Очень узкий мост

Обсуждая с Гоцманом продолжение работы, Кфир увлекся, не думая о том, что столпотворение представляет идеальную цель не только для снайпера, а даже для самой обыкновенной гранаты. Наконец, подумав об этом, он крикнул, чтобы отъезжающие зашли в автобус, так как они уезжают. Однако сыграл роль человеческий фактор, которого он не предвидел. Раздались возгласы, вздохи, плач… Люди прощались. Семьи, родственники, друзья расставались, не зная, когда они встретятся, и встретятся ли вообще. У Кфира подступил комок к горлу, когда он увидел, как подействовал его приказ. Да, это было бесчеловечно, но что он мог сделать? Каждую секунду могла начаться стрельба. Нужно было сохранять самообладание и торопить людей.

Гоцман поехал с ними на вторую остановку. Там тоже было достаточно народу. Остановка была вблизи от выезда из города. На сей раз Кфир постарался более деликатно попросить людей сесть в автобус. Когда все уже были внутри, Гоцман подошел попрощаться. «А как же Вы доберетесь?» – спросил Кфир. «За меня не беспокойтесь», – ответил тот с улыбкой. «Будем на связи», – добавил он, махнув рукой. Его хладнокровие было достойно уважения.

В автобусе было тесно, но уже через каких-то пятнадцать минут в Тирасполе часть людей пересела в меньший автобус англичан. Минут через двадцать после этого, рассказав Симону о том, что и как было, они тронулись в Одессу.

В Одесском центре уже знали о количестве приезжающих. Тоня, секретарь Симона, четко передавала все по телефону. Люди Фельдштейна занимались расселением беженцев. По приезду Кфир поднялся в кабинет Фельдштейна, где застал незнакомых ему людей, говорящих на иврите. В Одессу стали подтягиваться представители международных еврейских организаций, таких как Джойнт, Сохнут и т. д. Все хотели помочь, и у всех естественно были также свои политические цели.

По большому счету на оперативные дела ушло не более получаса. Гораздо больше времени ушло на то, чтобы господа представители получили четкую картину происходящего. Много времени было потрачено на изложение видения ситуации господами представителями, а также на советы и ценные указания всё понимающих руководителей.

Кфир устал, как собака. Ночью ему все время звонили. Затем поездки, и все с ними связанное. Он смотрел на этих самовлюбленных всезнаек, и ему так и хотелось сказать: «Хочешь помочь – не мешай!» Однако он не получил никаких инструкций в отношении этих господ. Действуя на свой страх и риск, в полном смысле этой фразы, он не хотел дополнительного повода для конфликта с начальством.

Время было позднее. По-видимому, деятели проголодались. Кто-то из них предложил пойти в ресторан. Кфир совсем забыл, что не ел с утра. Поехали в ресторан в гостинице «Красная». Здесь нашего гостя ожидал еще один шок, последний за этот длинный и незабываемый день. В ресторане вовсю играла веселая одесская музыка. Милиция под хохот пьяной публики и звуки открываемого шампанского выводила группу девиц – представительниц древнейшей профессии. Очевидно, девочки не договорились со служителями закона, или же последние решили пересмотреть условия их договоренности. Люди танцевали, пела певица, кругом лилось вино и шумело веселье. Это грубое проявление жизни, бившей через край, было чистым сюрреализмом на фоне всплываемой в воображении картины трактора с прицепом, заваленном трупами. Парадоксальность ситуации навсегда запомнилась Бен-Гаю.

Глава 16 Между поездками

Как и в предыдущий раз, было решено отложить следующую поездку на день, то есть так, чтобы между поездками был день, необходимый для подготовки следующей. Естественно, в таком расписании присутствовала определенная доля риска, связанная с возможностью развертывания более интенсивных военных действий. Однако возможности общины были весьма ограничены. Работа, связанная с подготовкой расселения беженцев в Одессе, продвигалась не так просто и не так быстро. Нужно учесть, что это был летний сезон. У Симона с Тоней в Тирасполе были свои проблемы. Еще сложнее было Гоцману в Бендерах, где город был практически парализован.

Кфир был не очень разочарован тем, что они не могли ездить каждый день. Конечно, он осознавал, что подобные промежутки не позволят сделать все возможное в случае неблагоприятного развития ситуации. Тем не менее, он отдавал себе отчет, что вынужденные простои от него не зависят. С другой стороны, на фоне страшной усталости и большого нервного напряжения перерывы могли дать им возможность продолжить работу, если не будет каких-либо резких перемен в ситуации в Приднестровье.

Итак, несколько отоспавшись и получив по телефону информацию о происходящем, наш герой в первый раз за текущую неделю спокойно, в халате сел завтракать. Как мало нам иногда нужно. Эти пятнадцать минут за кофе с бутербродом, без спешки, перед душем, были поистине блаженными мгновениями.

Окончательно приведя себя в порядок, Кфир решил попробовать дозвониться до московского посольства. Связь с посольством все время была очень ненадежной. Периодически, раз в месяц или даже в два, Кфир сам там появлялся. Так как телефонная связь была ужасной, нередко случалось, что между визитами у него не было никого контакта с посольством.

Где-то на подсознательном уровне Кфир осознавал, что сейчас, как никогда, важно поговорить с начальством. Он уже знал, что по мере возможности будет продолжать то, что начал, каким бы не было мнение руководства. Однако нужно было проявить хоть какие-нибудь признаки субординации.

Через некоторое время после усердных попыток в трубке раздался немного заносчивый голос секретарши: «Израильское посольство слушает». Зная, с каким высокомерием местные кадры такого престижного места, как посольство, реагируют на своего брата, Кфир специально на хорошем английском, представившись своим чисто ивритским именем, попросил к телефону своего начальника. Да, «страна рабов, страна господ» давала себя знать во всех своих проявлениях. Услышав хороший русский, секретарь могла перевести его на режим ожидания, а линия, функционирующая на честном слове, могла прерваться в любой момент. Хороший английский и ивритское имя сделали свое дело. Кфира моментально соединили с начальником. Тот молчаливо выслушал его сжатый отчет. Не спросив ничего особенного и не дав никаких указаний, он попросил поддерживать связь. Несмотря на довольно холодный разговор, Бен-Гай чувствовал, что начальник был рад его звонку. Игра руководства продолжалась. Кфир не получил никаких распоряжений. Тем самым, начальство не брало на себя никакой ответственности за его действия, косвенно, однако, давая право продолжать. Он же со своей стороны делал то, что, на его взгляд, должен был делать.

Налив себе еще чашечку кофе, Кфир позвонил Фельдштейну. У него еще оставалось время успеть на совещание совета общины. До ухода из дома он несколько раз пытался дозвониться до Ланы, но безуспешно. С момента начала конфликта в Приднестровье он ей не звонил. На автоответчике от нее тоже не было никаких сообщений.

Не торопясь, он шел по летнему солнечному городу и, несмотря ни на что, ощущал себя счастливым. Эта получасовая прогулка до здания центра дала ему ощущение наслаждения жизнью. Как мало иногда надо!

Когда Кфир зашел в кабинет Фельдштейна, он еще в какой-то степени пребывал в состоянии эйфории. Деловая и напряженная атмосфера, царившая среди находящихся в кабинете людей, быстро вернула его в действительность. Подкрепление из руководящих кадров отсутствовало. Так и осталось непонятным, где они провели целый день. В Одессе летом много соблазнов. У остальных, однако, было много дел. Нужно было договариваться с несколькими домами отдыха. Была очередная встреча с начальником автобазы, жаловавшимся на недостаток бензина. Кроме того, Кфир хотел навестить своих англичан.

Все пятеро англичан стали гостями хозяев яхты, прибывшей с одного из Центральноамериканских островов. Роберт и Фи были хозяевами великолепной 18-местной парусной яхты. Каким-то косвенным образом они имели отношение к организации Джона.

Кфир без труда нашел эту великолепную яхту в местном яхт-клубе. Роберт и Фи были на редкость приятными и гостеприимными людьми, и он с ними практически сразу же подружился.

Вечером, перед тем как уйти, он еще раз оговорил с англичанами детали предстоящей работы и договорился о встрече рано утром во дворе центра. Кфир отклонил очень милое предложение Роберта и Фи остаться ночевать на яхте. Он знал, что его телефон не перестает звонить, а ночь была единственным временем, когда он мог отвечать на него.