Очищение. Рикошет

Хозяйка накрыла ужин в беседке и сообщила, что в качестве основного блюда будут караси в сметане, которых наловил Виктор.

– Я вижу, вы освоились, – одобрительно улыбнулся Николаич. – Это хорошо. Адаптация – важное качество в разведке. Времени у вас на подготовку немного. Серый проведет курс, так сказать, молодого бойца. Расскажет основы работы за рубежом под прикрытием и ознакомит с районом проведения операции. Проработает легенду. Если сочтет, что вы готовы, перейдем к практической части.

– Понял, – кивнул Виктор и с сомнением посмотрел на инструктора.

– Вы не смотрите, что он молод. Серый – крутой грушник. У него четыре успешные операции в Европе. За ним там все спецслужбы охотятся. Так засветился, что носа из страны высунуть не может. Сразу возьмут. Сейчас он на «отсидке» 18 . Мы его по знакомству одолжили у ГРУ, чтобы с вами индивидуально поработал.

– Ну, Николаич, после такой рекламы я прям засмущался, – широко улыбнулся инструктор.

18

У разведчиков, работающих за рубежом, длительное пребывание вне поля зрения спецслужб противника, для того чтобы те прекратили активный розыск.

– А еще он скромняга и выпить не дурак. Привык там к текилам-вискам. Но здесь, чтоб ни-ни. На базе только пиво. Кстати, – Николаич взял со стола рацию, – хозяюшка, принеси-ка нам пивка под карасей.

– Без виски там нельзя. Сразу расколют, – с видом знатока принялся объяснять Серый. – В Англии и Штатах так вообще после полудня серьезные разговоры без скотча не ведутся.

– Ну мы-то не в Англию готовимся.

– А куда, если не секрет, – поинтересовался Виктор.

– В Германию, скорее всего.

– У меня ж нет немецкого.

– А он нам без надобности. В городах большая часть немцев, как и положено оккупированной стране, неплохо говорит на языке оккупанта. Почти все приемлемо знают английский. Для дела вам понадобится другой язык – украинский. Завтра утром сюда подъедет учитель мовы. Два часа в день в течение месяца хватит, чтобы научить такого профессионального лингвиста, как вы, изъясняться на суржике 19 так, чтобы вас хохляцкие беженцы в Германии приняли за своего. Большего от вас как от жителя левобережной Украины и не требуется.

19

Смесь русского и украинского языков, часто используемая в центральной Украине.

– Вот оно как, – протянул наемник. – Значит, по легенде я украинец.

– Именно. Уроженец Днепра. После начала войны вступил в тероборону. Был на фронте. Контужен. Получил осколок в грудь, но броник выдержал. Тут очень кстати ваши сломанные ребра. Сейчас на реабилитации в Германии. Есть у немцев такая программа. Рассовывают раненых вэсэушников по пустым отелям в сельской местности, ну и там за ними ухаживают всякие волонтеры. После реабилитации домой не вернулся, не дурак. Остался в Германии для того, чтобы за жирное пособие бороться оттуда с москалями. То есть с нами. Короче, самый что ни на есть идейный, но хитро выделанный хохол, берегущий свою драгоценную шкуру. Таких там туева хуча.

– А документы всякие, история, подтверждения? – неуверенно спросил Виктор.

– Тут все в порядке, – четко сообщил Серый. – Документы будут, комар носа не подточит. И история тоже. Человек реальный. Находится у нас. Его документами будешь пользоваться. Только фотографии твои вклеим. К тому же шанс, что тебя там будут проверять, практически отсутствует.

– Там же при пересечении шенгенской границы биометрия всякая есть. Отпечатки пальцев, – насторожился наемник.

– Есть. Но не везде. Конкретно твой персонаж ни разу в Евросоюзе не был. Так что он чист, – со знанием дела заявил инструктор. – К тому же сейчас на границах с Украиной полный бардак. Лезут в Европу во все щели кто как хочет. Тут не до биометрии. С этой стороны можно не беспокоиться. Остальную часть легенды я объясню позже. Пока рано. Но вопросы ты задаешь правильные. Это хорошо.

– Ну что. Будем считать, что познакомились, – Николаич неспешно отпил пива. – Теперь предлагаю перекусить. Потом обсудим план подготовки.

План оказался довольно простым. Виктору предстояло ознакомиться с местностью в Германии, где будет проходить операция. Изучить находящуюся там украинскую диаспору и особенно активистов из числа беженцев, участвующих в антироссийских акциях. Подучить украинский и вжиться в легенду, чтобы сойти за патриота, участника боевых действий. Где родился, учился, как попал в тероборону, кто командир, на каком участке фронта воевал, с кем, как ранен, где лечился. Из-за обилия деталей это было делом сложным, но вполне выполнимым.

Скучную зубрежку легенды Серый разбавил очень интересным и динамичным курсом тактики спецопераций за рубежом. Не в тылу врага, а именно за рубежом, когда театром действий является мирная территория реального или потенциального противника. В этой части занятий было много интересного и с практической точки зрения полезного, начиная с основ планирования акции, до конкретных действий по исполнению, отходу и маскировке следов. Причем без всяких навороченных шпионских штучек, с применением доступных подручных средств. Что-то похожее, только на более простом уровне Виктор проходил на спецкурсе в институте военных переводчиков, но знания, которые давал инструктор сейчас, были гораздо более глубокими, отработанными им самим на практике.

Вообще Серый, несмотря на цинизм и специфическое мрачноватое чувство юмора, оказался очень интересным и легким в общении. Они не то чтобы подружились, скорее, сошлись как единомышленники на почве общего дела и ненависти к врагу. Со стороны инструктора не было высокомерия или давления. Он не проявлял нетерпения, если Виктор чего-то не понимал или переспрашивал по нескольку раз банальные вещи. Вот например. Зачем за день-два до операции на подходе к цели переставлять урны. Ответ был неочевиден даже после детального объяснения. Если локация под наблюдением спецслужб и тебя ожидают, то дворников или мусорщиков туда не пустят. Значит, урны останутся там, куда ты их переместил, а не на своих обычных местах. А если все нормально, то дворники их передвинут туда, где им положено стоять. Вопросов по этому конкретному моменту у Виктора была куча. А почему? А где уверенность? А вдруг не так? Но Серый неспешно объяснял, что все так. Что этот трюк в Германии сработает четко, а больше нигде. Причина в дисциплине, даже если дворник или мусорщик мигрант. Проверено практикой. Работает. Похожих моментов были десятки, и они делали курс очень познавательным и интересным.

Нескучными были и вечера. Из алкоголя разрешалось только пиво, да и его хозяйка выдавала по строгому лимиту, чтобы наутро не болела голова. Но все равно, сидя в беседке у пруда вечером, когда спадала жара, можно было расслабиться и не спеша поболтать о жизни.

Так день за днем, медленно, но уверенно курс начальной подготовки шел к своему завершению. По вечерам, оставшись в номере один, Виктор все чаще задавал себе вопрос: какая у него цель в Германии? Театр операции был известен – Франкфурт и окрестности. Именно этот район он детально изучал на виртуальной карте. Франкфурт и его украинская легенда были единственной конкретной информацией об операции на данный момент. Виктор даже предположить не мог, какого рода планируется акция. В его голове постоянно всплывали Скрипали 20 , поэтому он все больше и больше склонялся к тому, что его готовят к ликвидации какого-то важного бандеровского активиста, осевшего в Германии. В конце концов наемник оставил догадки и решил дождаться окончания курса. Тогда он все и узнает. Если, конечно, достойно пройдет отбор.

20

4 марта 2018 года бывший сотрудник ГРУ Сергей Скрипаль и его дочь были отравлены неизвестными в городке Солсбери, Великобритания. Не предъявив доказательств, английское правительство обвинило в отравлении Россию и использовало эту ситуацию, чтобы развернуть кампанию санкционного и дипломатического давления на Москву.

США. Вашингтон

Кто и когда для особо секретных проектов, которые ведет лично американский президент, придумал название «Mission Impossible», или сокращенно MissImpo, Хофман не знал. Ходили слухи, что произошло это еще двадцать лет назад при 43-м президенте после атак террористов 11 сентября на Башни-близнецы. Каким был первый проект, он тоже не знал. Документации по MissImpo не велось абсолютно никакой. Все распоряжения отдавались в устной форме. Таким же образом проводились отчеты и подведение итогов. Никто никогда ни при каких обстоятельствах не должен был знать, что президент США лично отдавал приказы на проведение тайных операций глобального масштаба, многие из которых были способны в корне переформатировать мир. Единственной открытой информацией был идущий за аббревиатурой индекс, обозначающий порядковый номер таких акций.