Одержимая страстью

Юноша ненадолго задумался.

— У меня есть одно средство, которое поможет тебе пережить завтрашнюю встречу.

Он пробежался подушечками пальцев по ее тонкой щиколотке и, поднявшись с постели, не оборачиваясь, вышел из комнаты, оставляя девушку одну.

Юноша сделал маленький глоток отвара и немного поморщился. Конечно же, он знал этот вкус, но уже давно не готовил подобного. Он поставил чашу на стол, окунувшись на миг в воспоминания.

Отвар ему перестал быть нужен после того, как Принц снял с себя опеку над Алеем, и юноша, войдя во взрослую жизнь, перестал нуждаться в опекуне. Да и как понял позже Алей, Принцу уже не интересно было учить и наставлять своего подопечного, наигрался в няньку, поэтому Элат решил пойти дальше и приобщил его к своим игрищам, которые он любил устраивать с проститутками высшего ранга.

По первой Алею было тяжело воспринимать то, что творилась в стенах публичных домов и лупанариев [бордели], все эти вакханалии и оргии, что периодически устраивал Принц и его приспешники, казались юноше дикостью, но спустя недолгое время он привык. Привык видеть, как одну женщину имеют несколько мужчин сразу, и при этом на ее лице не видно и малой толики муки или боли, а также и напротив, он видел боль, и снова эти же женщины корчились от нее, когда Принц вырезал на их коже клеймо проституток. Алей первое время был наблюдателем, старался никогда не вмешиваться в это грязное болото порока, пока однажды Принц не купил молодого слугу у хозяина и не поимел его на глазах у всей компании, которая собралась вокруг плотным кругом и громко улюлюкала, в то время пока парнишка в кровь искусывал свои губы от боли и унижения. Именно в тот момент в груди Алея зародилась озлобленность к этому тирану и ироду. Именно в тот день сердце юноши превратилось в черный камень, источающий только одно чувство — ненависть. Он мечтал отомстить Принцу за все деяния, которые он начал творить позже. С каждым разом это выглядело все омерзительнее и гаже. Алей страдал.

Все это продолжалось до тех пор, пока он как-то раз не увидел в Императорской конюшне прекрасную девушку. Ее необыкновенная красота покорила его с первого взгляда. В тот день он просто стоял за углом и наблюдал за тем, как девушка играет с жеребенком, как ее тонкие длинные пальцы, пробегаясь по гриве белой кобылы расчесывают их. Завораживающая плавными движениями соблазнительница не отпускала от себя его взгляд, приковав к себе на несколько часов, а позже Алей проследил за ней. Сначала ему подумалось, что это дочь кого-либо из конюхов или слуг, ведь обычным людям в Императорские конюшни не пройти, но отметив то, как девушка выглядит и двигается, понял, что ошибся, и когда к ней подошел слуга, интерес Алея зашкалил за все предельные нормы. Ему хотелось раскрыть тайну и узнать, кто эта незнакомка, и он узнал. Девушка оказалась Священной идой, служительницей Храма. Разочарованию не было предела, ведь иды — это запретный плод для любого, чей ранг при дворе ниже чиновника, приближенного к императору. И еще одна отдельная каста воинов — генералы — могла позволить себе просить в услужение иду. Вот только был один то ли подвох, то ли условие, смотря как взглянуть. Иду не выпускали за пределы дворца девственной, ее обязательно лишали невинности. Это мог быть как сам Император, так и прислужницы Храма. Главное, чтобы их сила не вышла за пределы дворца. Но Алей настолько далеко и не заглядывал. Он хотел присмотреться к девушке, почувствовать ее хотя бы издалека, а потом, позже, если все будет, так как ему подсказывает сердце, и девушка действительно подходит ему, он попросит Принца замолвить за него слово перед Императором. Юноша не остановится ни перед чем, лишь бы вырвать девушку на свободу из каменных стен Храма и дворца.

Но мечтал Алей недолго, так как спустя несколько дней дверь в его комнату распахнулась настежь и, с грохотом ударившись о стену, заставила юношу подскочить на стуле и лицезреть самого Принца. Он вошел в комнату первым, а за ним на руках несли его неземную иду. Ее обнаженное тело безвольно висело в руках широкоплечего раба и не подавало никаких признаков жизни.

— Позаботься о ней, — коротко бросил Элат и вышел из комнаты.

— Я позабочусь о тебе, Лейя, — прошептал юноша и вновь поднес отвар к губам. — Немного крепковат, но завтра у моего ангела трудный день, и ей придется выдержать и пережить его.

Сокрушенно выдохнув, юноша опустился на стоявший рядом стул. Как же самому пережить это? Ведь боль от осознания того, что девушку завтра будут…

Он тряхнул головой, отгоняя все жуткие образы, что повылезали из его темного прошлого, и качнулся вперед. Возможно, ему стоит поговорить с Элатом. Сказать, что Лейя не готова, и что ее здоровью могут угрожать эти игры на троих. Ему было страшно. Страшно от того, что, когда все закончится завтра, девушка захочет умереть или исчезнуть из этого мира, а ее тонкая психика может не выдержать этого накала. Алей и сам не мог до сих пор смириться с тем, что когда-то принимал в этом участие.

В голове сильно зашумело, и по телу разлилась приятная истома. Юноша откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Отвар начал действовать. И Алей знал, что дальше его тело будет трансформироваться. Мышцы приобретут эластичность и мягкость, а в теле появится необычайность легкость с налетом блаженной эйфории. И это Алей выпил лишь несколько глотков. Все-таки Лейе придется сделать отвар послабее, не то Принц сразу поймет, в чем дело, и тогда им уже вдвоем не поздоровится. Лучше не рисковать. А чуть приподнятое настроение девушка сможет объяснить тем, что немного выпила для храбрости, хотя, если все завтра пойдет как обычно, то Лейе и говорить не придется.

Алей прикрыл глаза, и грудь кольнула тупой стрелой ревность. Утихшее чувство озлобленности и ненависти к Элату вновь начало подниматься горячей лавиной со дна души. Он не оставит этого так! Но в то же время юноша понимал, что на данный момент он очень слаб, и если сейчас проявить терпение и поддаться обстоятельствам, то это будет лишь проигранный раунд, а основной бой еще впереди.

Глава 16

— Да заткнитесь же уже, — сквозь клацающие зубы проговорила я вслух скрипучим голосом и, съежившись на кровати, обняла себя за плечи.

Твою мать. Что за херь? Почему меня так трясет?

А потом в один миг я словно очнулась ото сна. Резко села на кровати и заозиралась по сторонам. Темно. Я поморгала и через минуту уже могла различать очертания предметов во мраке. Подтянула колени к себе и обняла их руками. Прислушалась к шуму, что доносился снаружи, и, передернув плечами, сползла с кровати, нерешительным шагом подкралась к окну. Сердце билось так быстро, что мне было трудно дышать. Уже когда я подошла вплотную к окну, поняла, кто устроил этот весь шум снаружи. В предрассветной дымке увидела знакомый силуэт Принца и еще нескольких человек. Внутри тут же похолодело, и я отскочила вглубь комнаты. Значит, все-таки решил исполнить свою угрозу. Ублюдок. Внутри, будто в вихре, закружились разнообразные эмоции, но одно чувство среди них преобладало настолько ярко, что невольно связывало между собой все остальные. Дикая злоба сейчас разрывала все внутри, и я себя ощущала разъяренной тигрицей в крошечной клетке. Это чувство, как будто вот-вот, через мгновение тугие прутья сомкнутся и вопьются в твою шкуру, а поделать ничего нельзя.

Я заметалась по комнате. Что я искала в этот миг, не знаю. Может быть, какой-то укромный уголок, чтобы можно было спрятаться там в надежде, что меня не найдут, и участь, избранная для меня Принцем, обойдет стороной. Разумом я понимала, такого не будет, но вот чувство самосохранения сдаваться все равно отказывалось, поэтому я подошла к кровати, встала на колени и заглянула под нее в надежде найти укрытие там. Глупо, конечно, но попытка — не пытка. Глубокий вздох разочарования слетел с губ, когда я поняла, что мне не протиснуться в эту узкую щель. Выпрямившись, огляделась вокруг. Шкаф? Но это бред. Меня там сразу найдут. Может быть, ванна? Но там если только к собачьим херам перегрызть себе вены, как вариант — можно, но это не выход.

Я села на краешек и призадумалась серьезно о побеге. Только когда по голым ступням прокатился холодок, догадалась о том, что в комнату кто-то вошел. Я резко обернулась, отчего длинные волосы взметнулись волной и тонкими нитями опутали тело по спирали. Взгляд въелся в парня, что стоял на пороге.

— Лейя, — Алей украдкой огляделся по сторонам и зашел внутрь, прикрыв при этом за собой дверь, — возьми это, — он протянул мне прозрачную колбу, наполненную темно-серой жидкостью. — Выпьешь перед тем, как Принц позовет тебя спускаться к нему.

Я смотрю в его небесно-голубые глаза, в которых кроме холодного льда нет ни одной эмоции. И у меня от этого внутри разлилось неимоверное чувство одиночества. В груди стало больно так, как будто там распустили свои шипы дикие розы.

— Хорошо, — я забираю у него колбу и опускаю глаза в пол. Сжимаю пальцами простынь в попытке хоть как-то скрыть разочарование.

— Лейя, — слышу голос парня, который можно было бы сравнить с морозной свежестью, прокатившейся по моим голым плечам.

— Да? — чуть шевелю губами, потому как тело снова пробрал озноб.