Обязуюсь любить

– В туалет хочется? Сейчас отведу, – усмехнулся он.

Ой, вот только не надо меня провожать. Сам дорогу знаю.

Андрей

Сварил макароны и поджарил филе курицы. Положил волчонку добротную порцию и сел кушать сам. Его явно держали в домашних условиях. Вон как уминает. Ещё утром дрался со мной за печенье. Зря его прежние хозяева сладким кормили. Коля сказал, что волк совершенно здоров, если не считать ран. Они тоже затянулись быстро. Обычное животное так не восстанавливается. Откуда же ты, Бельчонок?

Я поел, помыл посуду. Волк смотрел на меня с порога кухни.

– В туалет хочется? Сейчас отведу, – усмехнулся я.

Бельчонок пошлепал в холл. Я за ним. К удивлению, он направился не к двери, а в туалет. Странно. Я не стал звать его на улицу, решив понаблюдать. Открыв лапой дверь, волк зашёл внутрь. Я заходить не стал. Наблюдал из приоткрытой двери.

Удивительно, Бельчонок поднял заднюю лапу сделал дела в унитаз и даже смыл, как сделал я при нём ещё утром. С этого момента вопросов стало больше. Можете кинуть в меня камень, но я не поверю, чтобы волка можно было приучить ходить на унитаз. Собаку – да, волка – нет.

– Теперь я могу тебя дома одного оставить. Мне, знаешь ли, тоже на работу надо. Сегодня уже не пошёл, а завтра уйду ненадолго. Останешься дома один, – решительно заявил я.

Дел на работе немного. Секретарь сообщила, что нужно только документы подписать. Обещал приехать после обеда. Я же взял неделю выходных. Захотелось поохотиться и поваляться на кровати. Поохотился называется. Нашёл проблему на свою голову. Чувствую, этот волк не простой и я ещё с ним намаюсь. Ладно, поживём – увидим.

Глава 7

Рони

Андрей ушёл из дома. А какой он важный при этом был, щеки раздувал, как круглая полевая мышь. На работу он какую-то идет. У нас тоже без дела не сидят. Ходят на охоту, возделывают огород. Зимой омеги вяжут вещи из шерсти баранкуса. Альфы всё так же охотятся и шьют одежду из шкур.

Я подошёл к окну и наблюдаю. Андрей садился в необычную крытую тачку с четырьмя колесами. Дурачок, кто такую громадину тащить будет?

Тачка вдруг зажужжала и покатилась сама. Чудеса. Такс, и много тут таких чудес, а? Я сейчас один, можно прогуляться по дому.

Юху! Подпрыгнул и поскакал по лестнице. Толкнул первые попавшиеся двери. Что тут? Ну-у-у, так нечестно. Я думал, тут чудеса, а это обычная комната, которую он спальней называет.

– Тик-так, тик-так, – донеслось до слуха.

Идёт кто-то? Кто здесь? Юркнул под кровать. Точнее, с трудом залез.

– Тик-так, – не унималось что-то или кто-то.

Осторожно высунул голову, осмотрелся. А, это вон та штука на стене тикает? Странная такая: цифры, три палочки и одна из них быстро крутится. Всё же я нашёл чудеса.

Выбрался из-под кровати с трудом. Она тяжёлая, зараза, а я застрял. Пришлось вонзать когти в пол и подтягиваться на лапах. Андрюша будет ругаться. С опаской глянул на следы своих когтей. Что-то мне подсказывает, что он будет зол. Ну и ладно. Что там дальше?

Обошёл все комнаты, ничего примечательного. Местная мебель и всё. Жалко, я хотел ещё чудес. Ладно, пойдём тогда подкрепимся. Пока хозяина дома нет, можно залезть в ту штуку, которую он называет холодильник. Я видел, Андрюшенька гад там много вкуснятины от меня прячет.

Да ладно вам, я не обжора. Молодой организм всегда кушать хочет. Оборотни до двадцати лет ещё растут понемногу.

Зашёл на кухню, открыл лапой холодильник. Нужно обернуться и поесть как следует. А вдруг кто-то зайдёт? Андрей говорил, могут одинаковые привалить, проверить как я. Но это не точно. Якобы у них тоже работы много. Рисковать не буду, что я, так не поем?

Вон из той штуки Андрей наливал что-то белое в стакан. Мне не дал, жадюга. Как достать? Хотел подтянуть лапами, но когти эту вещь прорезали. На пол потекла белая жидкость. Лизнул. Вкуснятина. С пола есть нельзя, но я только чуть-чуть лакну.

Ага, а вон то жёлтое он мне утром тоже не дал. Ничего, я сам возьму. Потянул на себя. Шмяк, жёлтое упало на пол. Разорвал зубами прозрачную слюду и полакомился. Ой, съел всё, а потому что вкусно было. Эх, надо было Андрюше оставить, как-то нечестно получилось. Ладно, я ему розовой колбасы оставлю.

Скинул на пол колбасу и закрыл холодильник. Откусил половину, остальное оставил валяться. Андрюша придёт с этой своей работы и доест. Он давеча вон как хлеб у меня изо рта вынимал. Голодный, наверное, временами. Так, стоп. Он же не ест с пола. Отнесу колбаску на стол. Пусть кушает, не стесняется.

Что-то умаялся я. Пойти подремать, что ли?

Захожу в спальню. Нетушки, в клетке я дрыхнуть не буду. Испробую, мягкая ли кровать у хозяина дома.

Забрался на матрас. А мягонько тут, но ещё и пружинит под лапами. Можно попрыгать. Уху! Шерсть дыбом, да это же здорово! Но спать хочется больше. Уложил голову на подушку. Пахнет приятно. Это у них такое мыло душистое, чтобы вещи стирать? Чудеса.

Андрей

Зашёл домой. Тишина. Волчонок, наверное, спит. Что ещё делать, когда тебя кормят и охотиться не надо. Вымыл руки и зашёл на кухню.

– Чёрт! – взмахнул руками.

Чуть не поскользнулся на луже из молока. Неподалёку валяется два разорванных полиэтиленовых пакета. Заглянул в холодильник. Не хватает сыра и колбасы. Стоп, а как он умудрился холодильник открыть? Пакет из-под молока разорвал.

Хлопнул дверцей, развернулся и увидел на столе остаток колбасы, поеденный и, по-видимому, валявшийся ранее на полу. Это он мне оставил, что ли? Ха-ха. Заботливый какой. Вот я ему сейчас уши надеру, чтобы не лазил больше там, где не надо. А вообще, где это видано, чтобы волки сыр жрали? Я не в счёт, всё же наполовину человек.

Заглянул в спальню, в клетке его не видно. Куда этот гадёныш делся? Пошёл по всем комнатам. Нигде нет. Зато в одной – покоцанный паркет. Ну попадись мне, вредитель, я тебе пушистую задницу надеру. Спрятался где-то, расправы боится. Жрать захочет – сам вылезет. Нужно сходить и переодеться.

Снова захожу в свою комнату и вдруг вижу бугор на кровати. Из-под одеяла торчат белые уши.

– Вот ты где, паршивец, сейчас ты у меня получишь! – говорю грозно и скидываю одеяло.

Это что такое?! Голый парень, только волчьи ушки на макушке. Парень проснулся от моего крика.