Оценщик. Человек с тенью

Оторвавшись от завораживающего зрелища пляшущих огоньков, я прислушался к себе. Пока ничего необычного кроме волнения не испытывал. Впрочем, делать выводы еще очень рано. Прилив бодрости, который испытывают будущие маги, должен прийти намного позже.

– Глянь, какая! – пискнул самый молодой и, соответственно, самый впечатлительный из наших охранников.

Посмотрев, куда он указывает, я снисходительно улыбнулся, потому что узнал на мгновение вынырнувшую из воды плывунью. Туман почти рассеялся, так что получилось неплохо рассмотреть любопытное существо. Это была русалка – третья ипостась в цепи перерождения фей. И выглядела она практически как героиня сказки Андерсена. В смысле – чешуйчатый хвост, стройная фигурка выше пояса, ну и все прочее, что положено симпатичной девушке. В то время как другие пришлые мало похожи как на людей, так и на наших сказочных персонажей, хоть и приняли их названия, феи полностью подстраиваются под реальности новой для них среды обитания.

Там, внизу – их мир, наполненный светом удивительных водорослей и движением сотен видов почти неизученных существ, которых гоблины завезли из своих родных болот именно для пропитания фей. У жабомордых вообще к этим созданиям особое отношение на грани религиозного почитания. Причем во всех ипостасях, начиная с фуки и заканчивая высшими феями.

Неизученным подводный мир северной части Женевского озера оставался потому, что в облике русалок магические существа набирают живую массу, а так как разум к ним приходит только после второго выхода на сушу, подводное путешествие может закончиться для исследователей в желудке вот таких прекрасных существ.

Мысли о феях вымел рассвет, позволивший рассмотреть панораму, раскинувшуюся на берегу Женевы. Виднелся Старый город, за которым скрывалась Белая Женева, а слева возвышались угрюмые поутру глыбы человейников с раскинутыми вокруг них зонами так называемого Черного города.

Да уж, Женева – это не Лозанна, хотя пятнадцать лет назад, возможно, и не сильно отличалась. Теперь же это был город контрастов, причем магических контрастов.

Еще через десять минут мы вошли в реку Рона, продвигаясь мимо одного из множества причалов. Большая часть зданий вокруг порта была построена в восточном стиле, да и сновавшие там люди одевались соответствующе. И все же поверить в то, что мы оказались в Китае, не давали другие горожане. Я с жадностью впился взглядом в массивную фигуру в плаще и шляпе. Если смотреть со спины, то казалось, что в Шанхай занесло здоровенного ковбоя с дикого Запада с чуть более длинными руками, чем положено обычному человеку. Но это не Шанхай, а у «ковбоя» зеленая, гориллоподобная морда с набором острейших клыков.

Оказавшись в нашем мире и приняв новое расовое название, орки не остановились в своей ассимиляции. Одеваться они любили как ковбои, а имена брали римские. Так что сейчас я нагло разглядывал орущего на группку китайцев какого-нибудь Нумерия или Люция, а то и вовсе Августа.

В отличие от своих крупногабаритных собратьев-пришлых, гоблины в одежде себя не ограничивали. Только через пару минут я понял, что один из спорящих со здоровяком китайцев не совсем китаец, мало того, он совсем не человек. Невысокий, даже среди компаньонов, представитель Второй расы пришлых носил куртку, точно такую же, как и окружавшие его люди. А еще широкие штаны и прикрывавшую голову классическую для Азии соломенную шляпу. Так что сразу опознать пришлого у меня не получилось. И только когда гоблин повернул свою жабоподобную голову, все встало на свое места.

Ситуация на причале явно накалилась. Хорошо, что мы проплывали мимо и могли смотреть на все это с безопасного расстояния. По крайней мере, я надеюсь, что оно безопасное.

Внезапно из проема между двумя складами вышли еще два орка. Гоблин что-то закричал на китайском, и вся копания подалась немного назад. А вот воодушевившийся появлением подкрепления здоровяк взревел словно обиженный лев и рванул вперед. Он влетел в гущу низкорослой публики и, казалось, должен был раскидать их как кегли. Но внезапно в толпе что-то сверкнуло, и огромная туша улетела назад, будто ее запулили из катапульты. Чуть не сбив товарищей, орк покатился по пирсу.

Я очень пожалел, что нет под рукой бинокля. Но все же удалось рассмотреть, как вперед выскочили четыре китайца и встали в странную позу – ноги раскорячены, левая рука вперед, а правая поднята над головой. С баржи не особо видно, но я и так знал, что над головами они удерживают готовые к бою волшебные палочки. Точнее, это стикеры-пробои, потому что до настоящих палочек им далеко. Вряд ли в эту компанию простых магов затесался хоть один чародей.

Пока я размышлял, на пирсе развернулось целое сражение. Три орка топтались на месте, явно накручивая себя, как воины маори. Китайцы образовали практически мини-фалангу, угрожающе тыкая в сторону соперников палочками. Гоблин в азиатской шляпе занял стратегическую позицию в тылу.

Орки взревели и ринулись в атаку, уподобившись американским футболистам, но снова нарвались на какой-то барьер и вынуждены были остановиться, а одного вообще как-то странно повело в сторону. Казалось, что он вдруг захмелел и запутался в своих ногах. В итоге здоровяк промахнулся ногой мимо края пирса и рухнул в воду.

Этот факт почему-то окончательно взбеленил двух оставшихся зеленокожих. Один из них сунул руку за полу плаща и достал монструозного вида револьвер. Китайцы заверещали. Я слышал выстрелы только в кино, поэтому судить не возьмусь, но казалось, что пальнули как минимум из сорокапятки. Перед авангардной пятеркой китайцев вспыхнул защитный полог.

– Во дела. – Голос Грека, неслышно появившегося совсем рядом, заставил меня вздрогнуть.

Но эта дрожь была мизерной по сравнению с тем, что случилось через секунду. Над причалом, выплескиваясь на воду и захлестывая нашу баржу, разлился какой-то инфернальный рев. Сравнить я его мог только с воплем киношного кракена, которого пафосно приказал выпустить Лиам Нисон в образе Зевса.

Мне сразу захотелось присесть на палубу и заткнуть уши пальцами, при этом я понимал, что тут дело не только в звуке.

– Жабья сирена, – прокомментировал происходящее Грек и покосился на меня. – Говорят, что тому, кто услышит ее, проведя в Женеве меньше часа, должно сильно повезти.

Мое настроение тут же скакануло вверх. Оставалось надеяться, что предрассудки экспедиционных групп имеют под собой хоть какое-то основание. Но тогда почему он так странно хмурится? Ему что, мое потенциальное везение не в радость?

Только в этот момент эйфория случившегося чуда окончательно отступила, и в голову полезли совсем другие мысли. Почему отправили именно меня, а не другого? Впрочем, ничего, кроме как держать ушки на макушке, я все равно сделать не смогу. Так что не будем дергаться и будем решать проблемы по мере поступления, тем более мы уже приближались к слиянию Роны и Арвы, где располагался центр озерно-речного порта.

Сразу началась деловая суета. В компании Антонова я добрался до конторы инкассаторской службы порта и договорился насчет броневика. Это было несложно, и давно отработанный алгоритм действий не требовал излишней инициативности. С декоктами было проще всего. Кеги и другие крупные емкости сдали в общий прием серебряной тары и подтвердили заказ у перекупщиков, работающих с зельеварами-одиночками. Уже к вечеру не самые дорогие зелья просто подвезут к барже, и мне остается лишь проверить пломбы. За содержимое можно не переживать – перекупщикам репутация дороже сиюминутной выгоды от мошенничества.

Ну а пока нам предстоит заняться самым муторным делом – подзарядкой алмазных аккумуляторов. И просто закачать в них разлитую вокруг энергию не получится. Иначе в Женеве не проживало бы столько людей. По большому счету девяносто процентов представителей хомо сапиенс являлись просто живыми аккумуляторами-адаптерами. Все дело в том, что через пространственный прокол в наш мир просачивается так называемая сырая сила. Энергетическое поле мага перерабатывает ее в живую силу. В этом их главное отличие от простых людей, у которых сырая сила, накапливаясь в ауре, попросту травит организм.