Обвиняется в убийстве

В то время как обвинение охотно вступало в разговоры, которые велись спокойным, уверенным тоном победителей, защита хранила почти полное молчание. Но очень скоро она собиралась наверстать упущенное. Хейнс уже направил своих людей для сбора информации на месте и создавал группу специалистов, чтобы тайно воздействовать на общественное мнение, укомплектовывая ее людьми, о существовании которых ни в Амарилло, ни в большинстве других городов Америки и не подозревали. Каллен Дэвис уже почти год находился под арестом, но столь длительная отсрочка процесса была как раз на руку защите. "Мы уже давно, — говорил Стив Самнер, — были готовы к суду, но за последние несколько недель нам удалось собрать невероятное количество новой информации". Никто из окружения защиты не делал каких-либо публичных заявлений или намеков относительно характера этой информации, хотя Хейнс время от времени и подбрасывал репортерам пищу для размышлений. Он, например, повторил то, что уже говорил в Форт-Уэрте: защита назовет имя настоящего убийцы и докажет невиновность Каллена Дэвиса. Никто, разумеется, не говорил этого вслух, но защита была чрезвычайно довольна тем, что теперь имеет дело не с судьей Томом Кейвом, а с Доуленом. Взаимоотношения между Хейнсом и Кейвом были и без того натянутыми, а когда защита представила суду так называемый "аффидевит" Дэвида Маккрори, в котором утверждалось, будто Присцилла закрывала глаза на торговлю наркотиками и "свободную любовь" у себя в особняке, наладить их было уже невозможно.

Кое-кто считал, что Хейнс применил "грязный прием", чтобы заставить Кейва перенести суд в другой город. Но сам он хорошо понимал, что это был рискованный шаг. Ведь могло получиться, что защита попадет из огня да в полымя. Пока, однако, отсрочка суда ничем не грозила адвокатам Каллена. Наоборот, она дала им возможность укрепить свои позиции. Хейнс уже сформулировал основные направления своей защиты. Он предполагал "обнажить перед судом настоящее лицо Присциллы Дэвис". Как к этому отнесется Джордж Доулен, он еще не знал, но в том, что такая стратегия потерпела бы полный провал в суде под председательством Тома Кейва, он не сомневался.

Не теряя времени, Хейнс сразу же решил подвергнуть Доулена испытанию. В первый день предварительного слушания он обратился с ходатайством позволить ему "в приватном порядке" допросить нескольких свидетелей в помещении суда. Доулен не разрешил допрашивать Присциллу, но удовлетворил просьбу защиты побеседовать с глазу на глаз с Маккрори, хотя прокурор и выступил с резким протестом, заявив, что Маккрори — свидетель, которому "верить нельзя". Сначала Хейнс показал Маккрори аффидевит, который был подписан тем в кабинете окружного прокурора, и спросил, не хочет ли он воспользоваться предоставившейся возможностью и внести туда кое-какие изменения. Маккрори сделал несколько незначительных поправок. Затем Хейнс извлек свой собственный аффидевит Маккрори (точнее, лжеаффидевит) и заставил того подробно обсудить его с ним пункт за пунктом. После каждого инкриминирующего утверждения, записанного в документе, Хейнс спрашивал: "Говорили вы мне это или нет?" Маккрори всякий раз ссылался на 5-ю поправку ^[12]  и воздерживался от ответа. Этого было маловато, но Хейнс теперь был уверен, что ему все нее удалось, так сказать, "просунуть ногу в дверь". Он пока не спрашивал Доулена, будет ли Маккрори вызван в суд для дачи показаний перед присяжными, но разведку все же произвел. Хейнс еще и сам не знал, захочет ли он вызвать того в качестве свидетеля, но на всякий случай подготовил для этого почву.

12

Согласно 5-й поправке к конституции США, лица, вызванные в суд в качестве свидетелей, имеют право отказываться от дачи показаний, которые могут быть использованы против них. — Прим. перев.

Вслед за Хейнсом в Амарилло прибыла целая армия репортеров, фотокорреспондентов и художников ^[13] . Именно этого Доулен опасался больше всего, но теперь, когда все эти люди были уже здесь, он решил смириться и попробовать хоть как-то ими воспользоваться. "Хейнс — поразительная личность", — вынужден был признать Доулен. Репутация этого адвоката была ему известна. Но одно дело слышать о человеке, а другое — самому наблюдать, как он работает. Выступая стоя, как какой-нибудь заправский актер, читающий Шекспира, Хейнс выдвигал сложные и почти безупречные по форме аргументы и всегда был готов подкрепить их массой юридических справок. На второй день предварительного слушания защита внесла почти 200 всевозможных ходатайств, начиная с просьбы изолировать присяжных (что Доулен и без того намеревался сделать) и кончая требованием объявить законы штата, предусматривающие смертную казнь, противоречащими конституции.

13

Почти во всех американских судах пользоваться фотоаппаратами и кинокамерами воспрещается, поэтому в зал суда допускаются только художники, которые на месте делают наброски. — Прим. перев.

В Амарилло Хейнс не пользовался широкой известностью, но это можно было легко поправить. В городе с населением 150 тысяч человек лучше всего это можно было сделать с помощью слухов, поэтому защита занялась подбором подходящих людей для их распространения.

Неожиданно полезным в этом отношении оказался Рей Хадсон, отец Карин Мастер. Он жил в Амарилло уже много лет и обзавелся прекрасными связями с местными бизнесменами и политическими деятелями. Защита решила вписать Рея Хадсона в свою платежную ведомость (он должен был получить в общей сложности 45 тысяч долларов) и нанять его в качестве местного консультанта, хотя Каллен относился к нему скорее как к "сиделке при Карин, которую надо было как-то поддерживать морально". Каллен предоставил своим адвокатам полное право распоряжаться деньгами по собственному усмотрению. По мнению Хейнса, защите следовало получать копию протокола каждого судебного заседания. Это было неслыханное расточительство, так как копия одной страницы протокола стоила 4,25 Доллара, а его объем мог доходить до 200–300 страниц ежедневно. Однако это должно было помочь защите при проведении перекрестного допроса, а также вынудить обвинение принять вызов и тоже увеличить свои Расходы. Хейнс рассудил правильно: как только налогоплательщики узнают, во что им обходится суд над Калленом Дэвисом, общественное мнение тут же будет восстановлено против обвинения.

27 июня судья Доулен пригласил в суд около 150 кандидатов в присяжные заседатели. Как и ожидалось, он разрешил опрашивать их персонально, ограничив продолжительность каждого собеседования. По решению судьи каждая сторона могла 15 раз воспользоваться правом на отвод кандидата, как на конкретном основании, так и без всяких оснований. Доулен не исключал возможности, что защита воспользуется своим правом все 15 раз и попросит увеличить количество предоставленных ей отводов. Такова была традиционная уловка адвокатов, иногда приносившая им пользу (особенно при обжаловании приговора), поэтому судья заранее для себя решил, что если любая из сторон попросит увеличить количество отводов, то он возражать не будет.

Первые несколько кандидатов были отклонены самим Доуленом, поскольку они признались в предвзятом отношении к данному делу либо заявили, что являются противниками смертной казни. Среди 150 кандидатов было лишь несколько черных, да и те были отклонены из-за своего отношения к смертной казни. Местные юристы знали из собственного опыта, что большинство черных выступало против смертной казни.

После двух дней опроса удалось отобрать первого присяжного. Им оказалась Мэрилин Кей Хейссли, бывшая послушница, продававшая теперь фотоаппаратуру в универсальном магазине. Мэрилин никогда раньше присяжным не была. Она сама никогда не была жертвой преступления и не была знакома ни с кем, кто пострадал бы от какого-либо преступника. Еще через три дня был отобран второй присяжный по имени Джеймс Уоткинс. Его тут же отправили в центральную гостиницу "Икзекьютив-инн", где все присяжные должны были жить в полной изоляции. Уоткинс работал старшим клерком в компании "Пэнхендл фрут". С женой он развелся и детей не имел. В ходе интервью он признался, что как-то пытался устроиться на работу в полицейское управление Амарилло. Обычно в таких случаях защита использовала свое право на один из отводов, чтобы не допустить в состав присяжных человека, желавшего стать полицейским. Однако это был особый случай. Третьим присяжным стал Карл Пра. Он родился в Мюнхене и проживал в Амарилло уже десять лет, работая агентом авиакомпании "Бранифф эрлайнс". Л. Б. Пендлтон, работавший в ремонтной мастерской местной телефонной компании, стал четвертым присяжным. Для отбора только этих четверых понадобилось почти две недели, поэтому Доулен принял решение ограничить продолжительность опроса кандидата каждой из сторон 45 минутами. Но это создало лишь дополнительные трудности. Теперь, объяснял впоследствии Доулен, каждая сторона стала использовать отведенное ей время полностью. Таким образом, чтобы пропустить только одного кандидата, требовалось целых полтора часа. За день в лучшем случае удавалось опросить пять-шесть кандидатов.

Защита сознательно тянула время: оно уже и так работало на нее, а в будущем фактор времени должен был стать еще важнее. Правда, было отобрано лишь четверо присяжных, а у нее в запасе оставалось всего десять отводов.

Защита выделила уже 30 тысяч долларов на исследование, целью которого было определить, какой именно тип людей больше всего подходит для роли присяжных в процессе над Калленом Дэвисом. Хейнс был уверен в необходимости подобрать такой состав присяжных, которые не были бы предубеждены против Дэвиса из-за его огромного состояния. Нужно было подыскать таких людей, считал он, которые могли бы мыслить непредвзято, понимали значение абстрактного понятия "разумное сомнение" и сумели безболезненно перенести длительный период изоляции. Поскольку уже в самом начале судебного процесса обвинение явно собиралось вызвать всех трех очевидцев для дачи показаний перед присяжными, защита хотела отобрать таких кандидатов, которые могли бы воздержаться от принятия окончательного решения до тех пор, пока не выслушают показания всех сторон. Далласский психиатр Джон Холбрук, руководивший исследованием, подсчитал, что оно увеличит шансы защиты на подбор нужного состава жюри на 5-10 процентов.

Хотя изучением различных направлений защиты Каллена Дэвиса занимались уже 12 адвокатов, Хейнс Решил, что следует привлечь к этому по крайней мере еще двоих. Защите нужен был хорошо известный в Амарилло юрист, который находился бы в зале суда с одной лишь целью — не допустить, чтобы создавалось впечатление, будто туда прибыла целая армия высокооплачиваемых адвокатов из большого города, чтобы околпачить простодушных жителей округа Поттер. Кроме того, ей нужен был еще один адвокат, который работал бы "за кулисами", наводя справки о кандидатах в присяжные и давая им соответствующую оценку. Это было особенно важно, поскольку Хейнс знал, что обвинение произведет лишь поверхностное ознакомление с такими кандидатами, проверив указанные в списке фамилии лишь по местным справочникам и полицейским досье, то есть сделает обычную проверку. В этом случае защита получала не только стратегическое, по и психологическое преимущество. Хейнс с удовлетворением наблюдал, как вытягивались лица обвинителей, когда он неожиданно поворачивался к очередному кандидату в присяжные и спрашивал: "Кстати, г-жа Джонс, а как чувствует себя ваш дядюшка после удаления грыжи?" Если к тому же ему удавалось блефовать и сохранять каменное выражение лица, то это порой заставляло само обвинение расходовать свой лимит на отвод тех кандидатур, об отстранении которых Хейнс и не мечтал.

Для тщательного изучения и оценки всех кандидатур защита наняла Хью Расселла, местного адвоката, пользовавшегося известностью. Этот высокий, обходительный и толковый парень хорошо знал здешнюю публику. Его работа заключалась в том, чтобы как можно незаметней использовать имевшиеся у него связи и узнавать, чем живет каждый из кандидатов. Прекрасным источником информации были главы корпораций и руководители отделов персонала.

В первоначальном списке, представленном за несколько недель до начала отбора присяжных, содержалось 640 кандидатур, так что у Расселла дел было невпроворот. С помощью компьютера и секретарей он составил списки фамилий в алфавитном порядке, отпечатал их в десятках экземпляров и роздал своим друзьям и знакомым (главным образом юристам и государственным служащим, которые по роду своей деятельности знали очень многих). Расселла интересовали не только факты, но и всякого рода мнения и суждения, которые могли бы оказаться полезными защите.

Копии этих списков были также розданы знакомым Каллена Дэвиса в Форт-Уэрте. Те опросили сотни, а может быть, и тысячи служащих корпорации "Кендэвис индастриз", пытаясь выяснить, известно ли им что-нибудь хотя бы об одном человеке из списка. Были разысканы и тщательно изучены старые (20-летней давности) справочники о жителях Амарилло с одной лишь целью — выяснить, кто куда переехал, на какую работу поступил, сколько раз менял место работы, женат или разведен, имеет ли детей, кто из его близких умер, хорошо ли у него идут дела. Иными словами, была поставлена цель как можно глубже и подробнее изучить, как и чем живут люди, которым, возможно, предстоит судить Каллена Дэвиса. В своей конторе Расселл повесил большую карту города, на которой отметил разноцветными булавками адреса всех кандидатов. "Я хотел знать, — объяснял он, — где они все живут. Как я и предполагал, некоторые районы города были представлены лучше других. Ведь Амарилло населен в основном представителями среднего класса, и процент цветных здесь весьма невелик. Состав присяжных в таком городе должен быть достаточно однородным. Поэтому можно было смело утверждать, что любой состав будет включать в себя людей примерно одинакового социального происхождения".