Объятья

Я почувствовала, что я тяну Феникса ближе, сильнее. Он заколебался, но потом прижался ко мне. Я обхватила его руками и ногами, но знала, что он не был тем, на ком я пыталась так отчаянно повиснуть.

– Я могу читать твои эмоции, Вайолет, - прошептал он мне в ухо.
– Мне следует остановиться.
– Но он не стал.

– Не останавливайся, не останавливайся, - это было все, что я смогла выдавить. Даже когда я сказала это, я знала, что это было жестоко, знала, что ему должно быть больно знать, что я жаждала прикосновений Линкольна.

Я приоткрыла глаза, когда он не ответил. Он смотрел прямо на меня, ожидая меня. Он боролся с собой, но я видела, что желание побеждало. Я знала, что у меня была власть. Я подвигалась немного, а затем слегка выгнулась приглашая его. Он схватил пряди моих волос и обернул их вокруг руки, пока не стало больно шею, тогда он потянул меня вверх, чтобы встретиться с ним и поцеловал меня, не сдерживаясь, занимая мое внимание. Он крепко держал меня за волосы, его рука лежала у основания моей шеи. Каждый раз, когда я позволяла себе думать о Линкольне... он еще крепче сжимал меня, тянул, пока все мысли не переключались на всепоглощающего Феникса.

Костер вспыхивал миллионами искр света, создавая навес над нами, как огненный куполообразный потолок. Тени, которые раньше я видела вокруг Феникса, вернулись, наряду с тонкими нитями золота, которое напоминало мне о бесконечных прядях волос, оборачивающихся вокруг него... и меня. Это было похоже на нити карамели. Между картинками, которые окружали меня, и эмоциями, которые Феникс отбирал у меня, я едва могла сформировать последовательные мысли, но ощущала растущее чувство неловкости. Это произошло не так, как должно было быть.

Я лежала в его объятиях после. Тихо. Отталкивая ползающие мысли о Линкольне от моего кипящего разума. Мой классный руководитель раньше всегда произносил цитату в конце занятий каждую пятницу, перед тем, как мы все отправлялись на выходные отдыхать как неконтролируемые подростки. Она продолжала звучать в моей голове.

– Помните, все страсти начинаются от любви или от ненависти. Но будьте осторожны... Вы никогда не узнаете, закончатся ли они радостью или горем.

Я остро осознавала, что мне не хватало восхищения. В моей борьбе с избеганием постоянного ливня эмоций, я теперь чувствовала, как будто только преуспела в том, чтобы погрузиться глубже в пропасть. Я сказала себе, что в самый первый раз не весь настолько классный, и что физически Феникс был удивителен, нежно направляя меня все время. Но тот ворчащий голос внутри, тот, который всегда указывает на правду, даже когда ты отказываешься от нее, навязчиво пел – "Глупая, глупая Вайолет..."

Мы оба молчали, пока он гладил мои волосы. Я притворилась спящей на некоторое время. Он делал также, я думаю.

– Я должна идти, - наконец сказала я.

– Я могу пойти с тобой до вершины, - предложил он.

– У меня сложилось ощущение, что это должно быть индивидуальное путешествие.
– Я склонилась над матрасом в поисках одежды, прикрываясь простыней.
– Но спасибо.

Феникс сбросил простыню и встал. Он был голый. Было темно, но мои глаза привыкли, и я не мог не смотреть. Его тело было поистине невероятным, и я почувствовала укол вины, что я не уделила ему все внимание, которое оно заслужило прошлой ночью. Картинки промелькнули в моей голове, отблески костра, и парящие тени, это заставило меня вздрогнуть. Он собрал мое нижнее белье и ботинки и вручил их мне. Потом он передал мне мою майку.

– Как? Я думала, что ты разорвал ее.
– Я подняла ее нетронутую.

– Воображение. Я думаю, что оно, вероятно, немного сбежало от нас обоих вчера вечером. Мне жаль, если...
– Он смотрел вниз, и я почувствовала себя ужасно. Я готовилась к утечке его эмоций. Это происходило с ним время от времени, когда он был уязвим, я чувствовала их наиболее остро. Но ничего не пришло ко мне, даже ни малейшего намека.

Я быстро одела майку через голову, потом трусы и штаны, в то время как я все еще была в простыне. Я сползла по матрасу и села рядом с Фениксом, который сидел на дальнем краю постели. Я был рада, что он теперь тоже был в брюках. Я не была готова поднимать проблему наготы и беседовать на эту тему прямо сейчас. Я положила руку ему на плечо, так, как он положил руку мне на плечо всего несколько часов назад.

– Я попросила, чтобы ты сделал это для меня, и ты сделал.
– Мне не очень хотелось бы продолжать этот разговор.

– Это вовсе не означает, что именно это было тебе нужно. Я не мог остановиться. Я хотел быть твоим первым.
– Он покачал головой с сожалением, не глядя на меня.

– Это очевидно, не так ли?
– я поежилась.

– Нет.
– Он встал и прошел пару шагов, поднял палку и бросил ее в дерево. Я слышала, как она ударила по коре, как сильный топор, расщепляющий древесину.
– Нет, я просто знаю, Вайолет. Я могу ощутить это.
– Казалось, что он был сердитым на себя, уставшим от его способностей.
– Ты была... я никогда не был таким... поглощенным.

Было странно, что он использовал эти слова. Я думала о костре, как он вспыхнул вокруг нас и стал всепоглощающим. Он видел это? Он сделал это? Или я? Я понятия не имела, было ли это проявление его силы или моего собственного воображения, работающего сверхурочно.

Я встала.

– Давай просто покончим со всем этим. Потом мы сможем поговорить.

Он кивнул в знак согласия.

Я быстро позвонила Гриффину, и он сказал мне, что Линкольн все еще держится. Я могла судить, насколько серьезной была ситуация, по тону его голоса. Я положила телефон в карман и почти упала на Феникса, когда я развернулась, чтобы поискать его. Я отступила назад, чтобы создать между нами какое-то пространство.

– Извини, я не знала, что ты здесь, - сказала я. Посмотрела вниз и увидела, что ожерелье моей матери, свисающее у него из руки.

– Я нашел это на кровати; должно быть он выпал из кармана.
– Его тон был ледяным.

Я потянулась, чтобы забрать его, но он схватил его первым.

– Зачем он у тебя?

– Это мой детский амулет.

– Ты знаешь для чего он?

– Нет. А ты?
– неловко спросила я.

– Просто старые бабские сказки. Ничего важного.
– Он вложил амулет в мою руку.

– О, - сказал я, радуясь, что он снова у меня. Опять же, у меня было мучительное чувство, что я хотела знать больше о Фениксе.
– Ты помнишь, ты однажды сказал, что ты расскажешь мне все, когда-нибудь?

– Да.
– Он выглядел подозрительным.

– Когда мы разберемся со всем этим, я хотела бы получить ответы на некоторые вопросы.

Он отвернулся от меня и подошел к матрацу.

– Это справедливо, - сказал он, не смотря на меня. Он вернулся, протягивая мне бутылку воды, и я почувствовала себя коровой... он все еще заботился обо мне.

– У тебя нет факела в сумке с хитростями, или есть?

Он покачал головой.

– Гриффин сказал, что тебе нужно идти в истинном свете.

Я посмотрела на гору над нами. Я едва могла различить ее очертания.

– Еще инструкции?

– Только добраться до вершины. Ты узнаешь, что делать, когда выйдешь.
– Он прижал меня к себе на мгновение и поцеловал в макушку.
– Будь осторожна. Я подожду тебя.
– Его руки пробежали по спине к моей голове. Чувствовались ушибы, где он вцепился мне в волосы. Я думаю, что все же это не было нежно.