Очень живучая тварь 2

– Мерзкое отродье!
– главный по хвори плюнул в призрачный глаз. Слюна ожидаемо пролетела насквозь, приземлилась на шерстяной загривок енота-переростка.
– Недолго тебе осталось!

Глаз не ответил, продолжая неотрывно таращиться на проклинателя. Багровый зрачок округлился, потом сузился и окончательно замер, неотрывно уставившись на септона. Ещё раз сплюнув на летающий шарик и, разумеется, попав вместо этого на загривок с колючками, септон грозно вскинул все свои руки разом, приготовился, объявил:

– Начинаем!

В центр храмовой площадки тут же выскочил глашатый. Вновь. Уже целый и невредимый. Заголосил:

– Где опахало?! Почему курения не горят?! Еды, еды нашему владыке! Перед очищением септону нужно подкрепиться!

Свита смазливых мальчиков обеспокоенно забегала. Верховного проклинателя мгновенно окружили со всех сторон, потчуя затейливыми ягодами, поднося к губам бокалы с напитками, разгоняя прохладный ветерок над седой головой.

– Соблюдать тишину! Всем заткнуться! Молчать!!
– вновь заорал глашатый, стоило седобородому сытно рыгнуть.

Костлявый палец секретаря указал на грязную с головы до ног синекожую:

– Только попробуй открыть пасть!

Шаманка, отерев лицо и плечи, лишь кровожадно улыбнулась, промолчала. Глашатый, не ожидая подобной хладнокровности, пугливо припустил подальше от проклинательницы.

– Да начнут они уже или нет?!
– Имельтида потянулась к своему спутнику, нетерпеливо дернула за рукав.
– Сколько можно, в самом деле?!

– Уже начали, - вздохнул мужчина.

Зычный бубнеж четырехрукого затопил окружающее пространство, Неизвестный вновь сокрушенно вздохнул, а народ похватался за головы. Ибо бормотание верховного септона оказалось настолько унылым, что хоть спать ложись, хоть в гроб полезай. Тоска зеленая, одним словом.

***

– Начинается, - впервые за шесть часов подал голос бывший проклинатель.

– Что? Что начинается?!

– Ничего не происходит!

– Который час одно и то же!!

– Глаз над усатым никуда не делся! Ничего не изменилось!!
– зашептали в сторону мужчины все присутствующие, уставились на призрачное око поверх башки О'да Всемогущего.

– Ещё как изменилось, - усмехнулся Неизвестный.
– Смотрите!

Мониторы, что до этого момента клевали носом, дружно вскинули руки. Над залом возникла причудливая голограмма, напоминающая разветвленную сеть подземных туннелей и небольших комнат. В центре этого клубка, в самом настоящем склепе развалилось безобразное чудовище - помесь ожиревшего дедка и пухлой гусеницы. Плетеный из соломы и человеческих останков, с полыхающими глазами, уродец без остановки тянул из-под крышки гроба трухлявые кости, запихивал в свою пасть, жадно грыз.

– Очуметь!
– разом выдохнула половина храма.
– Это что за тварь такая?!

– Оно нас видит?!
– Имельтида с тревогой дернула за рукав своего компаньона.

– Нет, - машинально ответил мужчина, настороженно разглядывая ожившую картинку.

Мониторы усилили навыки. Рядом с голограммой крысиных троп возникло ещё пару изображений: распластавшаяся на полу какого-то коллектора однорогая суккуб, упитанный пожилой хомяк неподалеку, тоже без чувств, и отдельно - сгорбленная фигура однорукого мусорщика. Последний, сидя на корточках, с любопытством крутил перед своим единственным глазом амулеты болотников. У ног однорукого валялась целая гора шипастых доспехов, вокруг раскинулись тина, водоросли и кривой тростник, неподалеку плескалась странная черная жижа. По всему выходило, что калека в данный момент находится где-то на болотах.

– Ты глянь, да это рогатая! Ух, мерзопакостные создания!

– Да ты на торгаша посмотри, на торгаша! Это всё его рук дело! Вот же, мерзкое племя, опять Пантеону козни строит!

– Да они в сговоре, в сговоре! Точно тебе говорю!
– мгновенно возбудилась толпа.

– Удивился бы, не окажись суккуб замешанным в этом деле, - пробубнел себе под нос спутник Имельтиды.

Часть гвардейцев, особенно те, что в первых рядах, тут же поспешили на выход. Има вместе с Базолг поступили аналогичным образом. Информация, открывшаяся в ходе ритуала, была слишком ценной и её требовалось немедленно сообщить кому следует.

– Рановато, - прокомментировал Неизвестный, вынуждая притормозить подруг.
– Представление только начинается.

Бледнокожий великан неожиданно дернулся, встрепенулся, убрал от своей зубастой морды жетоны. На лице мусорщика мелькнуло удивление, гигант повел носом по сторонам, словно принюхивается.

– Он знает, что за ним наблюдают, - вновь нахмурился Неизвестный, поглядывая за происходящим, - но продолжает сидеть на месте. Мне это не нравится.

– Что-то не так?
– спросил Базолг, притормозив.

– Всё не так, - встревоженно ответил бывший проклинатель.
– Вуду не жрут кости и не роют туннели. А ещё хозяин куклы - мусорщик девятого уровня. Такого просто не может быть.

В ответ на требовательный взгляд и бубнеж верховного, два десятка блокировщиков дружно вскинули руки, зашептали. Голограмму туннелей и подземных переходов окутала блеклая пелена.

– Септон блокирует гнездо, - пояснил Неизвестный.
– Если мусорщик не дурак - попытается увести куклу. Успеет, если поторопится.

Все присутствующие уже в который раз повернули головы в сторону однорукого. Бледный великан окончательно бросил жетоны на землю, когтистая пятерня распахнула пальцы над землей. В своем логове дернулся вуду, сполз на пол, возбужденно закружил по склепу. С утроенной прытью заталкивая в себя ошметки умерших, мерзкая гусеница-старик явно вознамерилась подчистить склеп до последней косточки.

– Долго соображает. Критическая ошибка, - пожевал губами бывший проклинатель.

Защитный контур окончательно сформировался вокруг туннелей, мужчина махнул рукой:

– Поздно. Теперь всё, что остается - разорвать контроль. Вуду в ловушке, а на самого мусорщика сейчас поставят метку.

Подтверждая слова бывшего проклинателя, следопыты септона разом активировали способности. Над головой бледного великана возникла светящаяся точка.

– Чего он ждет?!
– всё продолжал нервничать спутник Имельтиды.
– Нужно рвать контроль! Не понимаю… Что-то тут не так.

Септон с унылого бормотания внезапно перешел на грозное бубнение, взбодрился. В глазах старика блеснул огонек скорой победы. В склепе марионетки материализовались две внушительные призрачные ручищи, главный по хвори возбужденно засучил рукава, облезнул губы, прицелился.

– Хватай её!

– Хватай!

– Дави гада!
– не выдержала толпа ожидания, взорвалась нетерпеливыми криками.

– Сдохни!!
– заголосил септон, спуская летающие ручища на мерзкую гусеницу с человеческим телом.

Вуду тут же сорвался с места, взмахнул хвостом, отбиваясь. Яростно помогая себе руками, извиваясь похлеще змеюки, кукла нырнула в темноту подземных туннелей.

– Не уйдешь!
– пуще прежнего завопил верховный проклинатель. Призрачные ручища ринулись по следу, лавируя в темноте крысиных нор.
– Не уйдешь, мерзкая тварь!