Обыск с раздеванием

— Нортон сказал только то, что у них нет причин полагать, что их агент мертв.

— Это ни о чем мне не говорит.

Рейф фыркнул:

— Я уверен, на то и было расчёт. Кто-то еще из мужчин может быть под прикрытием? Или женщина?

Марк мысленно прикинул возможности:

— Кто? Личия? Зак? Кажется, никто из них не обладает нужными навыками. Возможно, один из танцоров, но нужно быть честным, если кто-то из них что-то и расследует, то не бывает здесь достаточно часто, чтобы хорошо делать свою работу.

— Только сегодня получил предварительный отчет. Он не дает никаких очевидных доказательств вины твоей девушки, обычные биографические данные. Средние оценки. Мать – тусовщица. Отец, связан с мафией, убит несколько лет назад, вероятно, одним из своих подчиненных. Имена парней, с которыми она встречалась, но никто из них не вызывает подозрений. Я отправлю тебе копию.

«Меньше, чем он надеялся...»

— Проклятье! Спасибо, в любом случае. — Возвращаясь к файлу, Марк прокрутил баланс вниз. И нахмурился. — Срань Господня! Я еще не видел записи Ники за май, но это безумие. Дюжины вкладов. Суммы ниже уровня, способного привлечь внимание правительственных органов. Но они приходят гораздо чаще.

— Правда? Откуда они поступили? И куда ушли?

— Этой информации в файле нет. Но деньги никогда не остаются долго на счетах Ники. Они почти мгновенно исчезают.

— А мы не можем получить нужную нам информацию банке, поскольку они могут связаться с Ники и вызвать у нее подозрения. Я постараюсь добыть данные по транзакциям и перешлю тебе по электронной почте.

— Хорошо. Черт возьми, — Марк вздохнул, затем нахмурился. — Подожди. Что это?

Мужчина увидел вкладку в меню сбоку от балансового отчета обозначенную буквой «Н». Нажатие на вкладку с буквой «Н» лишь отобразило адски запутанные данные.

— Что значит «что это»? Чувак, твои пояснения сегодня просто отстой.

Наклонившись ближе к экрану, Марк пытался расшифровать информацию в файле.

— Я ничего не вижу, кроме дат, адресов и сумм в долларах – строка за строкой. Как адресная книга, только места в разных городах по всему миру.

В каждой строке, слева от суммы в долларах, стояли трехзначные числа, расположенные в порядке возрастания. Марк понятия не имел, что они означают.

Рейф какое-то время молчал. Марк мог практически услышать через трубку, как крутятся мысли в мозгу его шурина.

— Одна из самых распространенных схем отмывания денег – операции с недвижимостью. Фиктивные компании покупают, затем продают агенту по отмыванию денег, который скидывает деньги другой фиктивной компании через подставные счета, обычно на Карибах или в Восточной Европе. Затем они просто... исчезают.

— «Н»? Недвижимость. Эта вкладка должна быть для этого. — Марк снова просмотрел данные. — Проклятье, если ты прав, кто-то сделал на этом состояние. Кондоминиумы на юге Франции стоят миллионы. Дома на Гавайях, в Лондоне, Буэнос-Айресе, Италии. Это прибыльное дело.

— Очень. Они уже проданы или выставлены на продажу?

Мужчина вгляделся в список, пытаясь выловить какую-нибудь зацепку, но ничего не нашел.

— Я не могу сказать. Давай я перешлю тебе файл. Возможно, ты сможешь понять, что к чему.

— Давай, брат. Я разберусь сам.

Копируя данные в электронное письмо, Марк не сомневался, что Рейф справится. «Ники, во что ты себя втянула?» — пробормотал он про себя. И почему его заботит, что преступница добровольно себя подставила?

Его рука сжалась на мышке. «Если он продолжит копать, что еще он найдет в этом болоте, готовом утопить Ники?» Всё равно, он должен всё узнать. Бегство не решит проблему. И не заставит кошмарное расследование закончиться скорее.

Поморщившись, Марк снова посмотрел на содержимое файла. Девяносто восемь записей, каждая меньше десяти тысяч долларов по отдельности, но в общей сложности на три четверти миллиона долларов.

— На что это похоже? — подсказывал Рейф.

— Я не знаю. Просто... У меня нехорошее предчувствие. Назревает что-то большое. Операция набирает обороты. И движется в каком-то направлении...

Тяжелые шаги на лестнице предупредили Марка, что скоро он будет не один. Мужчина свернул файлы и быстро выключил компьютер Ники, пока шаги приближались.

— У меня компания, — прошептал он.

— Позвони мне, — скомандовал Рейф, после чего Марк отключил телефон и отъехал к компьютеру Марси, где притворился озадаченным сбором квитанций на столе.

Блейд хлопнул ладонью по его плечу:

— Итак, Ники не шутила. Мальчик-танцор решил, что у него есть мозг.

Марк напрягся, разрываясь между тем, обращаться к Бочелли как к микробу, вызывающему тошноту, или как к чему-то непереносимому. В конце концов, он просто уставился на головореза.

— Этот мальчик-танцор дипломированный бухгалтер, и ты можешь прояснить это и без использования пальцев. Я предлагаю тебе убрать руку, если хочешь и в будущем иметь возможность считать до пяти.

Бочелли отошел и облокотился о косяк офиса Ники. Он не выглядел счастливым.

— Это не означает, что совладелец клуба Ники одобрит тебя в этом качестве. Я полагаю, ты оставишь бухгалтерию мне, раз уж не знаешь, что для тебя лучше. Уяснил?

— Ты посмотрел все фильмы про гангстеров и решил стать ходячим клише? Или ты сам по себе такой неоригинальный?

Брови мужчины сердито нахмурились:

— В прошлый раз я сдержался и не стал знакомить тебя лично с моей Береттой [26] , — Бочелли похлопал по пиджаку в том месте, где находилась кобура. — Закрой рот или твоя удача сегодня тебя покинет.

Марк наблюдал за Блейдом, оценивая его агрессивную стойку и дерзкую улыбку. Бочелли выглядел достаточно хорошо для того, чья задница глубоко увязла в мафии. Он казался именно тем, кем был – игроком среднего уровня на подъеме, любителем легкой добычи, среди которой, до недавнего времени, были и деньги Ники.

26

Беретта – самозарядный пистолет итальянской компании «Beretta»

И всё же Марк не мог не задаваться вопросом, почему Блейд просто не пристрелит его. После их последней перебранки – чуть больше недели назад, – Марк спал вполглаза, ожидая, что Бочелли вломится в его квартиру и прикончит. Но тот не появился.

— Не угрожай мне, козел, — отрезал Марк. — А еще, не хочешь рассказать мне, почему ты врал о том, что спишь с Ники?

Ничего, кроме напряженности, появившейся в теле, не выражало мыслей Блейда. Затем «итальянский стереотип в черной коже» рассмеялся: