Обыграть босса

— Задумаешься тут, — недовольно проворчал Дан, — Заставили всю парковку, негде приткнуться.

Я с удивлением обнаружила, что мы находимся во дворе моего дома. Надо же так замечтаться.

— Ничего, если тут? Пройдешься до подъезда? — он кивнул на единственный свободный пятачок у соседнего дома.

— Да, конечно. Без проблем.

Это было даже лучше. Не хотелось, чтобы кто-то видел меня возле его машины, в его компании, всю такую недвусмысленно расфуфыренную. Едва Ерохин припарковался, я бросила:

— Ну, пока. Спасибо за вечер.

И поспешила выйти из машины.

— Лен, — догнал меня его голос, — Я провожу.

— Нет-нет. Не надо. Вот же дом, подъезд.

— Провожу, — настойчиво повторил Дан.

Машина мигнула фарами, тихо пискнув. Рука Ерохина снова оказалась на моих плечах, а потом медленно сползла на спину. Он чуть надавил, направляя, побуждая двигаться. Упирать на неуместность провожания я не стала, позволила ему вести меня к дому. Быстро запеленговав свет в окнах, я немного расслабилась. Милка уже дома, нам не грозит нечаянная встреча. В этот момент я еще сильнее осознала, что не хочу делиться своей личной жизнью, в которую так неожиданно и уверено собирался ворваться босс. Возможно, я привыкла прятаться с Владом. Или просто не готова ко всем этим разговорам и пересудам за спиной. А они будут. Стоит хоть кому-то одному узнать, и не остановишь адскую машину сплетен. Становиться очередной из младшего звена в списке соблазнённых Ерохиным мне не хотелось. Если он пожелает щелкнуть Влада по носу, то сделает это без лишней шумихи. Во всяком случае, я на это надеюсь.

Я собиралась отменить поход в Белладжо при удобном случае, и он представился мне очень скоро.

— Спасибо, Дан, — проговорила я, останавливаясь у подъезда, — Вечер был… мммм… интересным. Я бы даже сказала, оригинальным.

— Как и моя спутница, — он ухмыльнулся, протягивая руку, чтобы снова заправить мне волосы за ухо.

И я снова смутилась, опуская голову по привычке. Дан не позволил спрятаться, ласково взял за подбородок, не разрешая смотреть в пол.

— Не надо смущаться, Лен. Это я сегодня весь вечерь попадал впросак, а ты изо всех сил старалась спасти наше свидание. Посмотри на меня. Я же не страшный.

— Все еще страшный, — пискнула я, но при этом задрала голову. Как-то боязно было ослушаться его приказа — пришлось смотреть боссу в глаза.

Он отпустил мой подбородок, чтобы провести костяшками пальцев по щеке. Я сжала кулаки, чтобы не задрожать от легкой ласки.

— Не бойся, — проговорил Дан, делая шаг вперед, сокращая расстояние между нами, предупредил, — Я тебя сейчас поцелую.

Хорошо, что он обозначил план действий. За те доли секунды, что Ерохин склонялся к моему рту, я успела упереться ладонями ему в грудь, обозначая несогласие.

— Нет, — проговорила я твердо.

Нужно было еще и отойти назад, но получилось наоборот — уткнуться носом ему в рубашку. Спряталась. Босс тут же сориентировался, положил одну ладонь мне на талию, вторую на спину, притянул к себе ближе, заставляя прижаться теснее.

— Нет? — уточнил он.

— Нет, — повторила еще раз.

Дан обреченно вздохнул, но отпускать меня не спешил. Наоборот, продолжал обнимать. Его ладонь заскользила выше, вдоль позвоночника. Он погладил мою шею, запустил пальцы в волосы.

— Жаль, — выдохнул мне в макушку, потерся щекой о волосы.

Я задрожала, не в силах больше бороться с томным волнением.

— Почему? — спросил Дан.

Господи, что за вопросы? Неужели нельзя принять, как факт и смириться? Я молчала, не зная, что сказать.

— Я тебе не нравлюсь? — начал задавать он еще более неудобные вопросы.

— Нравишься, — решила быть честной. Как он может не нравиться? Это же бред.

— Слишком рано?

И тут не хотела лукавить.

— Немного. Отчасти.

— Лен, у меня кончаются варианты.

А у меня кончались силы держаться на ногах, когда он так близко. Права была Милка — классный парфюм.

— Скажи сама, — продолжал уговаривать Дан соблазнительным тихим голосом, — Все равно не угадаю, что у тебя в голове.

— Бургер, — выпалила я.

— Бургер в голове? — он аж отстранился.

Я засмеялась, радуясь, что опять огорошила.

— В бургере был лук. Вкусный, но… ароматный.

— О!

— Я не фанат луковых поцелуев. Первых поцелуев с луком. На первом свидании, — сбрызнула я бредовое оправдание долей романтической глупости, — Для меня первый поцелуй — это важно.

— Согласен, — серьезно кивнул Дан.

— С луком или с важностью?

— По всем пунктам. Ладно.

Последнее было сказано с таким лукавством и хитрым блеском в глазах, что я напряглась. Не могла не переспросить.

— Ладно?

— Да, ладно, — подтвердил Дан, а в глазах черти так и плясали, — Ты сказала честно, поэтому и я не буду юлить. Мне сейчас категорически плевать на лук.

— А мне нет, — уперлась я.

— Я твою позицию уважаю.

Мы словно сели за стол переговоров, чтобы обсудить предмет, как взрослые. Учитывая, что предмет — поцелуи, а Ерохин тот еще мастер договариваться, мне стало страшновато за свое целомудрие.

— Но… — вставила я, — Так и просится «но».

— Но это был первый и последний раз, когда я тебя честно предупреждал, просил, умолял, можно сказать.

— Ты не умолял.

— А если буду, то поможет?

— Нет.

Я начала смеяться. Было так сложно сохранять спокойствие и трезвый ум в его руках, ведя такой нелепый разговор. Вот уж ввязалась в игру. Вроде и правила свои ввела, но сейчас он что-то прибавит, и я не смогу протестовать.

— Я так и думал, — слишком легко согласился Дан.

— И чем мне грозит отказ целоваться?

— Я же сказал, что больше не буду спрашивать разрешения.

— О!

— Да-да. Больше не буду играть по твоим правилам.

— Разве я играю?

— Разве нет?

— Ты хочешь выиграть?

— А ты?

— Хочу тебя поцеловать. Сейчас.

— Нет.

— Значит потом.

Он словно сам себя уговорил, провел еще раз ладонью по моей щеке, гладя, словно кошку. И я чуть не замурлыкала. Дан отпустил меня, сделал шаг назад.

— Суббота, Белладжо, — уточнил он, прежде чем уйти к машине.

— Нет, — догнал его мой вопль противоречия.

— Нет? — Дан качнулся на пятках.

— Я передумала.

— А почему? — он уже буквально ржал.

— Я не могу просто передумать?

— За полчаса? Можешь, конечно. Но если есть причина, то мне интересно знать. Не усну, если не скажешь, — издевался гад, натянув свою снисходительную ухмылочку, — Вспомнила, что там тоже лук? Или еще что-то… ароматнее?

Я фыркнула.

— Просто не хочу, чтобы нас видели вместе.

Решила не изворачиваться, сказать правду. В конце концов, это же очевидно. Кому угодно, но не Даниилу Ерохину.