Очерки о пионерах-героях
Шрифт:
Командир, будто впервые, внимательно смотрел на невысокого, но сильного, коренастого подростка. Может, вспомнил своего сына, такого же мальчишку, о судьбе которого давно уже ничего не знал.
– Ты слыхал, что за операцию мы готовим?
– Знаю. Меня фрицы не задержат, вот увидите! Я все продумал, - ответил командиру юный разведчик.
Они долго беседовали, партизанский вожак коммунист Конев и пионер Миша Чилек.
Командир еще раз подробно расспросил о размещении гарнизона. Вместе они обсудили план выполнения опасного задания.
– Понятно,
– козырнул наконец Миша.
И принялся Миша изучать пистолет. Стрелять он научился метко, притом как с места, так и на бегу.
В назначенное время он все с теми же книжками, перевязанными веревочкой, зашел в поселковую управу. Увидел через окно, как комендант, без провожатого, пересек двор. Вот он вошел в дом и направился по коридору.
Миша сделал шаг навстречу. Два выстрела в упор, и комендант Штэмпак, выпучив глаза, начал тяжело оседать, потом упал навзничь и вытянул ноги. Конец!
Не теряя ни минуты, Миша выбежал из помещения управы и, подбрасывая и ловя на ходу книжки, как будто ничего не произошло, зашагал туда, где его поджидали разведчики. И не оглянулся ни разу.
Миша сейчас уже взрослый. Зовут его Михаилом Павловичем. Он работает инженером на стеклозаводе "Неман".
ПАРТИЗАНСКАЯ НАУКА
А.Позняк
За веселый нрав, за добрую улыбку и отзывчивое сердце дали партизаны Наде Богдановой необычное и ласковое имя - Лазурчик. Так и звали...
А лазурь - чистая голубизна.
* * *
В отряде их встретил начальник разведки Евсеев. Суровый и простодушный, он сразу понравился ребятам. Долго разговаривал с ними, расспрашивал обо всем, а потом посоветовал:
– Приглядывайся, юный народ, к партизанской жизни. Привыкай. Там посмотрим, может, и в разведку...
Ребята с радостью взялись постигать партизанскую науку. Хотелось освоить ее как можно скорее, чтобы получить право на задание. Настоящее. Боевое.
Вскоре такое им и дали. Настоящее боевое задание - разведать вражеские укрепления в деревнях Довганы и Рудня Езерищенского района. Вернуться и доложить...
Переодевшись в разную рвань, юные разведчики прихватили с собой нищенские торбы и пошли по деревням поближе к немецким гарнизонам.
Возле одного села заметили постового. Одетый в кожух и большие валенки, он вышагивал взад-вперед.
– Начинай, - незаметно подтолкнул Юра девчонку.
Вытирая рукавом слезы, Надя тоненько затянула:
– Дяденька, подайте кусочек хлеба. Есть нечего.
– Голодные ходим, - дрожащим голосом подхватил Юра.
Полицай уставился на ребят. Обшарил взглядом. "Нищие" не вызвали у него подозрения. Поеживаясь от холода, зло крикнул:
– Проходи быстрей, не задерживаться!
Ребятам только того и надо было. Отошли от полицая подальше, вступили в деревню, приостановились. Вон замаскированные доты и дзоты. Посчитали автомашины.
Переходя из дома в дом, Юра говорил:
– Запомни - 12 автомашин с севера деревни. Пулеметы и минометы - на околицах.
– Хорошо,
запомню!И снова дети стучались в дом, жалостливо приговаривая:
– Подайте хлебушка...
Вечером усталые юные разведчики докладывали командиру о добытых сведениях. Так был сдан первый экзамен по партизанской науке.
Прошло несколько дней. И однажды...
– Лазурчик! Где ты? Надя Богданова и Юра Семенов! К командиру!
На этот раз объектом разведки была деревня Карасево. Ребята разведали размещение немецких огневых точек и уже стали пробираться к своим. За деревней на дороге вдруг вырос полицейский:
– Кто такие? Куда идете? Что у вас в торбе?
– и принялся вытряхивать сумки; на снег посыпались куски хлеба, картошка.
– Попрошайками прикинулись!
– заорал вдруг полицейский и, нагнувшись, схватил небольшой желтый брусок.
– Откуда вы взяли это?
– замахал перед носом у ребят кусочком тола.
– Партизаны подослали?
– Да что вы?! Это же мыло!
– ответил Юра.
– Знаю, какое это мыло! Тол носите, партизанам помогаете! Марш в комендатуру! Там разберемся...
Допрашивал их фашистский офицер.
– Что вы делали в деревне?
– Хлеба просили. Мы проголодались...
– Где партизаны? Отвечайте!
– Не знаем мы про партизан ничего.
– Кто командир?
– Не знаем.
– Где взяли тол? Зачем он вам?
Фашист приказал избить детей шомполами. И снова: "Не знаем..."
Их били прикладами, били коваными сапогами. Ребята уже не могли говорить, лишь отрицательно качали головами: мол, ничего не знаем...
Острая боль сжала сердце Нади. Обессиленный, пластом упал на пол Юра.
– Где брали тол? Где партизаны?
Вопросы чередовались с ударами.
– Кто командир отряда? Где партизаны?
И снова удары. И снова молчание.
– Вы комсомольцы?
Надя собрала последние силы и в полузабытьи прошептала непослушными губами:
– Я - пионерка...
Надя пришла в себя только под утро. Рядом она увидела Юру, лицо его было черным от побоев. Оказывается, их заперли в бане.
Пахло сырой сажей, и было холодно.
– Выдержишь?
– спросила Надя шепотом.
– Надо выдержать, Лазурчик, - тоже шепотом ответил Юра.
– Мы с тобой партизаны...
Семь дней продолжались допросы. Дети не сдавались.
Вызвали одного Юру. Он едва переставлял ноги. Над ним долго издевались, старались выпытать хоть что-нибудь незначительное, но так ничего и не добились. Немецкий гауптман ревел от бешенства:
– Убивать таких надо! Испепелить!..
Ослепительная вспышка выстрела... Упал, широко раскинув руки, Юра Семенов.
Измученная пытками, на грязном полу бани лежала в полузабытьи Надя. Ночью она заметила, что заключенные, которых днем втолкнули сюда, прорыли яму в земляном полу и выползают на улицу. Наде тоже удалось выбраться. Идти ей было тяжело, и тогда она вынуждена была ползти по снегу - с трудом, медленно. Казалось, вот-вот догонят полицаи, которые, конечно, уже обо всем узнали.