Очень смертельное оружие

Под совокупным воздействием копченой осетрины, горького шоколада, кока-колы и фильма «Рыбка по имени Ванда» мое настроение начало улучшаться, хотя обида на взрастившую меня страну все еще не проходила. Я представила себя на тропическом острове, лучше необитаемом, спокойном, как лунный пейзаж, и безопасном, как пластмассовая ложка. Скука, конечно, смертная, но зато никто в тебя не стреляет. Больше всего в этот момент моя душа жаждала абсолютного покоя и полной безопасности.

В этом состоянии меня и застала позвонившая по телефону Адела.

– Я знаю, что мы должны сделать, – бодро провозгласила она.

– Неужели? – скептически заметила я.

– Мы снова отправимся на Бали, – заявила Адела. – Ты ведь пробыла в Индонезии всего один день. Помнишь, я обещала тебе, что мы вместе поедем на Бали и все там осмотрим?

– Помню, – сказала я. – И еще я помню, что на Бали тебя арестовали за убийство.

– Подумаешь, арестовали! – фыркнула подруга. – Ведь отпустили же. Ну так как, ты согласна?

– Извержения вулканов, – простонала я. – Ураганы. Землетрясения. Цунами. Амебная дизентерия. А еще иностранцев в Индонезии берут в заложники.

– Что с тобой? – изумилась Адела. – Ты заболела или Бобчика копируешь?

– Я не копирую Бобчика, – сказала я. – Просто вчера меня прицельно расстреливала из автоматов русская мафия, так что в ближайшее время я намерена всеми возможными способами воздерживаться от острых ощущений. Я собираюсь возвести вокруг своего дома трехметровый бетонный забор с колючей проволокой под током и превратиться в затворницу.

– Да ты что? – В голосе подруги прозвучало сомнение. – С чего вдруг русской мафии потребовалось в тебя стрелять? Ты ведь даже в книгах на нее особо не наезжаешь.

– Просто я оказалась не в том месте и не в то время.

– И как же тебе удалось спастись?

– Я забросала их яйцами, – со вздохом сообщила я. – Потом объясню. В данный момент я предпочитаю об этом не вспоминать.

– Странно все это, – заметила Адела. – То тебя соседи линчевать собираются, то русская мафия в тебя стреляет. Со мной почему-то ничего подобного не происходит.

– Выходит, планида у меня такая, – грустно сказала я. – Именно поэтому я и собираюсь возвести трехметровый забор и превратиться в затворницу.

– У меня есть идея получше. Почему бы тебе не превратиться в затворницу на Бали? Климат там получше московского.

– Почему бы тебе просто не отправиться туда одной? Уж компанию себе ты всегда найдешь.

– В том-то и дело, что не могу.

– Почему? – удивилась я.

– Проклятый Бобчик! – скрипнула зубами Адела. – Он лишил меня кредита. Этот паразит поставил ультиматум: или я еду с ним в Канаду, или провожу зиму в Москве. Я скандалила и снова била посуду, но это не помогло. В конце концов он пошел на уступки и сказал, что даст мне денег на поездку лишь в том случае, если ты поедешь со мной.

– Зачем ему это понадобилось?

Подруга вздохнула:

– Видишь ли, он почему-то считает тебя разумной и морально устойчивой. Он надеется, что ты будешь присматривать за мной и не позволишь мне делать глупости.

– Присматривать за тобой? – Я не выдержала и расхохоталась. – С тем же успехом он мог бы предложить мне поймать тайфун сачком для бабочек. Похоже, твой благоверный окончательно потерял чувство реальности.

– Он считает, что ты оказываешь на меня положительное воздействие, – объяснила Адела. – В конце концов, какая тебе разница – есть у Бобчика чувство реальности или нет. Главное, он готов оплатить нашу поездку, а я обещала тебе, что мы вместе отправимся на Бали, и хочу выполнить свое обещание. Не нравится Бали – махнем на Фиджи или еще куда-либо, главное – подальше от Москвы. Подруга ты мне или нет? Я-то считала, что могу на тебя положиться.

– Ладно, – сдалась я. – Пусть будет Бали. Но только учти – никаких приключений, никаких дискотек и сомнительных знакомств. Ты не будешь никого убивать, а мне не придется вытаскивать тебя из тюрьмы. Более того, я возьму с собой ноутбук, буду сидеть в гостинице и работать. Я собираюсь вести здоровый образ жизни и рано ложиться спать. И еще я действительно буду присматривать за тобой и не позволю тебе ввязываться в сомнительные авантюры.

– Вот и отлично! – хихикнула Адела. – Я знала, что могу на тебя рассчитывать. Значит, договорились. Ты будешь сидеть в отеле, работать и вести здоровый образ жизни, а я посмотрю, как это у тебя получится. Чао, дорогая. Целую.

Прежде чем я успела ответить, моя легкомысленная подруга уже повесила трубку.

Неделю спустя я уже позабыла о своем желании отстроить вокруг дома трехметровый бетонный забор и превратиться в затворницу.

Наш самолет до Джакарты вылетал завтра. Вещи я уже упаковала, и мне осталось приобрести лишь лекарство от ностальгии, а точнее – русскую газету.

Один мой приятель, несколько лет назад эмигрировавший в Соединенные Штаты, на вопрос о том, не страдает ли он от ностальгии и если страдает, то как он с ностальгией борется, ответил:

– Ностальгия, конечно, возникает время от времени, но избавиться от нее не проблема. Для этого мне достаточно прочитать пару русских газет.

Пребывая на территории любимой родины, газет я принципиально не читала, по причине в точности противоположной: их чтение вызывало у меня острую ностальгию по эмиграции.

Я мечтала достать какой-нибудь вдохновляющий «боевой листок» правоэкстремистского толка, раскрывающий бесконечные сионистские заговоры и утверждающий, что члены российского правительства, включая президента, – все как один хорошо замаскированные евреи, проводящие политику геноцида в отношении русского и православного населения. К сожалению, мне не повезло. Не встретив на своем пути ни одного распространяющего подобные шедевры «сокола Жириновского», я, немного подумав, за неимением лучшего купила примитивный «Московский комсомолец».

Я уже собиралась запихнуть газету в багаж, чтобы через несколько дней, устав от пасторали тропического рая, почитать ее, сидя где-нибудь под пальмой в лесу Святой Обезьяны или на пляже Кусамбы, но мое внимание привлек заголовок, набранный крупными буквами на первой странице: «Труп легендарного русского киллера обнаружен в окрестностях сицилийского города Катания».

Заметка меня заинтересовала, и я, присев на диван, прочитала:

«Позавчера неподалеку от местечка Ачиреале в 30 километрах от Катании был обнаружен расчлененный труп мужчины, смерть которого наступила от удара, нанесенного тяжелым тупым предметом в затылочной части головы.

Итальянские полицейские пришли к выводу: убитый – Сергей Адасов, киллер, известный в криминальных кругах России под кличкой Шакал. Они идентифицировали личность на основании внешнего сходства (что представляется довольно сомнительным, так как, по данным Интерпола, Адасов сделал ряд пластических операций, полностью изменив свою внешность) и дактилологической экспертизы (дактилологические карты с отпечатками пальцев Адасова имелись в ста семидесяти странах – членах Интерпола).