Обычная жизнь

— Я думал, у вас тут скучнее, — улыбнулся Кадзи. — Говорили, что Японский отдел — один из самых серьёзных, в отличие того же раздолбайского американского, где я раньше служил…

— Раздолбайство интернационально, — заметил я, бросив многозначительный взгляд на внешний вид офицера. — Хотя вот у нас, например, с длинными волосами дозволяется ходить только женщинам, а бороду отращивать может только Командующий.

— А у нас там был классический Дикий Запад, — ухмыльнулся капитан. — Очень дикий. Помню, мы как-то на охоту собрались…

— А на кого там охотиться-то? Насколько знаю, НЕРВ-США находится в пустыне Невада, где очень мало живности…

— Ох, Синдзи, для охоты достаточно одного только желания… Даже добыча и ружья не требуются, в принципе. Так что мы тогда охотились на луговых собачек… с вертолёта… из ракетниц аварийного комплекта…

Я довольно неприлично хрюкнул, пытаясь подавить истерический смех.

— Правда, что ли? — мне, конечно, всякое в голову приходило… Даже стрельба по уткам из полудюймовых снайперских винтовок, сидя на броне БТР… Но чтоб такое!..

— Ага, — капитан печально пригладил длинные волосы. — Вот после этого я и проспорил не стричься три года, три месяца и три дня…

— Сурово… Но вот почему это не пресекло командование?

— А как оно пресечёт? — удивился Кадзи. — Я — инспектор Контрольного комитета, а в филиалах специнститутов считаюсь прикомандированным. Так что даже Командующий Икари может лишь попенять мне за личный вид, но вот приказать не сможет.

— Вот как, — слегка прищурился я. — Интересно… Впервые встречаю человека, который имеет непосредственное отношение к Контрольному комитету… Может быть, что-нибудь расскажете о своей службе?

— Да там, на самом деле, мало интересного… Увы, но я не личный порученец Генсека ООН с правом карать, награждать и миловать, а всего лишь скучный чиновник, вынужденный тянуть лямку службы в виде разъездов по всему миру и контрольных проверок…

— Зато мир повидали. Много ведь где были, верно?

— Ну, это только со стороны кажется, что все эти путешествия — такая классная штука. А на самом деле приходится сначала мокнуть в промозглой Великобритании, потом жариться в африканских песках, оттуда прыгать в душную бразильскую сельву, а затем лететь через полмира в холодную Сибирь… Так себе служба, если честно.

— Возможно. Но в таком случае ваше назначение в Японию можно, в принципе, считать за отпуск…

— Верно, Синдзи, — широко улыбнулся капитан. — Тепло, хорошо, рядом море…

— Ангелы периодически набегают, — добавил я.

— Ну, не может же абсолютно всё быть прекрасно… Должны быть и какие-то тёмные моменты…

— Фига себе тёмные моменты! Да мы тут, почитай, каждый месяц насмерть схватываемся с очередной огромной мерзкой тварью из космоса, после чего почти заново отстраиваем весь город!

— Поверь, Синдзи, раз в месяц испытать кратковременную взбучку всяко лучше, чем месяцами гнить от болезней и воевать с повстанцами в какой-нибудь из многочисленных задниц мира…

— Раз в месяц, говорите? Ну, в принципе, это конечно…

Раз в месяц… Раз в месяц? Раз в месяц!!!

* * *

— …Синдзи, страдать запоями — это значит, что человек употребляет много алкоголя?

— Эээ… Ну, да…

— Тогда Мисато явно не страдает запоями — она употребляет не так уж и много алкоголесодержащих продуктов и процент содержания в них спирта не так уж и велик.

— Рей, ну это же просто глупая сплетня! Чего ты так серьёзно к ней относишься…

— Нехорошо, когда люди искренне заблуждаются или намеренно врут. Это искажает истинную картину мира. Значит, сплетни — вредны.

— Тут я с тобой спорить не буду…

— А кто такие лесбиянки?

— Нууу… Это… Ммм…

— Кажется, это женщины с нетрадиционной сексуальной ориентацией… Я ведь не ошибаюсь?

— Не оши… Scheisse, откуда ты это знаешь?!

— В книжке прочитала.

— Тебе вообще-то положено знать о таких вещах только на уровне пестиков, тычинок и пчёлок…

— Никогда не интересовалась тонкостями размножения насекомоопыляемых растений. А доктор Акаги действительно может иметь нетрадиционную ориентацию?

— Твою же… Конечно, нет!

— Но ведь есть основания для подозрений?

— Рей, давай всё-таки придерживаться презумпции невиновности…

— Хорошо. В таком случае планируешь ли ты официально узаконить свои сексуальные отношения с Габриэллой? Презумпция здесь не действует — все факты против тебя.

— Рей, ну хоть ты не начинай!..

— Повторюсь — факты налицо.

— Да не было у нас ничего! Жизнью клянусь. Веришь?

— Тебе — верю, Синдзи.

— Уфф…

— Хотя у ваших детей был бы крайне интересный фенотип…

— Рей!..

* * *

И как это мне раньше такая мысль в голову-то не пришла? Поразительно… Да уж, мир не так прост, как кажется на первый взгляд — на самом деле он ещё проще…

Хотя мне уже можно было с чистой совестью топать домой и предаваться блаженному ничегонеделанью, но посетившая меня мысль прямо-таки взяла за шкварник и потащила в святая-святых научного отдела — лабораторию Рицко.

Задумавшись кое о чём, я на автомате зарулил за угол коридора и едва не столкнулся нос к носом с… С кем бы вы думали?

— Привет.

— Привет.

Мы с Габриэллой выпалили это почти синхронно и дружно улыбнулись. Но в следующий момент мне почему-то перехотелось улыбаться, потому как мне неожиданно вспомнилась сцена вчерашнего утра после малопонятной ночи… Больше всего в той ночи было непонятно — что это всё-таки было и было ли ночью ЧТО-ТО.

Нет, я думаю, намёк понятен и без дополнительных расшифровок, потому как на момент пробуждения ситуация была совсем не двусмысленная, а вполне себе однозначная.

— Как себя чувствуешь?

— Спасибо, нормально. Сказали неделю сидеть дома и усиленно питаться… то есть лечиться.

— Понятно.

Я молчал, Ферраро отчего-то тоже молчала, поэтому мой "гениальный" разум не нашёл ничего лучше, чем задать какой-нибудь нейтральный вопрос:

— Правда сегодня погода хорошая?

К сожалению, это был очень тупой нейтральный вопрос.

— О, да, — как будто бы пришла в себя девушка. — Такой чудесный дождик…