Обычная магия-3

— Тут бабка одна самогон гонит и настоечку делает. И соседей угощает. Клянётся, что не торгует. Не верится, конечно, но эт не моё дело. Ну так вот, Ростовцев точно её самогон пил перед убийством. Я этот самогон возил на экспертизу: вода, дрожжи, сахар, щепка дубовая и мята. Никаких галлюциногенов нет, никакой наркоты — ничего такого, — развёл руками Бабушкин.

— Так, если с алкоголем всё нормально, то что остаётся? — вслух рассуждал Руслан. — Пища? Чем он эту настойку заедал?

— Говорит, как обычно: картошка с грибами, огурцы с огорода, сало бабка солила.

Сало проверили тут же на месте — ничего постороннего. Спустились в подвал и долго оглядывали картошку. Потом вышли во двор и около получаса бродили вдоль пустого картофельного поля и немногочисленных грядок, чертя знаки и вглядываясь то в них, от в землю. Ничего.

— Остаются грибы, — вздохнул Руслан. — Но их тут целый лес!

— Не, — возразил Бьёрн, — на самом деле Берёзовка небольшая. И все эти зари-тюльпаны аккурат вокруг неё расположены.

— Если бы в грибах что-то поселилось, то все, кто их ел, пострадали бы, разве нет?— усомнился Бабушкин.

— А может, это не в грибах кто-то живёт, а на грибников нападает? — предположил Руслан. — На некоторых... поэтому и поведение меняется только у некоторых людей!

— Ну пошли проверять, — кивнул Бьёрн. — Ты, Лёха, тут нас жди. Мало ли, что там.

Бабушкин не спорил.

В лесу шуршали пёстрые листья, где-то деловито стучал дятел и тренькали незнакомые Руслану птички.

Грибную поляну нашли быстро. Все грибы, большие и маленькие, а также срезанные грибные “пеньки” слабо светились бледно-зелёным, почти незаметно даже для видящего. Если внимательно не присматриваться — не заметишь.

— Что это, Бьёрн?

— Посмотрим.

Наставник срезал гриб и оглядел его со всех сторон. Потом сказал:

— С виду — обычный лесной грибоед. Безвредный симбионт. Часто селится на грибных полянах и растёт себе там. Обычно только живёт далеко от людей. Но из-за наводнения, например, может переползать. А у нас сентябрь нынче мокрый выдался. Видимо, затопило его привычное место где-нибудь в Кирилловом лесу, вот он и пополз. Но его есть можно спокойно. Вместе с грибами, в смысле.

— Давай с собой возьмём. Может, это не обычный грибоед, а какой-нибудь подвид неправильный?

Они срезали десяток грибов. Бьёрн сложил их в мешочек и сунул Руслану в рюкзак.

Когда они вернулись, Бабушкин нетерпеливо ходил вдоль забора Ростовцева туда-сюда, туда-сюда.

— Наконец-то! Как там? Что? Нашли?

— В доме поговорим, — сказал Бьёрн.

Бабушкин, конечно, никакого свечения не увидел: грибы как грибы.

— В них существо живёт, — пояснил Руслан, — но вроде как безвредное.

Он посмотрел на наставника, и тот кивнул:

— Абсолютно. При мне его сто раз ели. И я сам ел. Всё нормально.

Бабушкин покосился на грибы с явным подозрением и пробормотал:

— Вот не зря я их, оказывается, не люблю...

— Погоди! — вмешался Руслан. — А может, они с алкоголем в сочетании дают эффект? Ты-то не пьёшь!

— Тогда бы тут трупов больше было, — пожал плечами Бьёрн.

— Ну, может, там ещё какое-то условие есть, — согласился Руслан. — Но давайте проверим саму гипотезу!

— Это он курсовую сдал недавно, — пояснил Бабушкину наставник.

Лейтенант понимающе кивнул.

— Что надо для проверки?

— Разный алкоголь!

Бабушкин обещал добыть. В ожидании настоек, водки и прочего спиртосодержащего продукта Руслан попробовал нагреть гриб: вдруг что-то в нём меняется из-за термообработки? Ничего не поменялось. Проверил, не реагирует ли существо на картошку или огурцы: нет. Нарезал три гриба на кусочки для грядущего эксперимента.

Наконец Бабушкин вернулся и принёс шесть разных бутылок. Ни пиво, ни вино, ни водка никак не повлияли на грибоеда. Но стоило капнуть на кусочек гриба знаменитой местной настойки — грибоед засветился красным, а у Руслана на долю мгновенья вспыхнул болью левый глаз.

— Ничего себе, — удивился Руслан. — Никогда не видел, чтобы что-то светилось красным.

Только глаза гадючьей матери, вселившейся в маму Славика.

— Видимо, реагирует на сочетание спирта и мяты. Или что там ещё в этой настойке! — кивнул наставник.

— Даже так бывает? — покачал головой Бабушкин.

— О, бывает всякое! — невесело усмехнулся Бьёрн. — Звоню в спецотдел. Пусть они зачищают грибную полянку и выясняют, с чем там грибоед реагирует.

Зачищать полянку спецотдел поручил самому Бьёрну, а вот исследования они сами проведут.

— Слушай, — спросил лейтенант, когда видящий закончил разговор, — а почему всё-таки одни убивали, а другие нет? Настойку-то многие пили. И грибами многие закусывали.

— Ученик, какие есть идеи?

Руслан припомнил то немногое, что знал о деле Ростовцева, и всё то, что знал о существах, способных влиять на людей.

— Наверное, грибоед с настойкой менял их восприятие, — медленно сказал Руслан.

В памяти всплыла история с паранойником. Тогда родные лица родителей казались неуловимо чужими, неправильными и потому зловещими. Хотелось бежать от них прочь. Знакомые предметы и места тоже выглядели иначе: смотришь на свою, с детства привычную комнату, и вместо того, чтобы ощутить себя в безопасности, хочешь бежать. Потому что всё не так.

А ведь Бьёрн говорил, что некоторые из-за паранойника становятся агрессивными и не бежать хотят, а выбивать из странных чужаков правду о том, где настоящие родные.

Руслан невольно поёжился и закончил мысль:

— И они видели в тех, кого любили монстров, злобных двойников. А может, становились настолько не в себе, что думали, что вот так — ножом или ударами — надо проявлять любовь...

Руслан снова поёжился. Каково это — прийти в себя после гулянки и понять, что зарезал отца или убил лучшего друга? Только сейчас он начал понимать, что с ним едва не сотворил покойный Винсент. Сложись всё иначе, он, Руслан, мог бы причинить вред родителям, Славику или Регине, напасть на Кобру или на Бьёрна... Как бы он с этим жил?

— А что будет теперь с этим Ростовцевым? — внезапно охрипшим голосом поинтересовался Руслан.

— Если докажут, что это из-за влияния существа, то отмажут от тюрьмы по психиатрии, — ответил Бьёрн и добавил:

— А может, у пьяного любовь и ненависть местами менялись из-за грибоеда, — добавил Бьёрн.

— А так и без всяких грибоедов бывает, — тяжело вздохнул Бабушкин. — Без всяких существ...

Обещание

26 сентября