Одаренный: ученик

Она недвусмысленно посмотрела на меня.

Я насторожился. Что за попытки заигрывания? Хочет опять что-то выведать насчет Дара? Однако стоит признать — делает она это весьма недурно. Все мое мужское естество проснулось и восстало.

— Тогда вина? — предложил я.

— Белого.

Я налил ей вина, сам плеснул себе виски, того самого, про который отец распалялся больше всего.

Напиток и в самом деле оказался достойным.

— Так значит любишь балы? — спросил я, перекатывая стакане кубики льда.

— Люблю. А еще люблю общаться со способными парнями.

— Про Крысу я такого не сказал бы.

Носик Метели чуть насупился, девушка фыркнула:

— Крыса давно идет лесом. Раньше он был первым и вполне адекватным. Но со временем стал болваном. Ничего, кроме терроризировать мелких и тырить мелочь по карманам не умеет.

— Быстро ты слила своего друга! — усмехнулся я.

— Он мне не друг, так, знакомый.

— Но за своего знакомого ты крепко заступалась тогда, в нашу вторую встречу.

— Каждый может ошибиться, — улыбнулась Метель. — Тем более я не знала кто ты такой. Я имею ввиду по настоящему не знала.

— А теперь знаешь?

— Знаю лишь, что ты не тот ботан, каким был раньше. Изменился. И надо признаться весьма сильно. В лучшую сторону. Стал мужественным.

— Этого достаточно, чтобы ты стала вдруг ходить за мной?

Легкий укол не заставил Метель разозлиться, напротив, она подошла ко мне, прошептала:

— Этого достаточно, чтобы появилось желание узнавать тебя еще ближе.

Не знаю чем бы закончилась эта беседа, но я вдруг взглянул в глаза Метели и все во мне оборвалось.

Адский огонь! Тот самый, что был у стрелявшего в меня Михаила Мышкина и у Иосифа.

Архитектор! Он проникал в разум Метели и это не сулило ничем хорошим для нас всех. На секунду я представил, что может произойди и едва сам не стал белым как Метель. Устроить бойню в родовом имении, где кругом одни аристо и знатные люди... Ох, даже думать об этом не охота!

Огонь в глазах девушки только-только начинал разгораться, но Метель уже обмякла, простонала:

— Что-то не хорошо мне. Ты что за вино мне налил? Или снотворного туда подсыпал? Голова кругом идет. Шумит в ушах.

— Метель! — шепнул я. — Пошли, я провожу тебя до ванной комнаты.

— Пушкин, ты правда думаешь, что я куплюсь на этот трюк? Подсыпал мне чего-то в напиток, а теперь в постель тащишь! Ох! Сейчас блевану!

— Не собираюсь я тебя тащить в постель! Пошли в ванную комнату, умоешься холодной водой, бледная вся. Не думаю, что тебе охота прилюдно, при скоплении такого количества людей и знатных господ, опорожнять тут желудок.

Это подействовало, Метель поддалась.

Только я не собирался тащить ее в ванну — я понимал, что вода не поможет. Нужно связать Метель, и как можно скорей. Потому что если девушка сдастся под напором внешней силы и чужак завладеет ее разумом, тот начнется жуткое. В доме полно людей. У Метели хоть и нет с собой пистолета, но она может воспользоваться, к примеру, ножом. Вот только резни нам тут еще не хватало.

Я подхватил девушку под талию и помог подняться на второй этаж. Потом и вовсе схватил ее и потащил в комнату.

— Пушкин... куда ты меня тащишь? Где ванна?

Отвечать было бессмысленным — не хотел тратить силы понапрасну. Вместо этого пинком открыл дверь первой попавшейся комнаты и затащил туда Метель. Увидь сейчас нас кто-нибудь, непременно бы подумал самое аморальное, а потом поползли бы слухи — Пушкин затащил Метель в комнату и закрылся.

— Что происходит? — простонала девушка.

Взгляд ее туманился, но даже сквозь это марево уже проглядывались искры инфернального пламени. Уже совсем скоро. Надо успевать.

— Ложись! — скомандовал я, а потом и вовсе толкнул Метель на постель.

Та безвольно плюхнулась на кровать.

Теперь связать, чтобы не дать возможность Архитектору овладеть ее телом.

На правом запястье я затянул полотенце, на левом — шнур от светильника. Раскинув девушке руки в стороны, надежно зафиксировал их к спинке кровати.

Теперь ноги.

Их пришлось связывать простыней.

Едва я успел зафиксировать конечности, как Метель издала утробный рык. Я понял — Архитектор уже был здесь.

Девушка дернулась. Поттом еще раз. И еще. С каждым разом ее рывки были такими мощными и все сильней и сильней, что я заволновался — выдержат ли путы? Для надежности даже закрыл входную дверь и даже задвинул комодом, чтобы как можно дольше сдерживать прорыв чужака. Одно только воспоминание о том, как мадам Шерер ползала по потолку заставило меня покрыться «мурашками».

Метель забилась так, что дубовая спинка кровати заскрипела и застучала о стену.

Я огляделся. Если полотенце или шнур не выдержать, то нужно будет принимать бой. А чем биться? Феном? Пудреницами? Горшком с кактусом?

Конечно, можно было взять стул и драться им, но только я представил себе это, как невольно вздрогнул. Избиение Метели дубово ножкой стула — не самая лучшая идея. Архитектор покинет ее тело, а вот синяки и перелом останутся. И тогда тот следователь со стеклянным глазом точно возьмет меня в оборот и с радость посадит за решетку.

Метель вновь зарычала, да так гортанно, что задрожала стена. Хорошо еще, что в это время оркестр на первом этаже грянул марш, заглушая жуткие эти звуки.

Одна еще страшней мне показались другие звуки — рвущейся ткани.

Я гляну на простыню и понял, что еще пара таких рывков и путы будут порваны.

— Александр Федорович! — это была Марина. — Александр Федорович, вы тут?

— Чего надо? — крикнул я, с ужасом глядя на ноги Метели.

— Откройте.

— Чего надо?!

— Вас отц ищет.

— Кажите, что скоро буду.

— Но...

— Занят я!

Зарычала Метель.

— С вами все в порядке? — забеспокоилась Марина, услышав странные звуки.

Ручка двери дернулась.

— Со мной все в порядке! Иди уже!