Одарена и особо опасна

— Да, я от Мейсона. А не помог потому, что артефакт поврежден и нуждается в ремонте, — выдал он наконец.

— Вот же сучка! Таки испортила! — прошипел Фальк.

Он очень быстро пришел в себя и поднялся. Что ему небольшое удушение, и не в таких переделках бывал. Работа у него опасная, нервная.

Я стояла посреди гостиной и лихорадочно пыталась понять, что вообще происходит.

Неужели Айзенхарт предатель? Пробрался в академию, чтобы поживиться после смерти мистера Дитлинда, а то и вовсе был в доле с прежним ректором, и поспешил занять освободившееся место, чтобы забрать ценности.

Тогда почему не забрал? Не знал, где тайник?

Ну вот она я, на блюдечке.

Теперь стало более понятно, как он меня опознал и почему пропустил в академию. Ему нужна была ищейка, способная отыскать спрятанные на острове сокровища. О моем присутствии в Траумфельде ловец узнал не от начальства, а напрямую от посредника. Потому и вычислил запросто, Фальк наверняка указал и ауру, и особые приметы внешности, с которой я отправлялась на дело. Не имею привычки менять ее во время операции, только перед ней. Заранее готовлюсь, чтобы парик не слетел в самый неподходящий момент.

А дальше дело техники. Пригрозить, запугать, заключить договор…

Что-то здесь не вяжется. Айзенхарт явно удивился, когда узнал кто сообщница мистера Дитлинда. И контракт мы заключили о поиске и поимке преступника, а не обнаружении сокровищ. Зачем я ловцу, если он собирался всего лишь озолотиться?

Нет, тут нужно копать глубже и смотреть в корень.

— Зачем ты подсадил червя миссис Гристейн? —осторожно спросила я, отходя к окну. Прыгать в случае чего недалеко, всего третий этаж, да и водосточная труба рядом. В данный момент я не доверяла никому из присутствующих, но очень хотела разобраться, куда меня втянули.

Пахло все дурно, прямо скажу. А от такого нужно либо держаться подальше, либо — раз уж вляпалась — зачищать по полной, чтобы и следов не осталось.

Потому пока что поддержу игру ловца. Посмотрю, к чему она идет.

— Не доверял, — пожал плечами Фальк, устраиваясь на шатком табурете.

Это убежище было крошечным, однокомнатная мансарда под крышей. Кухня с одной стороны, окно с другой, кровати вообще не видно. Крепко подозреваю, что на том самом диване, где сейчас сидит Айзенхарт, посредник и спал.

— И давно она… участвует? — продолжала ненавязчивый допрос.

— Уже лет пять. Ее сам Дитлинд предложил. А что, бабенка сообразительная и маскировочные чары на уровне. Внешность меняла лучше тебя!

Знает, паразит, чем зацепить! Но я не собиралась вестись на провокацию.

— А ректора зачем убили? Не проще было и его подчинить?

— Из игры хотел выйти! — поморщился Фальк. —Решил, что зеркало слишком опасно, чтобы отдавать в одни руки. Благородный, сука! Хорошо, что мы в свое время позаботились о запасном плане. Червь такая удобная штука, им можно даже из другого мира управлять! Жаль, что в сильных магах он не приживается. А Дитлинд был очень силен, гад. Не прижмешь.

Посредник сокрушенно вздохнул, переживая из-за неудачи.

Понятно. Убрали ректора руками несчастной миссис Гристейн. Она, скорее всего, в тот момент и не понимала, что творит. Неизвестно, помнила ли вообще события той роковой ночи или же действовала как сомнамбула, подчиняясь приказу извне?

— Если что, его еще можно починить. Артефакт, не Дитлинда, — хмыкнула я, собрав весь имеющийся цинизм.

Никто не должен заметить, что у меня внутри все дрожит от напряжения.

Работа всегда была простой и понятной. Украсть, передать, получить деньги, насладиться благами цивилизации, получить новый заказ. По кругу, привычно и удобно.

Во что превратилась моя размеренная жизнь?

— Надеюсь. Иначе заказчик откажется и придется возвращать аванс, — хитро прищурился Фальк.

Я знала это выражение лица. Сейчас он попробует нас надурить. Ну-ну.

— Если хочешь, можешь передать мне зеркало, —небрежно предложил он. — Мы его починим здесь и сразу отдадим мистеру Манкорну.

При звуке этой фамилии внутри неприятно екнуло.

О теневом владыке Альдера не слышал только глухой. Но никто его не видел. Поговаривали, что лично познакомившиеся с ним долго не живут.

Вот это мы влипли.

Глава 19

Айзенхарт оказался то ли глухим, то ли тупым.

А может, изначально это и планировал?

Меня как ледяной водой окатило.

Похоже, я по незнанию вляпалась в массированную атаку на верхушку преступной организации. Мистер Манкорн правил железной рукой, не терпел неповиновения и обладал неким, пусть извращенным, кодексом чести. Однако в последнее время он потерял берега окончательно. Одна затея с зеркалом чего стоит!

Теневой владыка решил выйти на новый уровень?

Возможно, стать официальным правителем Альдера.

Возможно, не только Альдера.

У меня по спине пробежали зловеще настроенные мурашки.

Всегда старалась держаться подальше от политики и власть имущих. Максимум — тихонько грабить их. Изредка.

Но вот, вляпалась где не ждала.

— Пожалуй, мы сами сообщим мистеру Манкорну о задержке груза, — беспечно улыбнулся Айзенхарт. — В конце концов, ранее чем через год его с острова все равно не достать.

— Но вы же как-то выбрались? — прищурился Фальк.

— Зеркало так не вынести, — покачала я головой. — Мы рисковали собой, чтобы заверить мистера Манкорна в нашем глубочайшем почтении и извиниться лично.

Да, похоже, я тоже сошла с ума.

Но отправлять ловца одного в логово самого опасного человека этого мира — а то и всех семи миров — на такое преступление не пойду.

— Что ж. Мне же лучше, — пробормотал посредник себе под нос. И уже громче добавил: — Я организую вам встречу. Точнее, попрошу об аудиенции. Посмотрим, примет ли он вас. Ничего обещать не могу. Мистер Манкорн очень не любит, когда его планы срываются. А если он недоволен, летят головы.

— Да, я заметила, — проворчала я.

Далеко ходить не надо. Малейший признак бунта — и не стало сначала мистера Дитлинда, а потом и миссис Гристейн. То, что она жива — это не ее заслуга и не наша, а всего лишь недоработка червя. Бедняжка в безопасности, пока на остров невозможно попасть. Стоит открыться сообщению — и по ее следу будут пущены наемные убийцы. Манкорну плевать, что дамочка ничего не помнит. Он устраняет все ведущие к нему следы.

И точно так же, не задумавшись, избавится от нас с Айзенхартом, если мы будем недостаточно убедительны.