своё оружие будете держать крепко, правильно? Ну а дальше по ситуации: либо он вам кулаком голову проломит, либо ножом живот пробьёт. Прямой удар каменного ножа пробьёт любую броню. Удар каменного топора броню не пробьёт, но, если вы как-то не смягчили удар, многочисленные переломы вам обеспечены.
Если вы столкнулись с нечистью, тогда тем более – выстрел или удар и уход в сторону. С неандертальцем – если голову или позвоночник ему прострелить, он умирает, а нечисть, бывает, и с простреленной башкой до стрелка пытается добраться.
Ну а сейчас возьмём макеты автоматов и будем учиться уходить с линии атаки, одновременно стреляя, а потом поработаем над ударами ладонью. Скажите спасибо Виктору за то, что он помогал нам в демонстрации этих ударов.
Ребята засмеялись, поблагодарили, а Голубев обнял меня и похлопал по спине, шёпотом сказав на ухо:
– Ты у Рогачёва на крепком крючке, будь поосторожнее.
И ушёл дальше тренировать молодёжь, оставив меня переваривать сказанное.
В коридоре мои бойцы вместе с Виталиком паясничали, изображали сострадание и восхищение моим «героизмом». Я сбросил оцепенение и послал их всех, предложив им самим продолжить тренировку с Голубевым. Желающих не было.
Общим голосованием было принято решение идти в купеческие бани. Но мы не сразу двинулись туда весёлой компанией, пугая окружающих криками и свистом. Разведчики, окружавшие меня, вдруг расступились, и на их лицах засияло такое же благоговейное восхищение, как у мальчишек в соседнем зале перед Голубевым. Я обернулся. Сэнсэй! Он, как всегда, смог подкрасться незаметно.
– Праздновать идёте? – спросил он с усмешкой.
– Ага, – кивнул я, – айда с нами.
– Нет, сегодня я обещал командиру третьего батальона зайти к его парням. Проконсультировать.
– А
может, Витька возьмёте с собой, потренируете немного? – Виталя хлопнул меня по плечу, добавил с насмешкой: – Он ведь теперь – воин особенный. С вами занимается по особой программе. Индивидуально.– Такие тренировки нельзя слишком часто проводить, – совершенно серьёзно ответил наставник.
Веселье спало с лица Виталика, да и остальные как-то разомкнулись, по-особому на меня взглянули.
– Ну что, разведчики, нормально отдохнуть! – задорно крикнул Сэнсэй, разряжая обстановку, и хлопнул меня по плечу, будто поздравляя с чем-то.
Тогда же я у него аккуратно спросил жестом:
– Это правда?
– Да, – ответил он условным знаком.
– Когда?
– Скоро. Жди.
После этого мы всей компанией отправились праздновать. Но никакого пьяного разгула устраивать не стали. У всех еще были дела. Выпили, попарились, ещё раз выпили, искупались, спели пару песен… Хорошо отдохнули, в общем. Закончили часам к девяти. Я даже успел заскочить в магазин, купить большой мешок угля, как меня и просили, и попутно ужаснуться ценам на этот уголь. Это притом, что заколки для Лики я купил гораздо дешевле, чем ожидал. Ювелирка дешевеет, уголь дорожает – результаты, мать его, эмбарго Внешней Земли. Ладно, плевать на проблемы, главное, чтобы Лике подарок понравился.
10. Гости
На следующий день я взялся за дело, которое давно откладывал, – отнёс в починку свою броню. Панцирь – моя личная собственность, как и берцы, как и «стечкин». Холю и лелею их, как могу. За панцирем слежу, смазываю (хотя титан и алюминий, конечно, не ржавеют, но на всякий случай, чтобы лишнего звяканья не было), при необходимости отношу не переборку. За свои деньги, конечно. Мои берцы – это вообще предмет зависти. Другие такие в Зелёном Городе непросто найти. Стоят они как броня средней работы, причём заслуженно. Лёгкие и удобные, непромокаемые, с вставками из искусственной кожи и усиленным носком – для ломания костей и прочих преград. А «стечкин» – это тоже отдельная история. Я считаю, что АПС – это лучший пистолет в обоих мирах. Но мой «стечкин» не простой. Это подарок отца. А он его получил тоже то ли в подарок, то ли как награду неофициально, от одного очень важного человека. Это пистолет ручной сборки, а значит, отличается особой надёжностью и отлаженностью. Даже на Внешней Земле он стоил бешеных денег, а тут тем более. Правда, патроны для него, калибра 9 x 18 мм, трудно достать: ну не жалуют у нас пээмовский патрон, ничего здесь не поделаешь.
Зато защитный амулет «Силуэт-М» выдан Колонией, но подзаряжаю его я за свой счёт. Кстати, неплохо было бы амулет проверить.
Я шёл на Восточный рынок, в кузнечную артель, к знакомому мастеру и поглядывал по сторонам. Дома вокруг были обшарпанные, с закопченными стенами от труб буржуек, но всё ещё крепкие. Все они были построены рядом с ТЭЦ на Внешней Земле, это был рабочий квартал. Интересно, каково это: жил ты в родном городе, и раз – перенёсся в другой Мир, где всё по-другому, а то родное, что ты любил, исчезло. Наверное, это страшно. Я вспомнил, как в прошлом году судьба нашей Колонии висела на волоске. Было очень тяжело это осознавать, но ничего, мы справились тогда с факторцами, и теперь справимся, несмотря ни на что. Я тряхнул головой, отгоняя невесёлые мысли. Вот раздавим южан, Внешняя Земля эмбарго снимет, и тогда всё наладится.
Так, мечтая, я дошел до кузнечной лавки. Главный мастер и владелец заведения отсутствовал, но был его помощник, который заверил, что всё будет сделано в лучшем виде. Заодно предложил заменить тканевую основу, к которой крепился алюминиевый каркас с набранными поверху титановыми чешуйками, кевларом.
Я сказал, что подумаю: не то чтобы денег не было – после моих прошлогодних подвигов средств было более чем достаточно, – но после переделки к броне опять нужно будет привыкать, подгонять под себя, а это требовало времени и сил. Так что я всё-таки решил подождать мастера и переговорить с ним, а после этого уже делать выводы.