Очерки истории Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (1917—1922 гг.)

Восстание белогвардейцев в Ярославле началось в ночь на б июля. Группа заговорщиков под командованием полковника Перхурова и генерала Гоппера захватила важнейшие учреждения города и начала зверскую расправу с коммунистами. Одним из первых пал от рук белогвардейских палачей председатель горсовета Закгейм.

Небольшой отряд заговорщиков вскоре разросся за счет местных богатеев и белогвардейцев.

Для подавления восстания в Ярославль были стянуты отряды из близлежащих городов — Иваново-Вознесенска, Вологды, Костромы; из Москвы были присланы бронепоезд и интернациональный отряд, из Петрограда и Рыбинска — отряды ВЧК [85] .

85

ЦГАСА.ф. I, оп. 2, д. 8/с. л. 198.

Борьба за город продолжалась две недели. Когда стало очевидным, что дальнейшее сопротивление бесполезно, главари восстания Перхуров, Кизнер, Гоппер и другие бежали из Ярославля на катере [86] . Остальные активные участники мятежа, чтобы спастись от возмездия, решились на поистине анекдотический шаг.

Еще в разгар восстания Перхуров объявил «Ярославскую добровольческую армию», в состоянии войны с Германией. Теперь, когда судьба мятежников была уже решена, заговорщики надумали «сдаваться в плен» немецкой комиссии по делам германских военнопленных, находившейся в Ярославле. К председателю комиссии лейтенанту Балку была направлена соответствующая делегация. Немецкий лейтенант, все симпатии которого были на стороне белогвардейцев, решил помочь мятежникам и признал их своими «военнопленными».

86

А. П. Перхуров был пойман в 1922 г., судим Военной коллегией Верховного Трибунала и по его приговору расстрелян.

Оружием, сданным белогвардейцами, Балк вооружил германских военнопленных и окружил театр, куда спрятались «плененные» им белогвардейцы.

Так, не сделав ни одного выстрела по белогвардейцам, германская комиссия в центре Советского государства получила сотни «военнопленных» и объявила себя после этого «нейтральной» в борьбе между советскими войсками и мятежниками.

Положение, действительно, невиданное в истории!

Ничего, конечно, из этой наглой затеи не получилось. Советское командование категорически потребовало выдачи мятежников, и лейтенант Балк, скрепя сердце, вынужден был расстаться со своими «военнопленными».

22 июля ярославское восстание было окончательно ликвидировано, и советские власти приступили к восстановлению нормальной жизни в городе.

Таким образом, ставка империалистических государств на заговорщическую организацию Савинкова полностью провалилась, а сам Савинков вынужден был бежать из Советской России. С этого момента «Союз защиты» перестал существовать [87] .

3. Ликвидация мятежа левых эсеров в Москве

87

В 1921 г. Савинков, находившийся в то время в Польше, при содействии французского генштаба и польской разведки создал новую антисоветскую организацию под тем же наименованием.

На 4 июля 1918 г. в Москве было назначено открытие V Всероссийского съезда Советов.

Трудные и тревожные дни переживала советская столица в это время. Не хватало продовольствия. 3 июля по карточкам на пять талонов было выдано только по восьмушке хлеба. Враги Советской власти, спекулируя на голоде, вели бешеную борьбу против большевиков и диктатуры пролетариата.

В конце июня эсеры и меньшевики попытались спровоцировать всеобщую забастовку московских предприятий. Забастовка провалилась благодаря энергичной разъяснительной работе московских коммунистов и высокой сознательности пролетариата столицы. Тогда контрреволюционные элементы прибегли к организации провокационных налетов на жилища рабочих, главным образом на окраинах. 2 июля они подожгли товарные склады на станции Симоново. Пожар бушевал весь день, обволакивая дымом город. В ночь на 4 июля, за день до открытия съезда, под сценой Большого театра была обнаружена адская машина.

Несмотря на все козни врагов, съезд открылся в намеченное время — 4 июля. Подавляющее большинство делегатов целиком поддерживало внутреннюю и внешнюю политику ленинского Совета Народных Комиссаров. Известие о ярославском мятеже вызвало горячее возмущение посланцев трудящихся. Только одна группа делегатов съезда не выражала возмущение по поводу ярославских событий. Эта группа состояла из левых эсеров. Сообщение из Ярославля она восприняла как давно ожидаемый сигнал…

Успешное осуществление аграрной политики Советской власти, повсеместная организация комбедов вызывали бешеное сопротивление кулачества. Партия левых эсеров, выражавшая интересы кулаков, также активизировала свою деятельность. Чувствуя, что абсолютное большинство делегатов V съезда Советов поддерживает большевиков, левые эсеры решили путем мятежа захватить власть в свои руки.

В середине дня б июля виднейшие деятели партии левых эсеров— Спиридонова, Камков, Карелин, Саблин и другие собрались в Трехсвятительском переулке (ныне Большой Вузовский), у Покровских ворот, в здании, занимаемом отрядом ВЧК. Отрядом ВЧК командовал левый эсер Попов. Под его охраной левоэсеровские главари обсуждали злодейский план свержения Советской власти [88] .

В это же самое время к зданию немецкого посольства в Денежном переулке медленно подошел автомобиль. Из машины вышли два человека. Предупредив шофера, чтобы он не заглушал мотора и не пугался, когда услышит выстрелы, они направились в посольство, бережно поддерживая портфели. В посольстве прибывшие отрекомендовались представителями ВЧК и предъявили свой мандат. В нем говорилось:

88

Левые эсеры после ратификации Брестского мирного договора отказались участвовать в работе Совнаркома, но остались во ВЦИК, Наркомземе и ВЧК.

«Всероссийская Чрезвычайная комиссия уполномочивает ее члена Якова Блюмкина и представителя Революционного Трибунала Николая Андреева войти в переговоры с господином германским послом в Российской республике по поводу дела, имеющего непосредственное отношение к господину послу» [89] .

Далее следовали подписи председателя Всероссийской Чрезвычайной комиссии Дзержинского и секретаря Ксенофонтова. Документ был скреплен печатью ВЧК.

Прибывших провели в приемную, где их встретили первый советник посольства Рицлер и исполнявший должность военного атташе лейтенант Мюллер. Рицлер заявил, что он уполномочен послом вести переговоры по всем вопросам, однако Блюмкин настойчиво потребовал приглашения самого графа Мирбаха. Когда тот пришел, ему были предъявлены документы, уличающие офицера австрийской армии Роберта Мирбаха, якобы родственника графа, в шпионаже против Советской России. Просмотрев документы, Мирбах сказал, что он не имеет ничего общего с этим офицером и что это дело для него совершенно чуждо. Рицлер в свою очередь предложил прекратить разговор и дать письменный ответ через Нар-коминдел. Тогда молчавший до сих пор Андреев сказал:

89

Факсимиле подложного удостоверения, см. «Красная книга ВЧК», т. I, стр. 137,

— По-видимому, послу угодно знать меры, которые могут быть приняты против него?

Блюмкин повторил этот вопрос, на что Мирбах ответил утвердительно.

— Это я вам сейчас покажу, — сказал Блюмкин и, выхватив из портфеля револьвер, выстрелил в Мирбаха, затем в Рнцлера и Мюллера. Мирбах вскочил с кресла и бросился в соседнюю комнату. Вдогонку ему вновь прогремели выстрелы и была брошена бомба.

Убедившись, что посол убит, провокаторы выпрыгнули в окно и сели в автомобиль. Машина сорвалась с места и увезла преступников в отряд Попова, в Трехсвятительский переулок.

В момент совершения этого преступления председатель ВЧК Ф. Э. Дзержинский находился в здании Чрезвычайной комиссии. Он собирался на съезд Советов, когда позвонил В. И. Ленин и сообщил, что убит германский посол Мирбах. Еще не ясно было, кто произвел это провокационное покушение, но политический смысл его был совершенно очевиден. Убийство посла могло быть на руку только тем, кто стремился спровоцировать войну между Советской Россией и Германией, т. е. англо-французским империалистам и их агентам. События в Денежном переулке грозили тяжелыми последствиями для Советской республики. В. И. Ленин предложил Ф. Э. Дзержинскому произвести самое тщательное расследование, установить личность убийцы и арестовать его.

Взяв с собой следователей, Ф. Э. Дзержинский немедленно отправился в здание немецкого посольства. Здесь ему показали документ, с помощью которого преступники проникли в помещение. Одного взгляда на эту бумажку было достаточно для того, чтобы стала ясной вся гнусность провокации: удостоверение было подложным, подписи Дзержинского и Ксенофонтова подделаны, но печать была настоящей, она хранилась у заместителя председателя ВЧК левого эсера Александровича. Без его ведома печать не могла быть использована для оформления подложного документа. Так прояснились обстоятельства убийства Мирбаха и была обнаружена первая группа лиц, принимавших участие в этой провокации.