Очень Страшный Властелин. Том II

— Мы пытались предупредить пару человек. Через какое-то время они становились такими же странными, как и остальные.

Вот тебе и жутики происходят.

— А почему ты писал беспорядочным почерком? — не мог не уточнить.

Парни переглянулись.

— Уже завтра или послезавтра я отправляюсь куда-то, — сжал в руках куб, поглощающий страх, Игорёша. — Сомневаюсь, что это закончится для меня хорошо.

Я улыбнулся. Правильно, что ко мне обратился. Думаю, из-за резкой пропажи части кукол божок либо форсирует свои планы, либо свалит, однако у меня есть определённые сомнения в том, что действительно случится побег.

— С этим вопросы решили, — хлопнул я в ладони. — У кого-то есть идеи, как будем действовать?

Мелкие переглянулись. Игорь пожал плечами.

— Ты пойдёшь и всех завалишь? — предложил, как бы между делом, прошаренный миньон.

— Не хочу привлекать слишком много внимания, — хмыкнул я.

— Тогда что будем делать?

— Как что? — удивлённо приподнял бровь. — Брать на живца, Игорь. Брать на живца.

Парни вновь переглянулись, кажется, примерно поняв мой гениальный план.

Игорь как-то обиженно насупился.

— Разве ты не должен защищать своих миньонов, Витя?

Я вновь приподнял бровь. Он ещё пытается использовать против меня мои же формулировки, а?

— А кто-то говорил, что ты будешь в опасности?

На это главному герою не было что ответить. Как оказалось же через пару часов, когда случился общий подъем, мои действия не просто заставили страхолюдину действовать быстрее, но и подняли общую панику из-за резкой пропажи кучи людей, что, впрочем, вполне ожидаемо.

Скажем так — было интересно.

И это мягко сказано.

Глава 22

Утро начинается не с кофе — это фраза хорошо передаёт смысл того, что утром начало происходить: куча паникующих дядек и тетек, какие-то звонки, ничего не понимающе монашки, хлопающие глазами…

И как завершение всего этого — к Игорю во всей этой панике подошла группа имитирующих людей ужасов, сказав, что нужно куда-то идти. Парень, переглянувшись со своими миньонами, зная, что я незримо с ним, согласился.

Мелкого повели по длинным коридорам не слишком быстрым, но уверенным шагом, из-за чего нас игнорировали не успевшие прийти в себя после неожиданной пропажи люди.

— Куда мы идём? — как бы между делом уточнил мелкий, решив нарушить маску спокойствия чудищ хотя бы как-то.

— Узнаешь, — коротко ему бросило четыре «человека». Одновременно. Видимо, из-за спешки куколки начали буксовать.

Я б, если честно, начал бы уже сомневаться на месте Игоря, хех. Опуская шутки, они вели его всё ниже и ниже, а я плыл за ними под землёй. В какой-то момент понял, что сам мелкий не знал о том, что можно спуститься здесь куда-то… настолько глубоко.

Его вывели в огромное, наверное, стрёмное пространство, в котором была просто гигантская пентаграмма, явно не обещающая ничего хорошего. Горели свечи, вокруг круга стояло с десяток марионеток с кинжалами в руках, из самой пентаграммы то и дело доносились какие-то удары — не буквально слышимые, а словно кто-то пробивается сквозь нематериальное в материальное, пытаясь сбежать из ловушки.

— Это не похоже на аквапарк, — нервно хмыкнул мелкий. — Можно я пойду?

Ужасы не стали отвечать, взяв под руки начавшего сопротивляться больше показательно мелкого.

Его натурально связали, после чего положили в самый центр огромной пентаграммы. Притащившие его сюда болванчики встали к остальным ребятам, достав из рукавов кинжалы. Не став затягивать, они на латинском закричали:

— Чума мира, приди! Покарай смертных, посмевших сделать больно лику твоему!

— Чума мира, приди! Покарай смертных, посмевших сделать больно лику твоему!

— Чума мира, приди! Покарай смертных, посмевших сделать больно лику твоему!

— Какой кошмар… — едва слышно пробормотал, схватившись за лицо.

— Ничего лучше придумать не смогли?! — прокричал испуганно-желчно Игорь, соглашаясь с моим мнением. — Фантазия закончилась, да?

Мне уже интересно, кто придумал такое пафосное обращение, серьёзно.

Подплыв за пределами материального к области, где и запечатали божка, стал ждать. По мере криков болванчиков, и без того уже хлипкая энергетическая печать начала ещё больше сдавать, позволяя божку просунуть свои чёрные щупальца.

Высунув голову в материальный мир, смог увидеть, как это выглядело для Игоря: по факту, буквально из камня начали выплывать чёрные, словно живые щупальца. Очевидно, что это существо тоже было из мрака — больно уж энергетические отростки напоминали мне мою сущность, да и холодок, который словно случайно прошёлся по моей спине, намекал.

Чувствую себя расистом, если честно. Расистом, который терпеть не может представителей родного плана, то есть, «сородичей». Наверное, нужно поделиться об этом с кем-то в твиттере. Там точно найдутся понимающие люди, а может и не совсем люди.

— В-витя, это к-какой-то твой родственник? — всё не переставал шутить трясущийся мелкий.

Мне иногда кажется, что он играл в Resident Evil, серьёзно.

Я не ответил, продолжая ждать, до последнего, не показывая своей сущности. Вместе с этим экстренно отправил практически всем существам в своём внутреннем мире не просьбу, но приказ — ждать, а после…

Непроизвольно широко улыбнулся.

Мне было интересно, какой был изначально план божка: очевидно, он не собирался так действовать, видимо, готовя мелкого к роли первожреца, через его сущность уже планируя просовывать свои щупальца в материальный мир. Как бонус — полное подчинение целой школы охотников на ужасы. Божок бы превратил это место в свою базу, но…

Пришёл Витенька и навёл шороха, поэтому пришлось пойти по плану Б. Хех, у меня есть свои мысли на этот счёт.

В какой-то момент болванчики уверенно занесли себе свои кинжалы в сердце, попадав на землю. Души же ужасов, которые и так отдали почти всю свою энергию «создателю», пошли к божку, чему я не стал препятствовать. Раздался потусторонний вой, пространство задрожало. Моё сознание стало улавливать какой-то шепот.

Игоря начала обвивать огромное количество чёрных щупалец, существо уже практически выбралось в своё новое вместилище. Мелкий уже даже не дрожал — просто вжался в землю, закрыв глаза, явно чувствуя потусторонний, неприятный, пожирающий саму душу холод, — ну, пока лишь образно, но всё возможно.